Ознакомительная версия.
– Я вот ни разу в пансионате не была.
– Ты ничего не потеряла, – вздохнула хозяйка. – Пансионат как пансионат. Деревянные дома, баня, сауна, кафе, ресторан, лыжи, сани, снегоходы. Ты на лыжах любишь кататься?
– Не-а.
Чернявая казачка Галина развелась с мужем и приехала из глухой станицы зарабатывать на жилье. Деньги отправляла домой, себе оставляла крохи на самое необходимое. В «Дубраве» жила на всем готовом, собирала копеечку к копеечке.
– Вот куплю домик, дите заведу, – вздохнула она. – Мальчика или девочку. Буду для него жить.
– Ты еще молодая. Может, замуж выйдешь. А с ребенком кто тебя возьмет?
– Замужем я уже была. Мужик мне лютый попался, ревновал, бил, за волосы таскал. На что такая жизнь?
Катя подумала о своем замужестве, и слова, которые она собиралась сказать Галине, застряли в горле. Ей не поучать других, – в себе бы разобраться.
На улице бушевал ветер, выл на все лады, как дикий зверь. Эти звуки нарушали гнетущую тишину в доме, будили в сердце смутную тревогу.
– Кто испачкал и поджег мой шейный платок? – внезапно спросила хозяйка. – Ты или повариха?
– Да вы что, Катерина Борисовна? – опешила горничная. – Зачем нам неприятности? Меня Сергей Кирилыч уж так отчитывал, так ругал! Я целый день плакала. И Люсе досталось. Он обещал нас уволить, если такое повторится.
Она положила спицы на колени и прижала руки к груди, клятвенно заверяя, что ни ей, ни Люсе, которая работала у Прозориных кухаркой, в голову бы не пришла подобная выходка. Они-де дорожат местом, довольны зарплатой и условиями жизни в «Дубраве».
– Сами посудите, зачем рубить сук, на котором сидишь!
– Может, ты или Люся… кто-то из вас… неравнодушен к Сергею Кирилычу? И, следовательно, испытывает неприязнь ко мне?
Горничная залилась краской, словно маков цвет. Катя впервые посмотрела на нее не как на прислугу, а как на молодую еще женщину, способную любить и быть любимой.
– Не бойся, я мстить не буду. Я понять хочу, что у нас в доме творится.
– Кто мы с Люсей такие? – с горечью вымолвила Галина. – Ни лоска, ни шарма. Молодость в заботах, в хлопотах прошла. Износились мы, истрепались до срока. Такой мужчина, как Сергей Кирилыч, на нас и не взглянет.
– Гусь лебедю не пара? – усмехнулась Катя. – Это не всегда верно. Я знаю случаи, когда хозяин путается с горничной. Об этом еще Лев Толстой писал в романе «Анна Каренина». Смотрела фильм?
– Книжку читала. Я читать люблю. У нас во флигеле телевизора нет, и слава Богу. От него стресс один! Послушаешь новости, не уснешь после-то. А Сергей Кирилыч книжки разрешает в библиотеке брать. Художественные, из отдельного шкафа.
– Книжки, значит?
Катю неприятно удивило, что между мужем и горничной завязались отношения, о которых ей ничего не известно. Сама она не любительница чтения, так Сергей нашел тех, кто разделяет его увлечение книгами.
– Люся тоже читает?
– На ночь, – почему-то смутилась Галина. – Вместо снотворного. Странички не одолеет, и уже зевает. А я бы до утра читала! Но потом работать трудно, глаза слипаются.
Она опять застучала спицами, шевеля губами, считая петли. Катя исподволь изучала ее лицо, фигуру, одежду. Волосы пышные, собранные на затылке в узел, морщин на лице почти нет. Фигура, правда, тяжеловатая, но женственная, мягкая, с большой грудью и широкими бедрами. Галину бы переодеть: снять длинную юбку, бесформенную кофту… подкрасить глазки, губки, побрызгать духами – и выйдет дамочка хоть куда.
– Красивый у тебя шарф получается, – задумчиво произнесла хозяйка.
– Хотите, я и вам свяжу?
– Спасибо… у меня много всяких шарфов. Гардеробная ломится, а носить некуда.
– Ручная работа делает вещь особенной. Я в нее душу вкладываю! – оживилась горничная. – Вам песочный цвет идет?
Она схватила вязание, встала и подбежала к Кате.
– Примерим?.. – и, не дожидаясь согласия, закрутила свое изделие на шее хозяйки…
* * *
Пансионат «Лель»
Глория лежала у себя в номере и представляла, что происходит сейчас в ресторане, где Лавров наблюдает за Прозориным и его странным постояльцем. Чем они там занимаются? Пьют… едят… слушают музыку. И каждый преследует собственную цель, норовит помешать другому. Каждый испытывает к ближнему своему отнюдь не любовь.
Возможно ли предотвратить чью-то смерть? Обмануть судьбу? Что есть рок? Можно ли противостоять ему? Что за сила предрешает события, которые происходят с отдельными людьми и целыми народами? Существует ли способ не просто предвидеть беду, но и влиять на ход вещей?
Нынешней ночью кто-то умрет. Убийца охотится за очередной жертвой. Как его остановить? Указать на него пальцем и сказать: «Вот злодей, которого вы ищете?»
А где доказательства? Где улики?
Преступник может оказаться очень богатым или очень хитрым. Он откупится, обведет всех вокруг пальца. И будет продолжать свое черное дело.
Пятая жертва – пять углов пентакля, пять даров демону, пожирающему человеческие души. Убийца не остановится. Нынешней ночью кто-то заплатит жизнью за чужие грехи. Существует ли искупление? Или это такой же миф, как и справедливость?
При этой мысли Глории явилась Жанна – в белом платье, с распущенными по плечам волосами. Она походила на бескрылого ангела. На ее голове благоухал венок из полевых цветов. Трудно было представить ее на коне, с оружием в руках, во главе королевского войска.
– Я знаю, чего добивался Жиль де Рэ, – сказала девушка. – Он погиб из-за меня.
– Ты ни о чем его не просила.
– Это меня и утешает, – кивнула Жанна. – У него не получилось.
– Тебе жаль?
– Нисколько.
– Только сегодня мне открылась истина, – призналась Глория. – Когда я увидела Дерево Фей и зарытые под ним кости. Я поняла то, что от меня ускользало.
Жанна д’Арк взмахнула руками, отделилась от пола и растаяла. На месте, где она стояла, еще пару секунд висело белое облачко, которое тоже рассеялось.
Глория закрыла глаза и погрузилась в тревожные видения. Гремела музыка… мелькали какие-то тени… по темному проселку ехала машина… Лавров сидел за столиком в ресторане с двумя мужчинами…
– Поздно, – прошептала она. – Поздно!..
* * *
Роман действительно сидел за столиком с Прозориным и Федором-Франческо.
– Где ты был так долго? – обрадовался «монаху» хозяин «Дубравы».
– Дышал воздухом.
– В моей куртке?
– Извините… я перепутал. Они висели рядом.
Он поспешно снял куртку и положил на спинку стула. В его волосах сверкали капли. Федор побывал на улице. Что он там делал? От Федора пахло чем-то острым и пряным. На парфюмерию не похоже. Не дым, не химикаты. Что-то незнакомое.
– Нам пора домой, – заявил Прозорин, не глядя на Лаврова. – Сейчас расплачусь по счету и поедем.
Всем своим видом и тоном он давал понять, что разговор окончен. Впрочем, сыщика это вполне устраивало. Ему надоела барышня в кокошнике, переливы баяна, шум, звон и топанье, беготня официанток, пьяные выкрики посетителей.
– Я, пожалуй, тоже отчалю, – усмехнулся он, потягивая носом и безуспешно пытаясь определить природу запаха, исходящего от Федора.
– Где Алексей? – раздраженно бросил хозяин «Дубравы». – Ему давно пора быть здесь. А! Вот и он.
К столику пробирался между танцующими охранник, который рассказывал Лаврову про рыжебородого. Парень зевнул, прикрывая рот ладошкой, и вежливо поздоровался.
– Заставил нас ждать! – набросился на него Прозорин.
– Как только вы позвонили, я сразу собрался и выехал.
– Сразу! – передразнил его хозяин. – Знаю я вас! Пока глаза продрал, пока штаны натянул, пока до гаража дошагал вразвалочку. Вы ведь торопиться не любите!
Охранник хотел напомнить, что у него сегодня вообще-то выходной, но передумал. Хозяин метал молнии. Что его так разозлило? Может, с Федором чего не поделили?
Лавров молча принюхивался. От Алексея разило тем же, чем и от Федора. Кажется, Прозорин тоже обратил на это внимание. Он покосился на одного, потом на другого, и по его лицу скользнула тень недоумения.
– Ладно, хватит болтать. Поехали! – скомандовал он, отсчитывая деньги за ужин.
– На «ленд ровере»? – спросил Алексей.
– Не на твоей же колымаге?
Лавров прочитал в глазах парня искреннее удивление. «Колымага» принадлежала не ему, а Прозорину.
– Ты сядешь за руль, – распорядился Сергей. – А колымагу оставь тут, на стоянке. Потом заберем.
– Если надо, я могу пригнать ваш «минивен», – предложил Лавров, который опасался, что в ином случае его в «Дубраву» не возьмут. – Завтра кто-нибудь подбросит меня до пансионата, и я заберу свою машину.
– Тарас подбросит, – обрадовался Леха, которому явно хотелось насолить напарнику. Не только ему вместо отдыха колесить по заснеженным проселкам, пусть и Тарас повкалывает.
Прозорин смерил сыщика неприязненным взглядом и кивнул.
– Ладно, помогите, раз уж вызвались.
Ознакомительная версия.
