Долго ждать мне не пришлось. Миссис Леджер плавно вошла в комнату. Осторожно приблизилась ко мне.
— Миссис Шеклтон?
— Миссис Леджер.
— Садитесь, пожалуйста.
В ней была какая-то странная хрупкость, которой я не заметила раньше. Когда я приняла приглашение и села на диван лицом к портрету, глядя на женщину и на ее живописное изображение, от нее повеяло раздражением.
— Вы здесь по срочному делу, как я понимаю?
— Да. Вы уже слышали, что тело Этана Армстронга нашли в каменоломне?
Она мрачно кивнула:
— Нам, разумеется, сообщили. Сержант Шарп позвонил моему мужу. Трагедия.
— Миссис Армстронг увезли для официального опознания тела и для допроса в полиции. Я подумала, что вы захотите об этом узнать, так как она долго у вас работала.
Она ровно смотрела на меня, пытаясь понять, что еще стоит за моими словами.
— В самом деле? — Она удивилась. — Когда вы говорите, что ее увезли для допроса, то хотите сказать, что в отношении миссис Армстронг есть какие-то подозрения?
— Я так считаю, хотя уверена, что это абсолютно необоснованно.
— Подозревать ее нелепо. Но я не понимаю, чем могу помочь. Она попросила вас приехать сюда?
— Нет. Я посчитала себя обязанной это сделать. Потому что она работала у вас, когда была совсем юной, и потому что ее муж тоже был вашим работником.
Миссис Леджер внимательно на меня посмотрела, словно прикидывая, что могла сказать Мэри Джейн.
— Да, она была моей горничной. Но это было давно. Она нуждается в чем-то для себя или для детей? Естественно, если мы можем ей чем-то помочь…
В этот момент открылась дверь. Полковник Леджер изобразил удивление:
— Прошу прощения, дорогая. Я не знал, что ты не одна. — Мгновение он смотрел как бы сквозь меня, словно наша встреча в понедельник состоялась десять лет назад и он не может меня вспомнить. Очень мило. Наконец он произнес: — Миссис Шеклтон.
— Полковник.
Он прошел по комнате и сел рядом с женой. Единым фронтом.
— Я слышал о том, что Армстронга нашли. Неприятное дело. Теперь я жалею, что не послал в каменоломню своих ищеек раньше.
Миссис Леджер протянула пальцы к руке мужа, но не коснулась ее.
— Я полагаю, пусть лучше такими делами занимается полиция, полковник.
Она называла его полковником? Я сдержала улыбку.
А теперь она все же коснулась его руки.
— По-видимому, миссис Армстронг увезли опознать тело и допросить.
Он несколько раз моргнул.
— Зачем? В смысле, сейчас не время ее допрашивать.
Я решила не говорить ему о сумке Этана с инструментами, спрятанной в угольном сарае Армстронгов. Как можно короче я обрисовала подозрения Маркуса.
Полковник вскочил.
— Но это же абсурд! Я поговорю с этим человеком. Вас прислала сюда Мэри Джейн?
— Нет. Я предложила поехать с ней в Отли, в больницу, но она попросила меня забрать детей из школы. Они у Конроев.
— Дорогой, — спокойно проговорила миссис Леджер, — мне кажется, нам следует предоставить полиции заниматься этим по их усмотрению.
Полковник со вздохом вернулся на свое место.
— Ты права, дорогая. Ты, конечно, права. Но я все равно свяжусь с адвокатом.
Его возбуждение проявлялось в том, как он шевелил челюстью, сгибал пальцы.
Миссис Леджер похлопала его по руке. Эта пара, сидевшая бок о бок на диване, составила бы идеальный второй портрет. Постарше, но нисколько не утратившие ни своей самонадеянности, ни уверенности. Обеспечь адвоката. Убеди полицию действовать более разумно.
Он заговорил снова, уже поспокойнее:
— Вы правильно сделали, что приехали сюда, миссис Шеклтон. Я прослежу, чтобы интересы Мэри Джейн… миссис Армстронг были соблюдены.
Но так ли это? Та часть меня, которую воспитали с понятием, что мужчина возьмет ответственность, что мужчина все уладит, хотела отказаться от этого дела, хотела позволить ему позаботиться о Мэри Джейн. Но тоненький голосок в мозгу твердил: «Не доверяй ему».
— Полковник Леджер, могу я спросить вас, что вы с Мэри Джейн обсуждали во время вашей встречи во вторник?
Он разинул рот. Миссис Леджер повернула к нему голову. Ее маленький язычок скользнул по нижней губе. Она знала.
— Во вторник?
Он покачал головой. В два счета он мог приказать выставить меня отсюда.
Если я хотела получить от него информацию, он должен был понять, что я могу устроить ему неприятности.
— Когда вы встретились на железнодорожном вокзале Хорсфорта и поехали в гостиницу «Стейшн». — Он открыл рот, чтобы отрицать, указать мне, что я ошибаюсь, но, прежде чем он произнес хоть слово, я сказала: — Мне только интересно, отдала ли она вам на сохранение свою банковскую книжку?
Он удивился:
— А зачем ей отдавать мне банковскую книжку?
— Потому что деньги там лежат на ее девичью фамилию. Те деньги, что вы дали ей, когда она работала у вашей жены, и которые давали с тех пор.
Последняя часть фразы была догадкой, но она попала в точку.
Полковник и миссис Леджер замерли, но лишь на долю секунды. Он сглотнул. Она откашлялась, словно хотела заговорить, но он ее опередил:
— Миссис Армстронг объяснила происхождение денег?
— Она сказала мне, что, когда ей было пятнадцать лет, вы фотографировали ее в художественных позах.
Он чуть улыбнулся.
— Вполне невинных.
Миссис Леджер отозвалась эхом:
— Совершенно невинных.
Последовало долгое молчание. Они ничего больше не собирались говорить, да и зачем бы им это делать? Я встала, чтобы уйти.
— Что ж, если у вас нет банковской книжки…
Когда я встала, встал и полковник, не совсем уверенный, стоит ли меня провожать.
— Подождите! — Миссис Леджер засмеялась, легко и звонко. Муж улыбнулся ей, дожидаясь, куда она поведет беседу. — Пожалуйста, сядьте, миссис Шеклтон, — сказала она. — Все очень просто. Мэри Джейн была очаровательной малышкой и, без сомнения, знала об этом. Мой муж заядлый фотограф-любитель, и он сделал несколько ее портретов в греческой тунике, абсолютно приличных, которые она, по своей наивности, посчитала необыкновенно смелыми. Я уверена, что, если мы покажем их вам, вы и сами это увидите. Когда ей было двадцать три и она собиралась замуж, я дала ей денег. Это никак не было связано с фотографиями. На одном из наших праздников в честь окончания сбора урожая всем стало ясно, что Боб Конрой влюбился в Мэри Джейн. Потом он поговорил с полковником и попросил ее руки, как будто мы были ее родителями. Меня это тронуло, и, если хотите знать, свой подарок я считала своего рода приданым. Между моей семьей и семьей Конроев не одно поколение существовали связи. Как обнаружилось, ее сердце похитил Этан Армстронг, и это был брак не из тех, что заключаются на небесах. Но если какой-то полицейский инспектор думает, что Мэри Джейн убила своего мужа, и увез ее в полицейский участок Отли для признания, тогда его следует отправить в какое-нибудь захолустье империи.
Вступил полковник:
— Моя дорогая, ты должна быть более сдержанной в своих высказываниях. Может быть, старший инспектор просто хочет дать миссис Армстронг возможность спокойно подумать, вдали от дома и детей.
— А ваше свидание во вторник? — не отставала я.
Он вздохнул:
— Не свидание. Она попросила совета. Она живет в служебном доме и боится, что ее выселят. Я заверил ее, что ничего такого не случится. — Он повернулся к жене: — Только это, моя дорогая.
— Конечно. — Она сжала его ладонь.
— А теперь прошу прощения, я позвоню своему адвокату и направлю его в полицию. Это возмутительно, что миссис Армстронг разлучили с детьми. Армстронга опознал бы и я.
Он вскочил с дивана. У двери он обернулся:
— Полиция знает, что у миссис Армстронг есть собственный депозитный счет?
Если придется, он в мгновение ока бросит ее на произвол судьбы ради спасения своей репутации.
— Нет.
— Хорошо. — Уходя, он мягко прикрыл дверь.
Улыбка миссис Леджер сделалась покровительственной.
