Ознакомительная версия.
Анна почувствовала себя больной и легла, решив не спускаться к ужину. Вскоре в комнату заглянула испуганная мама:
– Аня, что?
– Кажется, заболела.
– Послать Дэна за врачом?
– Нет. Завтра все пройдет, ты только меня не буди.
– На работу не поедешь?
– Нет. Позови Дэна.
Когда тот вошел, Анна сразу заметила некоторую нервозность в его поведении.
– А с тобойто что?
Дэн не ответил, сел на кровать и потрогал рукой ее лоб.
– Ты заболела?
– Мне просто немного нехорошо. Что там у вас случилось?
– Ничего. Лежи.
– Опять со Стасом поругался?
– Зачем звала?
– Посиди со мной. Ты завтра куданибудь поедешь?
– В университет. Вернусь поздно.
– Значит, я весь день буду одна? Хотя есть еще Сашка, Стас.
– Сашка, скорее всего, после занятий в институте уедет к приятелю на дачу, у того завтра день рождения. И Стас кудато собирался.
– Вы что, все с ума сошли? А я?
– Лежи. Мама с тобой будет, чего тебе еще?
– Почему, когда вы мне особенно нужны, то обязательно разбегаетесь?
– Судьба такая, значит, – усмехнулся он, и Анне это здорово не понравилось. – Я у себя буду спать, раз ты болеешь?
– Да, только сначала я засну. Дай мне таблетку. Она на тумбочке. И стакан.
– Ты без них уже не можешь спать?
– Мне же врач прописал! – Она проглотила таблетку, запила водой.
– А что, врач – последняя инстанция? Я всегда думал, что это собственная совесть.
Анна невольно поморщилась:
– Знаешь, дискуссии со Стасом не идут тебе на пользу: ты становишься философом.
– Может, мне перевестись тогда на другой факультет? На философский?
– Не стоит заниматься словоблудием, оставь это Шацкому. И не пытайся родить чтото в его духе, у тебя плохо получается.
Анна притянула Дэна к себе, поцеловала в лоб:
– Спокойной ночи.
– Спи. – Он поправил на ней одеяло и ушел к себе.
«А всетаки хорошо, что он у меня есть», – засыпая, подумала Анна.
На следующий день она с утра не находила себе места: это была самая настоящая маета. Анна слонялась по дому до самого вечера, бессмысленно перекладывая вещи с места на место, а потом неожиданно для себя оделась и под вешалкой в прихожей вдруг обнаружила потерянные накануне ключи от машины. «Это судьба», – подумала Анна и пошла в гараж.
Она не знала, куда едет, зачем. Сердце подсказывало, что не надо бы этого делать, но сидеть дома было просто невыносимо. Ведь это последний день, когда она еще может все исправить.
К дому, в котором жили Панковы и теща Юсупова, Анна добралась к девяти часам. Были густые сумерки, моросил мелкий осенний дождь, люди спешили в теплые жилища.
Анна понять не могла, зачем сидит в своем «Мерседесе» и тупо смотрит в одну точку. Чего ждет? Может, пойти и просто позвонить в дверь? Когда к дому подъехала «Тойота» цвета перезревшей вишни, на которой Юсуповы приезжали к ней, Анна ее сразу узнала. Вот теперь пора.
Он был один. Вышел из машины, и по звуку, с каким захлопнулась дверца, Анна сразу почувствовала его настроение. Юсупов очень доволен тем, как сложились обстоятельства, чутьчуть навеселе и даже за руль не боится садиться в таком состоянии. Он уже мысленно распрощался с этой страной, плевать ему на ее законы! Анна на несколько минут потеряла над собой контроль, так вдруг стало за себя обидно, а когда очнулась, услышала хлесткий звук выстрела. Потом увидела, как Андрей рухнул на асфальт.
Тут же послышался скрип рассохшейся рамы: ктото открывал окно. Анна, вздрогнув от резкого звука выстрела, пришла в себя и увидела поспешно отъезжающий «Гольф» Дэна. Во всяком случае, похожий. В темноте она не разглядела водителя. Просто увидела, как отъезжает от дома знакомая машина, и тут же завела свой «Мерседес». От волнения Анна не сразу справилась с управлением: ее машина проехала колесами по газону, зацепила столбы с натянутыми веревками, на которых висело белье. Потом услышала чьюто ругань. Но кто же сушит белье в такую погоду? Сумасшедшие!
Когда Анна выехала на главную дорогу, серый «Гольф» мелькнул далеко впереди, а потом, нарушая правила движения, подрезал одну машину, другую, третью и вскоре исчез из вида. Анна поняла, что не сможет его догнать: движение в вечерней Москве было оживленное, люди ехали с работы, а она так и не научилась лихачить.
«Значит, это был Дэн. Подслушал мой разговор по телефону, приехал к дому Юсупова пораньше. Почему я сразу не заметила его машину? Потому что мне было не до этого. Да и мало ли на свете таких машин, а номера в сумерках разглядеть трудно. Дэн был здесь, когда убили Панкова. А теперь Юсупов. Но зачем? Дура! Сама же сказала: убей этого жирного ублюдка, если хочешь заслужить мое уважение! Бедный мальчик, он все принял всерьез! Дэну срочно надо бежать. Два убийства – это уже слишком серьезно. Какой ужас: теперь еще и Юсупов!»
Анна попыталась успокоиться и не гнать вперед с бешеной скоростью. Опять заморосил дождь, дорога стала скользкой, машины держались одна от другой на почтительном расстоянии. Через час она наконец подъехала к своему дому. Машины Дэна видно не было, но Анна подумала, что он вполне мог загнать ее в гараж. И рванулась в дом:
– Дэн!
Свет горел только в холле и гдето на втором этаже. Анна еще раз громко крикнула:
– Дэн!
Со второго этажа к ней стала спускаться испуганная мать:
– Дочка, что случилось?
– Где все?
– Не знаю. Я сижу одна: темно, страшно. Дом такой огромный! И никого.
– А тетенька? Разве не с тобой?
– После обеда в больницу уехала, сказала, к какойто родственнице. И до сих пор нет.
– Дэн не появлялся?
– Никого нет, дочка.
– Где же он шатается до сих пор!
– Ты куда? – Увидев, что Анна снова собирается уходить, мать схватила ее за рукав
– Мне надо его найти.
– Приедет, никуда не денется.
– Да я с ума сойду, пока он приедет!
– Да что случилосьто, доченька? Беда, что ли, какая?
– Тебя это не касается.
– Аня!
– Что – Аня? Ты только и умеешь ныть! Ты всю жизнь только и делала, что просила у меня денег! «Как мы будем жить, на что мы будем жить?» Это ты во всем виновата!
Мать заплакала и обессиленно присела на маленький диванчик:
– Дочка, да разве я для себя? Чтоб только у вас все было хорошо, у тебя да у Сашки. А мне много ли надо?
– Давно? Раньше ты говорила совсем другое, а когда все есть, то конечно! Больше нечего желать, все сбылось! – Анна побежала по лестнице наверх, в свою спальню. Сообразила наконец: надо ему позвонить!
…Это была ужасная ночь. Дэн отключил свой телефон. Анна заперлась изнутри на ключ и открыла окно, чтобы не пропустить момент, когда он приедет. Вотвот раздастся звук работающего мотора. В дверь пару раз робко постучалась мать:
– Аня, Анечка, открой, пожалуйста.
– Не надо, мама.
– Ты сердишься?
– Нет, я уже не сержусь. Иди спать. – Мать отходила от двери, но Анна постоянно слышала в коридоре ее вздохи, больше похожие на стоны.
Анна ходила кругами вокруг тумбочки: пузырек с заветными таблетками притягивал ее, словно магнит. Но она держалась и ждала Дэна. Все больше и больше накатывала злость. Сделал глупость, а теперь боится показаться ей на глаза! Мальчишка! Да, это она его подтолкнула, но у негото свой ум есть!
Она прислушивалась к каждому шороху за окном, мучилась безрадостными мыслями о нем, о себе, о том, что им обоим делать дальше, плакала, пару раз задремала, потом проснулась, а Дэн все не приезжал. Анна выдержала так до трех ночи, потом всетаки приняла таблетку и забылась тяжелым, больным сном.
Проснулась она внезапно, словно вынырнула из глубокого омута. Прорвавшись сквозь толщу воды, глотнула холодного свежего воздуха и тут же открыла глаза. Дэн сидел на самом краешке ее кровати.
– Где ты был? – Анна резко села, отбросив одеяло. – Я до трех часов ночи ждала. Где?!
– Какое тебе дело? Я замерз. У тебя в спальне спрятана бутылка коньяка. Не возражаешь? Не возражаешь. – Он достал из шкафа коньяк и сделал прямо из бутылки несколько жадных глотков. Анна с ужасом на него смотрела.
– Зачем ты убил Андрея?
– Что?!
– Я тебя там видела, и ты меня видел, не прикидывайся овцой!
– Ну и что?
– Собирай свои вещи и уезжай. Куданибудь подальше от Москвы, хоть в свое родное село под Нижним Новгородом.
– Так ты знаешь?!
– Потом я привезу тебе загранпаспорт и деньги, поедешь хоть в Америку, хоть в Китай, мне все равно, лишь бы тебя полиция не нашла.
– Анна, подожди…
– Что еще?
– Я не виноват: это все случайно получилось.
– Ах ты невинное дитя! Конечно, это я дрянь. А ты святой! Борец за правое дело!
– А разве нет? Я измучился, устал тебя ревновать, устал за всеми следить: за Панковым, за этим твоим адвокатом. Сначала один пытался меня отсюда выжить, теперь другой. Почему он мне звонит и говорит страшные вещи? Скажи, ты его тоже звала Дэном? Я только Дэнвторой в твоей жизни? У тебя что, вся любовь по номерам? Но я больше не хочу быть вторым номером. Лучше уж вообще никаким.
Ознакомительная версия.
