устье скважины через вон ту систему трубопроводов. А там — фургон взрывников, где заготовлена необходимая взрывчатка, которой снаряжается скважинный перфоратор — еще он называется «перфорационная пушка».
— Взрывники, пушка! — воскликнула Джеймисон. — Можно подумать, что вы воевать собрались.
— В некотором роде так оно и есть, поскольку этой очень твердой подземной породе миллиарды лет, и раньше ее никогда не трогали. Мы загоняем этот перфоратор вниз, чтобы предварительно взломать ее. Потом перфорационное устройство расширяет образовавшиеся трещины или полости, которые и достигают залежей нефти, словно пальцы, пытающиеся что-то нащупать. Далее в ствол скважины сбрасывается специальный шар, играющий роль клапана. Он изолирует участок, в котором мы на данный момент заинтересованы, и вот тут-то мы и начинаем под давлением закачивать в эти трещины и полости жидкости для гидроразрыва.
— А из чего состоят эти жидкости? — спросил Декер.
Бейкер вновь отвел их к экранам.
— Это довольно тщательно рассчитанный коктейль. Девяносто девять и пять десятых процента того, что мы закачиваем в скважину, — это песок с пресной водой. Остальное — всякие химикаты: антисептик, убивающий бактерии в воде, чтобы они не испортили продукт, потом другие присадки, обеспечивающие необходимую вязкость жидкости. Гуаровая камедь, хлористый магний, сульфат бария, соляная и лимонная кислоты, этанол и метанол, эриторбат натрия… У каждого из этих веществ — свое назначение. Некоторые являются загустителями, другие — стабилизаторы железа, ингибиторы коррозии и трения, стабилизаторы глины, сшивающие агенты… И этот список можно продолжать и продолжать.
Он ухмыльнулся.
— Черт, иногда мне кажется, будто я уже трижды получил диплом по химии! Эти графики вон там показывают давление в скважине. В качестве расклинивающего агента — мы называем его пропантом — вначале используют обычный песок, а потом переходят на керамический, который дольше держит трещины открытыми. — Бросил взгляд на Декера. — Типа как в твоей аналогии с хирургическим стентом, разблокирующим артерию. На каждую стадию уходит около двухсот пятидесяти тысяч фунтов песка.
— Да уж, побольше, чем в детской песочнице, — заметил Амос.
— Вот почему ты видишь, как сюда постоянно подъезжают все эти самосвалы, — отозвался Бейкер. — Без пропанта ничего из этого не работает. Природный песок поступает из Висконсина. Керамический импортируется из Китая.
— Говорят, Баккеновская формация до отказа набита нефтью и газом? — спросил Декер.
— Северо-западный угол Северной Дакоты сорвал джекпот по ископаемому топливу. Достаточно сказать, что штат добывает около двух миллионов баррелей нефти в сутки. Чтобы дать вам кое-какое представление — одни только саудиты выбирают за те же сутки около двенадцати миллионов баррелей. А весь Ближний Восток в общем и целом имеет примерно половину доказанных общемировых нефтяных запасов. И больше сорока процентов запасов природного газа.
— Вот почему все уделяют такое внимание происходящему здесь, — заключил Декер.
— Бо́льшая часть нефти вывозится грузовиками? — спросила Джеймисон.
— Нет, большинство добытой здесь нефти на самом деле транспортируется через Дакотский трубопровод, что гораздо дешевле автомобильного и железнодорожного транспорта. Но этот нефтепровод уже не справляется, так что сейчас прокладывают второй.
— Ваша вышка тоже принадлежит Стюарту Макклеллану? — поинтересовалась Джеймисон.
— Совершенно верно.
— Смотрю, у вас тут совсем под боком радарная станция вояк, — заметил Декер. — И колония Братьев.
— Угу. Вышки Макклеллана — единственные поблизости, за исключением участка еще одной компании, тоже расположенного возле базы Военно-воздушных сил.
— А как насчет этих газовых факелов? — спросила Джеймисон. — Разве это не расточительство?
— Это так, — согласился Бейкер. — Но тут не хватает газопроводов, чтобы транспортировать газ. А даже если б их и хватало, газ здесь содержит высокий процент всяких примесей. Операторы газопроводов терпеть это не могут, поскольку в результате может забиться труба.
— И каково же решение проблемы? — спросил Декер.
— Сейчас отрабатывается технология отделения метана от примесей прямо на месте добычи.
— Фрекинг сопряжен с какими-то проблемами?
Бейкер кивнул.
— Довольно распространено то, что мы называем «выпадение расклинивающего агента из жидкости разрыва». Это происходит, когда песок забивает скважину. Насосы автоматически останавливаются, когда такое случается, потому что резко подскакивает давление и срабатывает сигнал тревоги.
— И что вы делаете, чтобы это исправить? — спросила Джеймисон.
— Открываем скважину и выкачиваем множество баррелей жидкости, которую только что туда закачали, чтобы прочистить засор. Если возникают более серьезные проблемы — например, когда скважина нуждается в каком-то оперативном вмешательстве из-за износа, коррозии оборудования или изменений условий месторождения, — тогда вызываем специалистов по текущему ремонту. Они забрасывают в скважину кабель, чтобы опустить вниз измерительное и испытательное оборудование, посмотреть, в чем именно проблема, и выработать ее решение. Обычно они находят ответ, который сразу получают в режиме реального времени.
Декер был явно впечатлен.
— А я-то всегда думал, что ты просто парень, копающий ямы лопатой…
Бейкер ухмыльнулся.
— Ну, вообще-то и лопатой я всласть намахался, в свое время. Теперь это все технологии, наука и инженерное дело. И лично я выбираю работу внутри трейлера со своим персональным туалетом, кондиционером летом и печкой зимой.
— Всем бы так, — заметила Джеймисон.
— И долго думаешь этим заниматься? — спросил Декер.
— Достаточно долго, чтобы накопить деньжат к выходу на пенсию и помочь детишкам получить образование. А потом отправлюсь во Флориду, заброшу свой мобильник в океан и стану удить рыбку. Так и буду жить-поживать, пока не крякну.
— А теперь расскажи мне все, что помнишь, про того парня, который сказал про бомбу с часовым механизмом, — попросил Декер. — Его звали Бен?
— Ну, по крайней мере, по его словам.
— А фамилия?
