Ознакомительная версия.
– Зайдешь?
Я вежливо отказался. Она опять поманила меня пальцем, я опять нагнулся. И потом всю дорогу до самого дома я ощущал на губах привкус – готов поклясться – не детского! – поцелуя.
Ох.
Когда я вернулся, в комнате было почти совсем темно, при слабом свете бра вырисовывалась фигурка Валерия, который уже лежал в своей постели, свернувшись калачиком и упершись в стенку лбом. Когда я вошел, он вскочил, как неваляшка, и спросил меня с каким-то непонятным напором:
– Где он на гастролях, этот «Плюс»?
– На Валдае, – не задумываясь, ответил я.
– Едем.
– Когда?
– Сейчас!
– Ты сбрендил, в новогоднюю ночь? Надо же узнать, когда поезд, когда что…
– На машине едем, – заявил Валерий тоном, не терпящем возражений.
– Я не готов, – пробовал я защищаться. – Бензин, тосол, масло поменять… Все же триста километров.
– Денег возьмем, бензин купим, тосол купим, масло поменяешь завтра в каком-нибудь сервисе. Одним словом, едем!
И мы поехали.
Останавливали нас часто, почти на каждом посту ГИБДД. А кого же им было еще останавливать, если кроме нас не было дураков лететь в новогоднюю ночь из столицы к черту на рога. Но и отпускали, надо сказать, легко, сочувствуя и желая безаварийного пути.
В гостинице «Валдай» мы без проволочек сняли номер на двоих, и когда, приняв душ, рухнули в койки, было девять часов утра. Я говорю «рухнули», имея в виду, конечно, себя, потому что как отходил ко сну Валерий, я не видел. Возможно, он был не таким измученным, потому что, сидя рядом со мной, дремал, а когда я отправил его спать на заднее сиденье, спал, надо полагать, крепким сном. Хотя можно представить и другое: мой друг свернулся калачиком и думает, думает, упершись лбом в спинку заднего сиденья.
Так или иначе, он разбудил меня в два часа, вырвав из теплой глубокой ямы сна уставшего за ночь здорового человека. После недолгого сопротивления я согласился проснуться и, откинув одеяло, сел на своей деревянной кровати.
– Ты проспал добрых пять часов, – сказал Валерий.
– Собирайся, нам пора.
Я помылся, побрился и съел приготовленный Валерием завтрак: хлеб, кефир и кусок колбасы. Сам он был свеж, одет и причесан. Дубленочка и шапка лежали на кровати, готовые к выходу. Выход, вернее – выезд, предстоял немедленный. На сцене местного кинотеатра «Мечта» давали детское представление «Играем Пушкина». В постановке московского театра «Плюс», город Электрозаводск. Это я прочел полчаса спустя на афише у входа в кинотеатр: «Московский театр "Плюс", город Электрозаводск». Неслабо. Подъехали мы минут за пятнадцать до начала, верхнюю одежду оставили в машине, купили в кассе билеты.
Народу в зале набралось, как ни странно, немало. Здесь было много приехавших на зимний отдых, разумеется, с детьми. Москвичи здесь, наверное, тоже наличествовали. Припомнилось, как кто-то хвастался прекрасным отдыхом на Валдае: зачем ехать за семь верст киселя хлебать, когда в трехстах километрах от Москвы… Одним словом, много набралось народу, почти полный зал. Настроение у людей было приподнятое. Я думаю, многие гордились собой: вот, дескать, новогоднюю ночь отгуляли, а, пожалуйста, на своих ногах, все под контролем, даже в театр пришли, детей привели, не все же им глаза портить перед телевизором, пусть к искусству приобщаются, к Пушкину, например.
На месте экрана висел театральный занавес. Большие часы над сценой показали три – время начала спектакля. Простенький раздвижной занавес все не открывался, и в зале стал нарастать нетерпеливый гул. Вдруг занавес зашевелился, и в щель просунулась рука и погрозила залу указательным пальцем. Все засмеялись, захохотали, дети подняли визг, и мне это очень понравилось: как-то по-свойски театр общался со своими зрителями. Тут уж занавес раздвинулся, и пошла сказка о незадачливом попе и его хитроумном работнике Балде. Артисты из Электрозаводска играли весело, пороли иногда отсебятину, заигрывали с публикой. К тому же сказка шла под живую музыку, а именно – под аккордеон, на котором, одетая в русский сарафан и кокошник, мастерски играла худрук Ирина Ароновна. А живая музыка вносит что-то очень хорошее, в особенности в наше техногенное время. Не дав досмотреть финал, Валерий потащил меня к служебному входу, и последнее хором произнесенное назидание «сказка ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок» донеслось до нас, когда мы уже были за кулисами.
Мы сказали Ирине Ароновне, что разыскиваем Олега Ленца в творческих целях. Заодно поинтересовались, смог ли бы он поставить небольшой номер-спектакль для так называемого цирка на сцене. Эту легенду придумал, разумеется, Валерий.
Ирина Ароновна сидела на жестком стуле в бедной коллективной артистической уборной, она только уложила в футляр аккордеон и беседовала с нами, не сняв грима, не отойдя еще до конца от театрального действа.
Она посмотрела на нас с улыбкой:
– Олег Ленц может поставить что угодно. Он гениален.
– А «Сны о Воланде»…
– Ах, эти «Сны»… Вы знаете, он как-то признался не… Он вообще тщеславен, ужасно тщеславен. Он признался, что поспорил с кем-то там в своей тусовке, что с любой труппой, самой захудалой, создаст шедевр. Ему указали на наш театр, он пришел, предложил свои услуги. И создал… Вы не видели «Сны»? Не случилось? Жаль, ужасно жаль. Мы объездили со «Снами» всю страну плюс город Пловдив в Болгарии.
– Почему же сошел с афиши этот замечательный спектакль? – спросил Валерий. – Ведь Булгаков не может устареть, не так ли?
– А мы пытались восстановить, – сказала Ирина Ароновна, – но без Олега ничего не получалось: ни ритма, ни танца, ни… жизни. Он же и балетмейстер, и музыкант… Он – гений.
– И что же, этот гениальный человек так и бросил свое великое детище на произвол судьбы? – спросил я, всеми силами изображая праздное любопытство.
Ирина Ароновна вздохнула:
– Олег Ленц, он очень любит искусство. Но еще больше он любит деньги. А наше искусство, увы, денег не дает. Славу дает, а денег не дает. Деньги Олег зарабатывает каким-то другим способом. И немалые, по нашим меркам. Купил у меня машину… Сразу взял, да и выложил. Мне, то есть театру, тогда ужасно нужны были средства. Мы просто могли не выжить. И вот – выжили. Сказки выручают сейчас. Мы здесь с двадцать третьего декабря. Ездим по пансионатам… До трех спектаклей в день. Вы видели «Попа»?
– Видели.
– Ну, как вам?
– Очень понравилось, – искренне сказал я.
– Значит, труппа ничего? – поинтересовалась она.
– Ничего. – Я почему-то взял инициативу разговора в свои руки. Валерий только слушал да кивал в знак согласия.
– Ничего труппа. Особенно Балда.
Ирина Ароновна как-то лукаво посмотрела на нас, как бы прикидывая, сообщать ли нам ужасно интересную новость. Наконец решила: сообщать!
– Это – наш будущий Воланд.
Тут уж Валерий встрепенулся:
– Как – Воланд?
И я тоже спросил удивленно:
– Воланд? Как – Воланд?
Ирина Ароновна была удовлетворена эффектом:
– Атак. Мы воскрешаем «Сны о Воланде». Олег Ленц согласился. Почти бесплатно. За чисто символическую сумму… У нас уже начались репетиции.
– Где? – осторожно спросил Валерий.
– Здесь, на Валдае. Он приехал к нам сюда, и, можно сказать, в полевых условиях…
– Когда? – спросил я. – Когда он приехал – до Нового года?
– Да-да, – радостно отвечала Ирина Ароновна. – До Нового… Это было так мило с его стороны. И Новый год встречал с нами. Приехал двадцать девятого утром и сразу начал читку, а потом и репетиции.
Помолчали. Не хотелось так уж в лоб… Наконец я спросил осторожно:
– А сегодня тоже будет репетиция?
Подошел мужик, который играл Попа, и спросил густым, хорошо поставленным голосом:
– Ирина, сегодня выезд будет?
– Будет. Готовьте реквизит, костюмы погладьте. Машину обещали через час.
«Поп» отправился распоряжаться. Вопрос о репетиции (а значит, об Олеге Ленце), что называется, завис. Но Ирина Ароновна сама, слава богу, вспомнила:
– Репетиция «Снов»? – расслабленно спросила, – нет, сегодня не будет. Олег уехал утром, вы едва его не застали.
– И когда приедет?
– Не сказал. При мне ему позвонили на сотовый. Он извинился, сказал: «Это личное», – и вышел из комнаты разговаривать. Потом сел в машину и уехал.
– Это он на вашей бывшей машине раскатывает?
– неуклюже спросил я.
– Да нет, – пожала плечами Ирина Ароновна. – На другой какой-то, марку я не распознала.
– А номер? – резко спросил Валерий, и разговор из светской беседы сразу превратился в подобие допроса. Но Валерию уже не было до этого дела. Ирина Ароновна испуганно отвечала, что на номер она вообще не обратила никакого внимания. Мы коротко попрощались и кинулись к машине.
Ознакомительная версия.
