– И что, хорошо крушил доску?
– С таким остервенением! Попортил соседние портреты, разбил стекло… Одним словом, «слон в посудной лавке»!
– Антон, откуда такие подробности?
– Я сам там был. Разумеется, я совершенно «случайно» оказался поблизости, и мне удалось сделать запись, которую я теперь хочу разместить в Интернете и написать заметку в газету.
– Слушай, это было бы здорово! Тогда папочка будет конкретно опозорен.
– А у тебя есть новости?
– Мы с Алиной сегодня пасли Кинделия-младшего в институте. Антон, представляешь, он собирается стать управляющим фирмой! А в подчинении у него будет много девчонок.
– Да, наполеоновские планы у нашего «золотого» мальчика! А убивая непокорных, он набивает руку, так сказать, на будущее? Страшно подумать, что он будет творить, когда у него в руках будет власть над людьми.
– Слушай, а может, пустить в институте слух про его несдержанного папашу?
– А что это нам даст?
– Может, и ничего, но ведь всегда приятно сделать гадость мерзавцу.
– Да, пожалуй, можно и пустить… Ссылайся на Интернет: пусть ищут там кино про доблестного крушителя досок почета.
Я решила вечером снова загримироваться в жгучую брюнетку (теперь мне не надо было, чтобы Виссарион обратил на меня внимание, пусть меня вообще в упор не видит!) и отправиться в «Желтую сову». Там будет герой нашей пьесы, и, возможно, удастся услышать еще что-нибудь полезное для меня. Но как теперь приблизиться к нему вплотную? Ведь если я буду брюнеткой, он не «западет» на меня, не позовет за свой столик. Что же делать?
И тут я вспомнила, что у Алины есть Славик, который работает барменом в «Желтой сове». Если они еще не расстались, можно попробовать через него хотя бы подсадить «жучка» нашему Виссариону. Я подняла трубку телефона:
– Алина, ты скажи мне определенно: ты уже рассталась со своим Славиком-барменом или только собираешься это сделать?
– А что, это играет какую-то роль?
– И большую. Так да или нет?
– Я собираюсь сегодня сказать ему, чтобы он больше не приходил ко мне. Если хочет висеть на своей шведской стенке вниз головой, то пусть себе висит! Я готовить ему ужины в это время не желаю. Конечно, начнутся разборки… Как я все это не люблю, Полин, если бы ты знала!
– Алина, а ты можешь перенести эти ваши разборки на завтра?
– А что изменит один день?! – горько воскликнула Нечаева, как в плохой пьесе.
– Многое, – заверила я. – Будь сегодня в «Желтой сове», мне понадобится твоя помощь.
Он сидел там, как обычно, в компании друзей за отдаленным столиком. Я тянула у барной стойки безалкогольный коктейль и исподтишка посматривала на них. Вся теплая компания была в сборе – Виссарион, Лавр, Басмач, Хлыст и две девушки. Как бы подобраться к ним поближе?
Ко мне подошла Алина:
– Привет.
Потом она повернулась к своему Славику и бросила небрежно:
– Мне как обычно…
Он намешал какой-то коктейль и поставил перед ней высокий стакан с соломинкой и ломтиком грейпфрута. Алина присосалась к соломинке.
– Ну, и какая помощь тебе нужна?
Я оглянулась, но нас никто не слышал и не обращал на нас внимания – все вокруг были заняты делом: слушали музыку, пили коктейли, знакомились и весело разговаривали.
– Алина, видишь, Виссарион сидит вон за тем столиком? Не туда смотришь… Увидела? Мне надо подобраться к ним поближе и послушать их разговор. Или хотя бы подсадить им «жучок».
– И как это сделать?
– Я думаю, нам может помочь твой Славик.
– Ты шутишь, Полина? А он как это сделает?
– Поговори с ним. Он может отлучиться на пять минут?
Нечаева пожала плечами и, повернувшись к своему дружку, задала ему этот вопрос. Славик согласился отлучиться, позвал какого-то Федора, пришел молодой симпатичный парень и встал на место Алинкиного бойфренда. А мы все трое отошли в сторону в какой-то небольшой полутемный коридорчик.
– Славик, знакомься: это моя лучшая подруга Полина.
Мы с барменом раскланялись.
– Славик, – сказала я, – видите ли, тут такое дело: я – частный детектив…
При этих словах молодой человек посмотрел на меня почти восторженно.
– …И мне нужно, просто необходимо послушать, о чем говорят молодые люди во-он за тем столиком. Я сама, к сожалению, не могу приблизиться к ним: они меня немножко знают. А вот если бы, скажем, вы, проходя мимо их столика, воткнули «жучок» в спинку ближайшего стула?
– Я? – очень удивился Славик. – А я смогу?
– А чего там мочь?! Вот эта штучка – видите: она на иголке. Просто втыкаете, и все!
– В спинку стула?
– Да.
– А если они заметят, что я это делаю?
– Славик, уверяю тебя… мы ведь на «ты», правда? (Славик кивнул.) Так вот, уверяю тебя, что они не обратят на тебя внимания. Ты – работник клуба, у тебя униформа, на работников никто не обращает внимания, поверь мне. Ты можешь ходить по залу по работе… Одним словом, сделаешь? – Я смотрела на моего нового знакомого умоляюще.
Наконец он взял микрофончик у меня из рук.
– Я попробую.
– Вот и молодец. А Алина тебе за это сегодня приготовит ужин, – добавила я.
Нечаева бросила на меня возмущенный взгляд.
– Приготовит! – Я выразительно посмотрела на подругу.
Когда через пару минут я заперлась в кабинке туалета, открыла сумку и включила прослушку, из нее донесся разговор знакомых мне персонажей.
Виссарион, как всегда, хвалился:
– …Деньги – это для меня не проблема! Деньги у меня есть и еще будут. Много будет денег! Если захочу, – загадочным тоном добавил он.
Голос Басмача спросил:
– Сари, а что ты будешь делать с квартирой? Отец же выгнал тебя из твоей уютной хатки.
Слышно было, как Виссарион усмехнулся:
– Ничего, с отцом я все равно когда-нибудь помирюсь. А пока поживу у Лавра.
– А как же Илона?
– Отношения с мачехой я прерывать не намерен. Пока буду встречаться с ней тайно от отца, мне ведь нужны деньги, а она всегда мне подкидывала щедро.
– А как же твой приработок в фирме? Тебе там платят, разве этого тебе не хватает?
– «Платят»! Да разве это деньги?! Не забывай: я там на полставки. Для меня это – копейки, я так жить не привык. Нет, «мамочку» я пока не брошу: «мамочка» мне хорошо подкидывала. Ну, и я ее… подкидывал!..
Все дружно заржали. Однако, какая мразь этот Виссарион! Выродок! Мне так хочется наказать его, просто руки чешутся! Ну, подожди, герой-любовник, доберусь я до тебя…
Домой я приехала поздно, разделась, смыла грим и сразу легла спать. Усталость навалилась на меня, и я быстро уснула. Всю ночь мне снился Кинделия-старший. Он бегал за мной в одних плавках, потрясая монтировкой, его большой живот трясся от бега, а он кричал мне: «Не кури в доме, мать твою!.. Ты как с мужем разговариваешь, женщина?!.. Где уважение к мужчине?..» Я каким-то чудом умудрялась убегать от Кинделии, хотя ноги меня почему-то плохо слушались и я с трудом могла оторвать их от земли. Все же потом я каким-то образом вдруг оказалась в своем доме и с облегчением вздохнула.
Утром я проснулась в хорошем самочувствии, несмотря на странный сон. Я быстро приняла душ и спустилась в кухню. Ариши там не было, значит, он вчера вернулся поздно из своего подпольного казино. Я начала заваривать кофе, когда в кухню вошла Света:
– Доброе утро, Полина.
– Доброе утро. Кофе наливаю?
Девушка безучастно посмотрела на меня.
– Полин, сколько мне еще сидеть у вас? – спросила она, проигнорировав мой вопрос.
– Тебе здесь что, плохо?
– Неплохо, но… Это же не мой родной дом! Да и потом, мне надо учиться.
– Света, покидать наш дом тебе пока никак нельзя: с Виссарионом мы еще не разобрались…
– А когда, когда разберетесь?!
Какая ты быстрая, хотела сказать я. Я бы и сама желала, чтобы этот ублюдок получил по заслугам. Да и кто бы не желал?! А если не выходит? Но как объяснить Свете, что не все делается быстро, что ей надо еще подождать?.. Сколько?
– Понимаешь, Света…
Она смотрела на меня грустно. Мои сбивчивые объяснения слушала, но, скорее всего, не слышала. Мы пили кофе, и я рассказывала девушке, как отомстила прокурору, убившему моих родителей, как ждала этого четырнадцать лет, как сама избежала последствий за свои не совсем законные действия.
– Как тебе это удалось, Полина? – удивленно воскликнула Света. Казалось, она немного ожила.
– Хитростью, разумеется! Пришлось задействовать свои интеллектуальные ресурсы. Когда мстишь, главное, самому не попасть под статью. А иначе какой смысл?
В этот момент в дверях показалась довольная физиономия Ариши. Он был в халате, умыт и гладко выбрит.
– Бон матен, юные мадемуазели! Угостите дедушку кофейком?
– Дед, ты что, опять пришел вчера поздно? – спросила я, беря его любимую чашку.
