Несмотря на то что положение было серьезным, паниковать я не стала. В худшем случае посидит Ариша в обезьяннике денек, потом Алина даст показания и… скорее всего, сменит там деда. Кажется, какое-то наказание за ложный вызов предусмотрено. Стоп! Но тогда в обезьянник сядет не Алина, а Гнеушев, ведь это он организовал налет ОМОНа на наш дом. Да, ситуация. Ладно, разберемся. Голос у деда не был подавленным, значит, ничего плохого ему не сделали, да и у кого поднимется рука на столь аристократичного старца?
Вход в дом мне молча преградил симпатичный детина в бронежилете.
– Я хозяйка этого дома, – пояснила я и протянула ему паспорт с пропиской.
Парень сверил фотографию и оригинал и только плотнее забаррикадировал дверь своим телом.
– Мужчины, – проворчала я, начиная догадываться, в чем дело, – давно пора бы привыкнуть к тому, что женщина постоянно меняется.
Я стянула парик, причесала пальцами волосы и потребовала, чтобы парень вновь сверил картинки. На этот раз фейс-контроль я прошла, живая стена отодвинулась, и я смогла попасть в дом. Только сейчас я оценила широту спины парня: на самом деле, он заменял нам дверь: тяжелая металлическая махина была сорвана с петель и валялась возле порога. Внутри царило оживление. Окна распахнуты, воняет чем-то противным, скорее всего, слезоточивым газом, из кухни слышится щебет возбужденный Алины и стройный гогот мужских голосов, за журнальным столиком сидят Ариша и подтянутый капитан.
– А вот и внучка! – обрадованно воскликнул дед. – Знакомьтесь, Федот Васильевич.
Капитан с необычным именем Федот вскочил, вытянулся, чуть ли не щелкнул каблуками, почему-то засмущался, протянул руку. Я не стала акцентировать внимание на его оплошности и блистать знанием этикета, а просто пожала предложенную мне ладонь. Федот сразу вызвал во мне симпатию. Может, по контрасту с оставленным в доме Ирины Сергеем? Когда капитан закончил передо мной расшаркиваться, Ариша рассказал, что произошло. В общем, в захвате нашего дома не было ничего необычного: захват как захват. Записки, составленные Алиной, целенаправленно вели к нашему дому, Гнеушев, как человек аккуратный и законопослушный, видимо, не стал заниматься самодеятельностью и обратился к профессионалам, поэтому на след «похищенной» вышли без труда.
Ариша, не особо противясь затеянной Алиной авантюре, все-таки отказался принимать участие в переговорах, и моей подруге пришлось самой звонить Александру и предельно низким голосом с отвратительным кавказским акцентом диктовать условия по своему освобождению. Чего я не понимала, так это дружелюбной обстановки, царящей в нашем доме. Затея подруги не была такой уж невинной, и какими бы милашками не оказались сотрудники отряда, бюрократию в их среде никто не отменял и делу в любом случае должен быть дан ход.
– А дела никто и не открывал, – все продолжая конфузиться, пояснил Федот. – Сашка попросил меня помочь по-дружески, вот мы и помогли. Завести дело всегда успеется, а девушку спасать надо было быстро.
– Да уж, – хмыкнула я, – неизвестно что этот старый злодей мог тут с ней учинить.
– Она шутит, – прострелил меня взглядом Ариша, – вы сами видите, человек я не просто безобидный, но еще к тому же немолодой и немощный. А эти две плутовки пользуются моей дряхлостью и постоянно ставят меня в глупейшее положение. Скажите, ну как после такого скандала я буду смотреть в глаза правнукам?
Понятно, дед решил валить все на Алину и ни за что не признаваться, что он потворствовал ей в этом деле. Наверное, в чем-то он прав. Это хорошо, что у Гнеушева оказались такие полезные и неагрессивные друзья. Хотя кое-какой ремонт в доме делать все-таки придется. Жить без входной двери не очень-то уютно.
– А где сам Гнеушев? – вспомнила вдруг про жертву Алининой симпатии я.
Интересно, как он отреагировал на экстравагантную выходку моей подруги?
– Ушел, – развел руками дед. – Обозвал ее дурой набитой, прости, мон ами, и ушел. Даже не попросился, как при первой встрече, воспользоваться нашей ванной комнатой, чтобы почистить костюм. Дело в том, что при подрыве входной двери образовалось много пыли, а так как он, по своему обыкновению, приехал в двойке, то выглядел он не очень. После того как разобрались что к чему, Алину разобрал такой неудержимый смех, что, по-моему, он просто обиделся.
– Я бы тоже обиделся, – попытался поддержать своего приятеля Федот, – если бы был гражданским.
– Еще один вопрос, – не удержалась я. – Ты, дедуля, по логике должен был играть роль злодея. При таком стремительном захвате ребята вряд ли бы посмотрели на твою интеллигентную внешность и как минимум поставили бы тебе пару синяков. Как получилось, что ты сидишь передо мной такой весь ухоженный и невредимый?
– Полетт, ты недооцениваешь силу моей логики и мощь смекалки. Как только эти ребята пересекли ворота поселка, охранники предупредили меня по телефону. Алина привязала меня к стулу, а сама спряталась за дверью. У кого же поднимется рука на старца в путах? Они обыскали дом, никого не нашли, кроме Алины, немного успокоились, и только после этого твоя подруга призналась, что все это – розыгрыш с целью проверки ее перспективного жениха. Зря только она сделала это в его присутствии. Мужчины не очень любят, когда ими манипулируют.
– А мне понравилось, – вдруг подал голос Федот. – В первый раз вижу такую безбашенную девчонку. Надоели эти муси-пуси, ноготь сломают – и в истерику. А эта – ничего не испугалась, ее куском кирпича ранило, и то не пикнула.
– Алина ранена? – переспросила я.
– Немного, ей наш санинструктор уже стяжку сделал.
Я прошла на кухню. За столом, заваленным всякой снедью, сидела группа ребят в камуфляже и Алина. При моем появлении парни встали, загремев стульями, Алина приосанилась. На лбу ее белели несколько тонких полосок пластыря, глаза горели. Выглядела она великолепно: вся чумазая, волосы всклокочены, на грязной от пыли блузке несколько капель крови. Просто Анка-пулеметчица!
– Ребята, познакомьтесь, – командным голосом приказала она, – это моя подруга и хозяйка дома. Она, конечно, несколько рафинирована, но человек хороший, ее можно было бы взять в разведку, не будь она так трусовата. Но ее можно простить, она не из народных масс, в отличие от нас с вами. Садись, подруга, выпей водки, не погнушайся нашим простым застольем и пролетарской компанией.
Да. Ей бы еще самокрутку в зубы, кожанку и красную косынку. А для полного счастья – пулемет и несколько политических противников. Вот в ком погибает великий артист! Как легко перевоплощается моя подруга из богатой аристократки в «рубаху-парня», из закаленной ветрами скалолазки в рафинированную барышню! Видимо, именно поэтому в городе ее знает каждый второй, а каждый третий считает ее своим другом.
Я не стала гнушаться и присела на краешек стула. Естественно, не из голода, а из любопытства. После того что произошло в квартире Ирины, мне действительно хотелось общения с честными и бесхитростными людьми. Честные и бесхитростные – это я про бойцов ОМОНа, а не про Алину. «Наше простое застолье» являло из себя запасы, которые я накануне притащила для деда, водку раздобыли ребята, через какое-то время появилась гитара, и я тихо выскользнула из-за стола. Спать мне оставалось пару часов от силы, вдруг страшно разболелась голова – от нервного перенапряжения, облаков табачного дыма, который, расслабившись, напускали бойцы, а скорее всего, от удара бутылкой из-под шампанского. Деда в гостиной уже не было, только Федот сидел на кушетке, задумчиво рассматривая дверной проем.
– У меня знакомые строители есть, – констатировал он, увидев меня, – утром придут, все сделают. Извините, хозяйка, так получилось.
– Ничего-ничего, – вежливо ответила я, – понимаю, служба.
Из кухни донесся стройный хор голосов. Запевала Алина, у нее неожиданно оказался сильный голос и неплохой слух.
– Ты это, слышь, – вдруг перешел он на шепот, – вызови мне сюда подругу твою. А то там ребята, а мне ей пару слов сказать надо.
Ну, что же, Федот – парень, что надо, наверное, именно такой Алине и нужен. По крайней мере, вдвоем им не будет скучно.
* * *
Как ни странно, пары часов мне вполне хватило, чтобы выспаться. На постель я рухнула, не раздеваясь, сну моему не мешали даже песни, которые звучали в нашем доме до рассвета. Проснувшись, я глянула в зеркало и ужаснулась: если девушке к тридцати, подобные ночи красоты ей не прибавляют. Контрастный душ и легкий массаж привели меня в порядок, и через час я уже была во всеоружии. Не хватало только легкого завтрака. Первый этаж, конечно, напоминал картину: «Утро после осады». Да, простой уборкой тут не обойтись: мебель, стены, занавески покрывал слой цементной пыли, на кухне царил полный бардак, там и тут спали мужественные ребята в камуфляже. Среди них я не досчиталась Федота и Алины, значит, моя подруга тоже воспылала симпатией к героическому командиру, что несказанно меня порадовало. Это означало, что пока их страсть не утихнет, я смогу жить в свое удовольствие, уж эти двое найдут, чем поразвлечься.
