– Кто вы такой, черт вас дери? – спросил Липатов.
– Не все сразу, господа! – широко улыбнулся Бартон. – Отвечаю в порядке очередности: Ландсберг, да, отдаю. Господин Липатов, вы знаете, кто я такой. И господин Булгарин тоже знает. Это освежит вам память.
И он с ловкостью фокусника метнул на стол кусочек картона. Он приземлился точно посередине стола и, скользнув по скатерти, остановился передо мной. Это была визитная карточка. Черная карточка с белыми буквами и цифрами. И символ: в ореоле сияния изображение русского православного восьмиконечного креста. Только нижняя перекладина был изображена не наклонной, а прямой.
– Братство Соединенного Животворящего Креста! – воскликнул я. – Так вы коллеги Сергея Геннадьевича Загоруйко?
– А говорите, что не знаете, – отозвался Бартон. – Кстати, Ландсберг! Во избежание неприятностей сдайте оружие. Вы и ваши люди. Медленно достаем и медленно кладем на середину стола.
К моему изумлению, Ландсберг и его люди достали из-под пиджаков пистолеты и выложили на стол. Они были очень маленькие: пистолет легко помещался на ладони, не выступая за ее пределы. Вместе с тем диаметр отверстия ствола говорил о том, что это оружие с приличным останавливающим действием. Я никогда не видел таких пистолетов, но Тавров оказался более в теме, чем я.
– Так вот почему я не заметил оружия под вашими пиджаками! – с досадой воскликнул Тавров. – Впервые вижу в реальности этот пистолет. «Кевин», да?
– Да, великолепная штука для ношения в кармане или дамской сумочке и при этом обладающая всеми преимуществами девятимиллиметрового патрона «браунинг», – согласился Бартон, перекладывая пистолеты со стола к себе в карманы. – Редкое и достаточно дорогое оружие, пистолет «кевин» от знаменитой чешской фирмы «Збройка Всетин ИДЕНТ». Кстати, господа, а нет ли у вас по второму экземпляру такого оружия? Позвольте!
Тут я заметил, что в руке, свободной от «узи», Бартон держит металлодетектор. Он поочередно проверил им Ландсберга и студентов, затем удовлетворенно констатировал:
– Рад, что вы хоть в этом честны, Ландсберг.
– Вы еще смеете говорить о честности?! – прошипел Ландсберг. – Вы лично ответите за свои действия перед кардиналом Маринелли. Надеюсь, что кардинал наконец сумеет открыть глаза понтифику на ваше криминальное братство.
– Бросьте, Ландсберг! – повысил голос Бартон. – Вы прекрасно знаете, что мы никого не собираемся убивать или грабить. Мы лишь выполняем то, ради чего основано наше Братство. А вы почему-то пытаетесь нам помешать.
– С чего вы это взяли?! – возмущенно воскликнул Ландсберг, но Бартон не дал ему договорить:
– Вы лжете не только мне. Вы солгали этим людям, что не знаете, где находится пропавший из Константинополя ларец с самыми крупными частицами Животворящего Креста. Между тем две недели назад вы говорили кардиналу Маринелли прямо противоположное.
– Как?! Вы установили подслушивающие устройства в Ватикане? Неслыханное кощунство!
– Оставьте! Вы можете морочить голову этим русским, но я-то вас хорошо знаю. Итак, где находится ларец?
– Все это непроверенные сведения и…
– Так поделитесь ими с нами, а мы и проверим, – предложил Липатов.
– Вот именно, он дело говорит, – поддержал предложение Липатова Бартон.
– Они и сами знают, – ответил Ландсберг. – Это пещера недалеко от горы Голый Верх, там находилась часовня, в которой и хранился ларец.
– Но Тозо во время экспедиции против Паштровичей ничего там не нашел, – возразил я.
– Других данных я не имею, – пожал плечами Ландсберг. – Я читал донесение одного доминиканского монаха, участвовавшего в экспедиции. Монах составил подробное описание этого места, по этому описанию наш картограф осуществил привязку к современной местности, так что я легко могу показать вам его на карте.
– Эх, Ландсберг! – укоризненно покачал головой Липатов. – А уверяли, что ничего не знаете.
– Вы же сами в курсе, что Тозо искал в этом месте ларец и не нашел его, – напомнил Ландсберг.
– Тозо пишет, что Крест может быть явлен только в предопределенное время, – ответил Липатов. – Бедняга просто ошибся в подсчете, стал жертвой ложной инфомации. Жерар де Ридфор не крал Животворящего Креста, это клеветническая выдумка клевретов Филиппа Красивого и папы Климента Пятого с целью оправдать уничтожение рыцарей Храма, тамплиеров, в глазах христиан. Иерусалимская часть Животворящего Креста действительно оказалась утрачена в битве при Хаттине, так что правильный подсчет даты обретения по пророчеству должен был дать не тысяча триста восемьдесят первый, а тысяча триста восемьдесят третий год. Что скажете по этому поводу, Ландсберг?
– Ничего.
– Зато мне есть что сказать, – отозвался Бартон. – В тысяча триста восемьдесят третьем году проплывавшие мимо острова Святого Стефана которские мореходы отмечали странное явление: на рассвете, когда еще первые лучи солнца не вышли из-за гор, над Голым Верхом появился светящийся Крест. Мореходы сочли это знаком, осеняющим место мученической гибели Паштровичей от венгерского войска.
– А что, если это было указание на место, где находится Животворящий Крест? – высказал предположение Липатов.
– Очень похоже на то, – согласился Бартон.
– Послушайте, господа! – обратился к ним Ландсберг. – Вы, разумеется, можете верить во все эти средневековые легенды: пророчества экзальтированных монахов, видения суеверных мореходов и тому подобное. Но я ученый, и для меня все это неинтересно.
– А в библейские легенды вы верите потому, что вас к этому положение обязывает, – саркастически заметил Липатов. – В противном случае вас вышибут из папского университета, и вы останетесь без куска хлеба.
– Как добрый католик, я верю в авторитет Библии! – побагровел Ландсберг. – И не вам, азиатским схизматикам, поучать меня – европейского христианского ученого с мировым именем.
– Профессор, сдуйтесь! – посоветовал Бартон. – А не то лопнете от осознания собственной значимости. И не волнуйтесь: никуда вас мы тащить не собираемся. Просто побудете здесь под охраной, пока мы займемся обретением Креста: исключительно для того, чтобы вам не пришло в голову нам помешать, а потом снова облить грязью наше Братство перед кардиналом Маринелли. С вами останется один из наших братьев.
– Я тоже останусь, с вашего позволения, – подала голос Марина.
– Разумеется, ведь вы – хозяйка. Когда мы обретем Животворящий Крест, то позвоним вам, и вы выпустите пленников. Я оставлю в гараже рентованную машину, и пусть катятся на все четыре стороны. В экспедицию отправимся завтра утром. Хозяйка, у вас есть хорошо запирающаяся комната без окон или с решетками, откуда у наших пленников не будет возможности сбежать?
– Коридор цокольного этажа: там прочные двери в спортзал и на выход и зарешеченное окно, – деловито отозвалась Марина. Видимо, она поверила, что стрельбы не будет и все останутся живы, если выполнять все требования Бартона. – Там есть свой туалет и душевая, так что им будет очень удобно.
– Отлично! Оборудуйте, пожалуйста, им там спальные места. Я с братьями расположусь здесь, в гостиной: нам вполне хватит дивана и двух кресел, постельного белья не надо.
Когда Марина вышла выполнять поручение Бартона, Тавров спросил его:
– А вы не боитесь, что она вызовет полицию? Или просто сбежит?
– Нет, не боюсь, и на это есть несколько причин, – улыбнулся голливудской улыбкой Бартон. – Во-первых, бежать после наступления темноты в этих местах – безумие. Ночь безлунная, а в кромешной тьме бежать по горам невозможно, можно просто упасть со скалы и сломать ногу о камень или корень дерева. Кроме того, тут много белых камней, они видны даже в такую темную ночь, в темноте они приковывают внимание и дезориентируют. Во-вторых, в полицию она не обратится потому, что въехала в страну под чужим именем.
– Откуда вы это взяли? – вздрогнул Липатов.
– Только не уверяйте меня, что вы этого не знаете! – отмахнулся Бартон. – Зачем тогда вы платите деньги частному детективу Таврову?
– Мы знаем, что она не та, за кого себя выдает, но не смогли установить, кто она в действительности, – ответил Тавров.
– Мы тоже этого не знаем, но достаточно полиции узнать, что Марина въехала в страну по фальшивым документам, и ее немедленно задержат до выяснения личности, после чего у нее начнутся действительно крупные неприятности.
– А вы можете, наконец, рассказать нам, зачем Сергей Геннадьевич Загоруйко так рьяно охотился за этим крестом? – спросил Липатов, выкладывая на стол деревянный крестик с серебряными гвоздиками.
Бартон взял в руки крест и, разглядывая его, сказал:
– Загоруйко рассказал вам уже о нашем Братстве и его цели. Мы не религиозные фанатики, нет! Римский понтифик оказывает нам покровительство, но наша цель – собрать воедино все части Животворящего Креста, чтобы исполнилось пророчество монаха Георгия из монастыря Святого Креста в Иерусалиме. А как соединится Животворящий Крест в одно целое, снова вернется единство и благодать в христианский мир!
