– Это Александр, тоже математикой интересуется, – и кивнул на парня. – А это мой сосед по блоку – Юра Таиров. Хороший инженер будет. Он летающую тарелку изобретает. Скоро на ней катать будет всех желающих. Хоть над Москвой, хоть по бесконечным просторам Вселенной.
Сосед недовольно огрызнулся:
– А Антон будет шпионом, – и юркнул в свою комнату. Мы зашли в жилище Антона.
Это была точно такая же комната, как у Зои. Только захламленная, заваленная картонными коробками, судя по надписям, из-под компьютерной техники. Видимо от этих коробок пахло чем-то химическим.
Я кивнул в сторону стены:
– А сосед он что, действительно тарелку делает?
Антон подтвердил:
– Да, только ей практически и занимается. Никуда кроме лекций и библиотеки не ходит. По-моему он уже год из ГЗ не выходил, свежим воздухом не дышал.
– Прямо как черный аспирант, – подумал я вслух.
– Что? – не понял Антон.
– Ничего. Это я так. И получается у него эта тарелка?
Антон одобрительно кивнул:
– Очень даже может получиться. По крайней мере, расчеты правильные.
Я поинтересовался:
– И ты, как он, из ГЗ никуда не выходишь?
Он покачал головой:
– Отчего ж… Я работаю много, но не хочу быть просто придатком мозга. Ничто человеческое мне не чуждо. Я спортом занимаюсь. На тусовки разные хожу. Там на меня пока мало внимания обращают. Но рано или поздно, благодаря науке, стану известным…
– Известным шпионом?
– Почему? – не понял Антон.
Я снова кивнул в сторону стены:
– Сосед же сказал, что ты шпионом будешь.
Он усмехнулся:
– Да, это я одно время криптографией, шифрами занимался. Очень это у меня хорошо выходило, ну, меня в соответствующие органы позвали на работу. Но скучно это – одним и тем же заниматься всю жизнь. К тому же я потом другим делом увлекся. Почти не секретным…
– Почти?
– Да у нас тут почти все секретное. Куда ни ткни, везде математику для военных и всяких специальных целей приспособить можно. Но то, чем я теперь занимаюсь, как сказал уже, почти не секретное. И прославиться можно с этим делом еще при жизни. А в органы ведь пойдешь, так после твоей смерти про тебя лет через пятьдесят расскажут. Может быть, расскажут, а может, и нет. А может быть, и расскажут, но не о тебе. Пойди потом кому докажи…
Мне не терпелось:
– Так, чем ты увлекся. Расскажи, раз оно почти не секретное?
– Сейчас покажу и расскажу, – Антон сел за компьютер. – Понимаешь, какая штука. В научном мире есть совершенно неисследованные вещи в казалось бы исследованных областях.
– Например?
– Например, ну самое элементарное: 2х2 – это не всегда 4.
– Ты, значит, этим занимаешься?
– Нет, – снова усмехнулся Антон, – более интересной штукой.
– Какой?
Он обернулся на меня от экрана компьютера:
– Теорией неровного поля.
Мне это ничего не говорило:
– А что это такое?
Он вздохнул:
– Как бы тебе это попроще объяснить… Футбол смотришь?
– Да, случается.
Антон провел рукой по пыльному столу:
– Там поле, по которому футболисты бегают, ровное?
– Вроде бы ровное.
– Вроде бы ровное, а мячик по кочкам скачет, футболисты ни с того, ни с сего спотыкаются?
Я согласился:
– Бывает.
Он продолжал:
– Бывает, потому что поле, хотя кажется таким гладеньким после газонокосилки, на самом деле неровное.
– И?
Антон торжествующе смотрел на меня:
– И так не только с футбольным полем, так со всеми предметами, со всеми линиями и пространствами. Везде есть кочки и ямки. Даже когда их незаметно, не видно. Даже в идеально ровных пространствах и процессах.
– И?
– И их математически можно высчитать, рассчитать в соответствии с материалом, окружающей средой, движением и прочими факторами.
Теперь понял:
– И ты этим занимаешься?
– Да.
Я был несколько разочарован. Кочки и ямки были далеки от моего расследования в ГЗ. Но нужно было поддерживать разговор:
– Наверное, интересно. А практическое значение есть?
– Конечно, – удивился Антон. – Это же очевидно. Например, можно рассчитывать крепость материалов. Можно планировать выбросы энергии. Можно предсказывать цикличность и «выбросы» многих процессов.
Я предположил:
– Например, землетрясений?
Он развел руками:
– Землетрясений, цунами, ураганов, других событий. Эту штуку можно наложить на любой город, на страну, на мир. И тогда можно, например, предсказать, где и что может случиться.
И тут я вдруг догадался:
– Так тот прогноз, что ты дал – и про 15 февраля, и про 10 марта – это теория неровного поля?
Он снисходительно кивнул:
– Верно. Это теория неровного поля или теорема Макарова.
– Теорема?
Антон снова отвернулся к компьютеру:
– Да, теорема. Еще недоказанная теорема. Как раз ее доказательством сейчас и занимаюсь. Но тяжеловато приходится. С моим научным руководителем мы не сошлись во взглядах. Он в меня, в мою теорему не верил. А нового руководителя пока нет. Так что работаю один. Но это не страшно. Плохо, что мощностей компьютерных не хватает. Информации ведь приходится вводить и обрабатывать кучу – и по общему климату, и по локальному движению воздушных масс, и по движению небесных тел, и по сезону, и по вспышкам людских заболеваний… Вот, видишь, – он ткнул пальцем в экран, – приходится хакерством заниматься.
– Зачем? – не понял я.
– Я же говорю: нужно много самой разной информации постоянно собирать и обрабатывать. Вот эти шесть колонок с бегающими цифрами на экране – это сейчас на меня забесплатно шесть вычислительных центров работают: в США два, один в Китае, один в Японии, один в Индии, и один здесь, под Москвой.
– Их персонал знает?
Антон покачал головой:
– Нет, конечно. Мне пришлось взламывать их защиту. А что делать? Обработка нужных мне данных стоит громадные деньги. Кто их в университете выделит аспиранту, в которого даже его научный руководитель не верит. Но я, как видишь, вышел из положения. Работаю с бесплатной мировой помощью и понемногу продвигаюсь. Мне здесь не верят. А я докажу, докажу. Мне когда-то отец не верил, говорил, что из меня только разносчик пиццы может получиться, а я вот и в университет поступил, и в аспирантуру. Все увидят – я стану известным, стану очень-очень знаменитым…
– А ты уверен, что у тебя получится доказать теорему?
Антон отвернул стул от компьютера и посмотрел на меня:
– Абсолютно. Как ты заметил, мои промежуточные результаты полностью подтверждаются.
– Промежуточные результаты?
– Ну, да. Экспериментировать в условиях нехватки времени и мощностей со страной или большим городом я не могу. Вот в качестве подопытного образца я и взял то, что поближе и поменьше, – ГЗ. Ввел в компьютер нужные параметры: население, погоду, почву, давление, магнитное поле, ну и еще много чего – извини, всего сказать не могу. А чтоб по результатам все было по-честному, вот и у каббалистов на собрании сказал о прогнозе, и объявление на доске вывесил заранее. Только никто внимания не обратил, всем по барабану.
– Я обратил внимание. Мне не по барабану.
– Ну, ты один. А я, я хочу, чтобы все знали: Макаров доказал свою теорему. Макаров – великий математик, – он пристально смотрел на меня. – Не веришь?
– Отчего ж… – не согласился я. – Пока у тебя все подтверждается. А ты знаешь, что именно случится в прогнозируемые даты. Скажем, что будет 10 марта?
Антон покачал головой:
– Нет, пока такой задачи перед собой не ставил. Это ведь здорово все усложняет. А мне, как я говорил, мощностей не хватает, да и само решение задачи надо дальше прорабатывать. Так что пока удалось только спрогнозировать даты на ограниченный период. Но принципиально это ничего не меняет. Я все равно – великий математик.
– Великий… Не меняет… – согласился я и спросил. – А на какой ограниченный период у тебя есть прогноз?
– Да, не все ли равно?
– Нет, мне для статьи нужно точно все знать.
– Ну, если для статьи, то… – он обернулся к компьютеру, нажал на несколько клавиш и из принтера выполз лист бумаги:
21.04.06
07.10.06
25.11.06
26.01.07
15.02.07
10.03.07
20.04.07
28.04.07
Увидев эту колонку цифр, я едва справился с волнением:
– Можно взять?
Он протянул:
– Забирай. Тебе же для статьи обо мне?
– Да, о тебе, – смотрел я на цифры, но от волнения не мог их осмыслить. Поэтому свернул листок и положил в карман. – А ты не боишься, что кто-нибудь у тебя идею этого неровного поля уведет?
Антон чуть не расхохотался:
– Ой-ой-ой! Нет, не боюсь. Результаты показывать не страшно. По ним на решение задачи не выйдешь. А вот сами разработки я по ходу работы зашифровываю. Тут ты прав, надо остерегаться. У нас такие случаи бывают – свистнут, глазом не успеешь моргнуть, или свои, или заграничные. Меня вот, несмотря на отсутствие научного руководителя, все время на стажировки приглашают американцы и японцы. Большие деньги обещают, но с условием, что я им предоставлю доступ к своим файлам и тетрадям. Только фиг им всем. Это я открыл. Теорема Макарова – это мое. Это мое будущее. Это я буду известным, великим математиком.
