Сначала она завизжала и только потом, не закрывая рта, осмелилась поглядеть – кто это перед ней развалился.
На снегу лежал мужчина лет пятидесяти, в брюках и тонкой рубашке, смотрел куда-то на верхушки елок и не очнулся даже от Машиного душераздирающего визга.
– Машка! Что стряслось?!! Я чуть… – Кирилл выскочил на крик в одном свитере, но, подбежав, замолк на полуслове. – Ух ты, мать твою! Кто это?
– Это… этот… как же его… за игрушками… Олег Андреевич, мамин знакомый, – приходя в себя, объясняла Маша. – Мама говорила – он должен приехать.
– А что, он – с самого города раздетый? – не поверил Кирилл.
– Да кто его знает… нет, наверное… может, кто-то поймал да обобрал?
– Замерзнет ведь… – Кирилл осторожно присел, стал трясти мужчину и даже попробовал похлопать по щекам: – Маш, а он… он, кажется, мертвый…
Маша снова отчаянно завизжала.
– Прекрати, – рявкнул Кирилл.
Маша перестала визжать, но вместо этого накинулась на друга:
– Не смей хлестать покойника!! Это… кощунство!!
– Маш, а кто его?
– Не я! – быстро проговорила она. – Я только в туалет! Не трогала! Он сам как-то… У него, наверное, сердечный приступ!
И в самом деле, на теле мужчины не было видно никаких следов насилия – ни тебе огромного ножа между лопаток, ни огнестрельной раны во всю грудь – чистенький такой, аккуратный дядечка.
– Кирюш, а может, он жив, а? – заныла Маша. – Ну, полежит немножко, очнется…
Парень неопределенно пожал плечами.
– Давай «Скорую» вызовем, а? Ну, Кирюш, давай «Скорую»!
– Пока она доберется, здесь и здоровый-то скончается… – медленно проговорил Кирилл. – Слушай, а это не твой Отелло его придушил, а? Увидел, что к тебе в домик направляется мужчина, ну и…
– Аркадий не мог, точно тебе говорю, – вздохнула Маша. – И потом, что же, мужчина ко мне добирался сразу раздетым, да? То есть еще в городе скинул все лишнее, чтобы время не тратить, и ко мне… нет, тут точно сердечный приступ. Или замерз уже. Окоченел. Знаешь, Кирилл, надо его в милицию отвезти.
– В милицию нельзя – по башке надают за то, что труп трогали. Мы еще тут с тобой все затоптали… может, улики какие или что там у них… А сюда вызывать – та же фигня, как со «Скорой»…
– А мы… а давай мы аккуратненько отвезем его в город, посадим возле тихонького подъезда и позвоним в милицию, дескать, там-то и там-то сидит труп, – неожиданно предложила Маша. – И пусть они с ним делают что хотят, в конце концов, у нас Новый год на носу!
Кирилл задумался, но потом признал, что план не так и плох.
– Пойдем в домик… – Он поежился от холода. – Соберем пока все… Слушай, а с этим Аркадием что? Они все ко мне не влезут.
– И оставлять нельзя – домик выстудится, он замерзнет, – скисла Маша. – И опять же – возьмешь его, а он какие-нибудь песни орать начнет, спьяну-то…
Честно говоря, Маше ну никак не хотелось тащить куда-то Аркадия и мертвеца да еще и трястись с ними в одной машине.
Аркадий спал беспробудно. Все они в машину, конечно же, не помещались, Маша проверила: два лежачих мужика на одно заднее сиденье не влезали ну никак.
– Вот блин… что ж делать?.. – кусал губы Кирилл. – Может быть, мне вас поочередно, а?
– Давай, – кивнула Маша. – Только сначала этого… мертвеца, а то я с ним одна ни за что не останусь. Или меня первую.
– Тебя не получится, ты ж хозяйка дачи… Ну чего уж… давай этого…
– Как это давай? – насторожилась Маша. – Бери. Я его не понесу, сразу предупреждаю!
Еще раз беззлобно ругнувшись, Кирилл затолкал бедолагу в салон, уселся сам и крикнул Маше через раскрытое окно:
– Я его в милицию сдам. Скажу, что на дороге нашел, пусть сами разбираются, а потом сразу за тобой. Ты пока тут сумки подготовь, чтоб нам быстренько…
Не успела машина исчезнуть из поля видимости, а у Маши уже все сумки были собраны. Она даже попробовала разбудить Аркадия, но тот так старательно спал, что просто зло брало – вот дрых бы меньше, глядишь, все бы уехали! А сейчас жди тут!
От злости Маша даже нагрела воды и помыла пол. Потом долго торчала у окна, высматривала, не едет ли Кирилл. А тот все не ехал. Напряжение нарастало: ясное дело, не за хлебом ведь отправился, а прямо-таки в логово милиции. Кто знает – поверят ему или нет?
И тут Маша вдруг поняла: даже если поверят, что Кирилл не трогал этого мужика, даже если решат, что он и в самом деле подобрал его на дороге, так просто из милиции парня не выпустят. Это и понятно – им же надо всякие показания давать, что-то там записывать, рассказывать. Нет, Кирилл застрянет там надолго. А праздник приближается…
Маша уже совсем было решила всплакнуть, но тут зазвонил телефон.
– Маш! – радостно кричал в трубку Кирилл. – Я твоего мужика-то довез! Прикинь – он оказался пьяным в дымину!! Пришел в себя, давай меня сначала матом крыть, а потом, прикинь – деньгами осыпать! Я ему так нежненько денюжки обратно в пиджачок сложил, чтобы не швырялся. Честно скажу – не будь он вашим знакомым – взял бы! Ха! Ну юморной дядька! Я его на Кутузова отвез, а теперь… Маш, я тут колесо долбанул, сейчас запаску поставлю и сразу за тобой. Ты там как?
Впервые в жизни Маша почувствовала, что значит – «камень с души упал»!
– Кирюша! Я хорошо! Я просто классно! У меня тут еще Аркашка, зараза, дрыхнет, но… Аркашка! Быстро поднимайся! Нет, Кирюш, не встает. Но мы его затолкаем в багажник, если что.
– На заднее сиденье сунем, – хохотнул Кирилл. – Ну все, минут через сорок буду. Жди.
– Жду! – крикнула Маша и чмокнула маленький телефончик.
Она закружилась по комнате от счастья:
– Тарарам-пам-пам! Тара-рам-пам-пам! Худоруков! Вставай! Вставай, говорю, горе мое!.. А, черт с тобой, поедешь в багажнике… Тарарам-пам-пам…
Лишних телодвижений делать не следовало – желудок снова угрожающе забурлил, и Маша, накинув курточку, выбежала из домика по знакомой дорожке.
– Ну и что… – «Скворечник» она покинула, изрядно подмерзнув. – Зато сегодня я минимум килограммов пять скинула. Может, в свое старое платье влезу…
Что-то зазвенело тихонько и незнакомо.
Маша остановилась.
– Непонятно… кажется, что ли?
Звонок раздался снова, немного в стороне, как раз там, где недавно лежал пьяный друг матушки.
Маша подошла и увидела сотовый телефон. Впрочем – ничего необычного. Вероятно, Олег свет Андреевич сегодня был в таком состоянии, что раскидывался не только деньгами, но и телефонами. А может быть, тот выпал случайно? Тоже неудивительно. Ха! Будет здорово, если Маша подарит своему новенькому «папочке» на Новый год его собственный телефон! Так она и сделает!
Маша отключила мобильник, аккуратно сунула его в карман и побежала в дом.
Пока оставалось время, она позвонила матери.
– Мам, ну как твой бойфренд? Приедет он к нам за игрушками или нет? – совсем невинно поинтересовалась Маша.
– Машенька… а он… он еще не приходил… Мы тут с тетей Сашей пока вдвоем…
Маша насторожилась – то есть как не приходил? Кирилл же его увез…
– Так ты ему позвони! – почти выкрикнула Маша.
– Я позвоню… а что случилось? – встревожилась Наталья Викторовна.
– Да ничего, просто… просто уже домой пора, а я все сижу, жду его… – соврала Маша.
– Хорошо… – ответила мама и заговорила быстрее: – Маш, я тебе перезвоню, а прямо сейчас ему звякну, а то я что-то стала волноваться. Вот ты не звонила, и все нормально, а теперь…
Мама отключилась, а Маша принялась трясти своего верного ухажера. Худоруков не реагировал никак. Зато опять позвонила мама.
– Машенька! Не жди его, он… Олег Андреевич немного не в себе. Представляешь, дитя мое, он слегка отметил праздник на работе и теперь стыдится показаться мне на глаза чуть выпившим. Как это благородно с его стороны, ты не находишь?
Маша быстренько ответила, что именно это она и находит, и отключилась.
– Ф-фу-у-у… – с облегчением выдохнула она. – «Чуть выпившим»! Да он пьян мертвецки!! Дон Кихот хренов!
Кирилл приехал даже чуть раньше, и Маша едва не запрыгала от радости – так надоели эти зимние посиделки. И это в то самое время, когда дома целая туча дел, когда по телевизору самые лучшие программы, а самое главное – когда у нее еще не куплена и не наряжена елка, а праздник отмечать к ней придет Кирилл!!!
– Кирюша, давай мы этого… Аркадий! А ну поднимайся!! Ты мне весь праздник испортишь!!
Вдвоем с Кириллом они затолкали Худорукова на заднее сиденье. Маша уселась рядом с водителем, и машина тронулась, оставляя все «приключения» позади.
В салоне играла музыка, лес темной стеной обступал дорогу, и только встречные автомобили слепили глаза яркими огнями. На улице стоял мороз, а здесь, в салоне, было уютно, тепло и невероятно романтично.
– Маша… – произнес Кирилл, вероятно тоже проникшись романтичным настроением. – Маша…
И тут с заднего сиденья донеслось:
– А и где это мы едем, господа хорошие? – Аркаша Худоруков продрал сонные очи.
– А чтоб тебя разорвало… – буркнула Маша себе под нос. – Такое объяснение спугнул… Аркадий! Спать! Кирюша, что ты хотел сказать?
