Глава 11
Спустя шесть или семь лет Бьярни и Свейн причалили к берегам Оркни. Вы решите, что Бьярни обрадовался, когда узнал, что его магическое заклинание подействовало и ярл Эйнар мертв, а Оркни теперь правит молодой ярл Торфинн. Но перемены в мире были несопоставимы с тем, что произошли у него дома. Фракокк сочла Бьярни мертвым и снова вышла замуж за фермера из Роузей. Сыновья Бьярни, теперь превратившиеся в крепких юношей, не помнили его, а его земли были переданы во владение другим. Одди так и не вернулся в Оркни. Была построена церковь, все ее посещали, а мужчины перестали совершать набеги. Оставались группы воинствующих викингов, которые продолжали набеги на английские земли, но уже не за горами был 1066 год, когда в битве при Стамфорд-Бридже армия викингов под предводительством Харальда Хардрада была повержена англо-саксонским королем, Гарольдом Годвинсоном, который был позже побежден в битве при Гастингсе нормандцем и потомком викингов, Вильгельмом Завоевателем. Наступал закат эры викингов.
Бьярни сделал то, что многие из нас сделали бы в подобных обстоятельствах. Он напился до бесчувствия. Но алкоголь внушил ему воинствующий дух, и Бьярни решил схитрить. Он решил убить нового мужа своей жены, чтобы заполучить ее и свои земли обратно. Он привез ей шелка из Константинополя и драгоценности из Багдада, но ничего из этого ей не досталось. Бьярни попытался заманить фермера по имени Кали, в брох[16] на Южном Рональдсее, где согласно преданию был погребен Торфинн Раскалыватель Черепов, оркнейский ярл. Он сказал Кали, что в расположенной неподалеку древней гробнице спрятаны сокровища, в той самой, что известна как оркнейская гробница: золотые и серебряные браслеты, застежки для плащей, великолепные мечи, и конечно, главным соблазном был серебряный котелок, который многие видели и восхищались его красотой. В ту ночь Бьярни, вооружившись топором викингов и ножом, и с серебряным котелком, чтобы не потерять, спрятался рядом с брохом и принялся ждать появления Кали.
Бьярни не подозревал, что кто-то из родичей Кали прознал о замысле и предупредил фермера. Кали во всеоружии был готов противостоять Бьярни, но Фракокк ему не позволила, и Кали остался дома, не сводя глаз с двери, на случай если Бьярни, чей план был теперь расстроен, явится к нему домой. Но Бьярни так и не появился.
Я без труда нашла Хокскую Пустошь на карте, место, где Торфинн Раскалыватель Черепов был, как предполагалось, похоронен. Это было неподалеку от дома Александеров, где в уютной гостиной своих апартаментов я обсыхала после дождливого дня. Дед Сигурда выбрал хорошее место для замка. Если оркнейская гробница действительно существовала, то она должна находиться где-то неподалеку. Сигурда удивила мысль Кенни о том, что завитки, изображенные внизу свитка, отображают часть береговой линии.
Я вспоминала все те гробницы, куда я лазила с Перси и без него. Я знала, что они могут легко затеряться. Местность была очень холмистой, и спустя не одну тысячу лет, гробницы поросли травой. Но их все-таки находили. Одна не так давно была найдена на территории молочной фермы. Так что шанс обнаружить еще одну оркнейскую гробницу у меня был.
Так где же она? Я посмотрела в окно на море, но его затянуто туманом, и различить береговую линию было невозможно. Я оставила записку для Лестера, и снова отправилась в Пустошь. Мне хотелось прийти туда пораньше.
На мой звонок в дверь никто не ответил. Лая собак также не было слышно. Фургон стоял перед домом, и я была уверена, что они дома. Может, Си гурд прилег отдохнуть или не хотел со мной разговаривать. Быть может, он передумает, если узнает, зачем я пришла. Я опустила в прорезь для почты записку, которую я написала у себя в комнате. В ней говорилось, что я попросила людей, у которых находится свиток, прийти к его дому в пять часов. Я искренне надеялась, что Сигурд дома, и что очень скоро он прочтет мою записку. Было двадцать минут пятого. Уиллоу и Кенни пока не появились.
Мне показалось, что сквозь мглу я вижу свет в сарае, и подумала, что там может находиться Тор. Под завывания ветра я двинулась к сараю по раскисшей тропинке. Я толкнула дверь и вошла внутрь. Только я дотронулась до дверной ручки, раздался собачий лай. Я постояла неподвижно, пока Одди и Свейн не перестали кружить вокруг меня, видимо они вспомнили меня и быстро исчезли во мраке.
— Тор? Ты здесь? Это Лара. Помните меня? — Ответа не последовало, но я была почти уверена, что он прятался где-то внутри. Я щелкнула выключателем у двери.
Тора нигде не было видно. Однако то, что предстало моим глазам, вызвало у меня приступ истерического смеха. С тех пор, как я уехала из дома в поисках секретера, я постоянно находила то, что имело отношение к гробнице. И что же я обнаружила, ища гробницу? Ни много ни мало — источник той мебели, с которой все началось! Это была мастерская, или, если точнее, мастерская художника. К балкам были приколоты наброски и рисунки, и все вокруг было пропитано чудесным запахом свежеструганного дерева.
Оглянувшись, обнаружила, что я, как и сэр Персиваль, рыцарь Круглого стола, не смогла задать правильного вопроса в первый раз, когда я была здесь. Нужно было спросить о секретере на фотографии, но я так была очарована сагой о Бьярни, свитком и возможностями, которые давали сага и этот свиток. Я не спросила, откуда взялся секретер на той фотографии, и не спросила, куда он исчез. Но теперь, стоя здесь, я знала, кто его сделал. У Тора вероятно не было больших интеллектуальных возможностей, но ему удалось сделать самую прекрасную мебель из всей мебели, что я когда-либо видела. Каждый предмет мебели был сделан вручную, все соединения выглядели как литые, поверхности были так великолепно оструганы, ошкурены и отполированы, что на ощупь казались шелковыми. Я думала, что приехала на Оркнейские острова, чтобы найти изготовителя подделок, а вместо этого обнаружила искусного мастера, человека, который, и я была в этом уверена, неумышленно оказался втянут в грязный мир мошенников от искусства. Я не спросила, знал ли Сигурд Харальдссон Тревора Уайли.
Было видно, что Тор работал над очередным мебельным шедевром. Над его верстаком были приколоты чертежи и эскизы. Он мастерил очередной секретер Макинтоша. Я поняла, что он продал тот, что сделал раньше, и собирался сделать еще один для дома или возможно для продажи. Если бы не тот факт, что Тревор был убит, все это могло показаться забавным.
— Тор, это просто чудесно, — громко сказала я, надеясь, что он меня слышит. — Твой секретер — самый красивый из всех, что я когда-либо видела. Ты должен им очень гордиться. — Кажется, я услышала слабый скрип на чердаке. — Тревору Уайли секретер тоже понравился бы.
Теперь меня мучил еще один вопрос. Откуда Тор взял копию чертежей секретера? У владельца оригинала, конечно, но кто этот владелец? Внезапно ответ на все мои вопросы нашелся. Я хотела поговорить с Тором, хотя я не была уверена, что он сможет ответить на мои вопросы: как бы то ни было, мои искренние комплименты остались без ответа.
— Тор, — снова позвала я. — Я собираюсь вернуться к дому, чтобы поговорить с твоим отцом. Я попросила людей, у которых находится ваш фамильный свиток, вернуть его вам. Они будут здесь через несколько минут. И я хочу позже поговорить с тобой о твоей великолепной мебели.
Я посмотрела на часы. Было без десяти пять. Тор по-прежнему не отвечал, хотя я и была уверена, что он где-то здесь. Выйдя из сарая, я обнаружила, что Уиллоу и Кенни так и не появились. Моя угроза обратиться в полицию и обвинить их в хранении краденого, была просто угрозой. Если они не появятся, я не знала, что мне делать дальше.
Я пошла к дому, уже окончательно промокнув и замерзнув. Я решила, что буду звонить в дверь, пока Сигурд не откроет. Бросившись к дому бегом под дождем, я взглянула в сторону берега, и сквозь туман мне показалось, что кто-то идет по направлению к дому Александеров. Я подумала, что ошиблась, и Тора не было в сарае, а на самом деле он пошел прогуляться. Или, быть может, это Уиллоу или Кенни? Их мотоцикла не было видно. Фигура исчезла в тумане. Я последовала за фигурой, пролезая через живую изгородь, что отделяла территорию Сигурда от поместья Александеров. Призрачная фигура исчезла.
Я осмотрела местность с этой выгодной точки. На этой, лишенной деревьев территории было сложно спрятаться, или оставаться незамеченным. Никого. Куда исчез этот человек?
Я хотела вернуться к дому Харальдссона, чтобы дождаться Уиллоу и Кенни, когда туман у воды немного рассеялся. Минуту я пристально всматривалась в пространство, затем вытащила рисунки из комнаты Перси. Только я развернула листок, его тут же залило дождем. Капли дождя попадали мне в глаза, и было трудно разобрать что-либо, но я, как смогла, попыталась сопоставить линии рисунка и береговую линию. Трудно сказать наверняка, но мне показалось, что Перси пытался изобразить именно этот участок берега. Я прошла дальше вдоль поместья Александеров в направлении площадки Роберта, где он упражнялся в игре в гольф. Площадка была настоящим произведением искусства, хотя и странным. Наверно проще было бы посещать настоящую площадку для гольфа, но это было не для Роберта.
