вы снова не лжете?
– Конечно не лгу. Зачем бы я это стал делать?
Хюльда вклинилась, прежде чем Лидур успел ответить:
– Вы не знаете, был ли там кто-то еще, помимо вас?
– Нет. Мы были одни. Но наверняка кто-то приезжал. Была осень – темно, хоть глаз выколи. Да и дом стоял особняком, так что мы могли и не заметить приближающейся машины. Из долины я тоже ничего не видел, поскольку отошел от дома довольно далеко. Кто-то приехал туда – приехал и убил Катлу. И с тех пор я думаю об этом каждый день, каждый божий день. До определенного момента я все-таки верил, что это дело рук Ветурлиди, ведь полиция была убеждена, что виноват он. Мне пришлось в это поверить, понимаете? Пришлось… – Он дал волю слезам и продолжил сквозь всхлипы: – Ведь если Ветурлиди этого не делал, значит он лишил себя жизни из-за меня… из-за того, что я не рассказал правды, потому что боялся, что во всем обвинят меня самого. Я струсил… я был совсем еще мальчишка, просто глупец… А потом ситуация стала разворачиваться так стремительно – я думал, Ветурлиди отпустят, ведь в доме с Катлой его не было, если только он не приехал неожиданно… Я знал, что обвинения, которые выдвинула полиция, безосновательны, но по мере того, как проходило время – дни и недели, – мне становилось все сложнее прийти и все рассказать. У меня просто не хватило… смелости, понимаете? И я до сих пор чувствую на себе вину за смерть Ветурлиди – он приходит ко мне в ночных кошмарах, он и Дагур, несчастный Дагур… Вчера в его глазах было столько ненависти – он знал, что я солгал и что… я отчасти несу ответственность за самоубийство его отца. А смерть его отца привела к тому, что его мама потеряла желание жить… Дагур потерял своих родителей из-за меня.
Бенедикт умолк и больше не произнес ни слова.
Хюльда попыталась убедить его продолжать, но безрезультатно. Тогда она сообщила ему, что его отведут в камеру и ему будет предоставлен адвокат. После такого признания и речи не могло идти о том, чтобы отпустить его. Да и Лидур все-таки прав: если молодой человек солгал единожды, что мешает ему сделать это снова?
Возможно, убийца наконец у них в руках.
Убийца не только Клары, но и Катлы. И если так, то самая большая победа Лидура на профессиональном поприще в одно мгновение превратится в самое постыдное фиаско.
В сложившихся обстоятельствах не оставалось ничего иного, как отпустить Дагура из-под стражи. На данный момент в самом уязвимом положении был Бенедикт, которого, судя по всему, ожидало заключение в следственный изолятор. Необходимо было выяснить, говорил ли он правду. Вероятно, в ведении Хюльды оказывалось не одно, а целых два убийства.
Сама мысль о том, что Ветурлиди, возможно, предъявили несправедливые обвинения, была жуткой, особенно если учесть, что это толкнуло его к самоубийству. От Хюльды не укрылось, что Лидур был, мягко говоря, весь на нервах из-за откровений Бенедикта. Он никак не мог найти себе места и не давал спокойно работать Хюльде.
Поскольку планировалось вызвать Александру на дополнительную беседу утром следующего дня, возвращаться домой уже не имело смысла, и Хюльда прилегла на диване в своем кабинете. Делать это ей было не впервой, и каждый раз такая ночевка восторга у нее не вызывала, потому что спать на диване было крайне неудобно.
Поспав пару часов, Хюльда проснулась от телефонной трели. Звонил дежурный с коммутатора.
– Хюльда, на линии человек, которому необходимо с вами поговорить. Он назвал ваше имя. Его зовут Андрьес Андрьессон. Вас соединить?
– Андрьес? Да-да, конечно, – ответила Хюльда, протирая глаза. – Алло, это Хюльда Херманнсдоуттир.
– Да, здравствуйте, Хюльда. Простите за беспокойство. И… за мою вчерашнюю резкость. Признаться, ваши вопросы застали меня врасплох. Давненько я ни с кем не говорил о том случае.
– Не стоит извинений, – ответила Хюльда в ожидании продолжения.
– Я тут размышлял о том, как бы нам встретиться.
– Встретиться? По какому поводу?
– Ну, есть некоторые факты, о которых мне хочется поставить вас в известность. Если возможно, с глазу на глаз.
Хюльда уловила, что он понизил голос.
– Вы можете приехать в Рейкьявик?
– Вообще-то, нет. Я подумал, может, вы ко мне приедете. Я… всю ночь не сомкнул глаз и понял, что мне пришла пора снять камень с души. Вы сможете прилететь сюда, чтобы встретиться со мной?
– Это будет наверняка непросто, – сказала в ответ Хюльда, но пообещала подумать над его просьбой и повесила трубку.
Ей совсем не хотелось отправляться в Вестфирдир, но внутреннее чутье подсказывало, что Андрьес может поделиться с ней важной информацией. Это подтверждалось и тем, как тщательно он подбирал слова, и тоном его голоса, и тем, что он предпочитал поговорить с ней при встрече, а не по телефону…
Была не была, подумала Хюльда и набрала его номер.
– Здравствуйте, это опять Хюльда. У меня, видимо, будет время, чтобы к вам приехать. Когда следующий рейс?
– Есть утренний рейс, вы должны на него успеть.
Хюльда вздохнула:
– Хорошо, попробую.
Хюльде не часто приходилось летать внутренними рейсами. Направляясь в горные походы, она обычно добиралась до места на своей старенькой «шкоде» или на автобусе. Прошел не один год с тех пор, как она летала в Исафьордур. Было это посреди зимы, и погодка стояла еще та – разразилась сильнейшая снежная буря. Однако в этот раз с погодой Хюльде повезло, и полет прошел гладко. Андрьес предложил отвезти ее на место того давнишнего происшествия, и Хюльда согласилась, только по дороге осознав, что путь не такой уж и близкий. Она попыталась выведать у Андрьеса причину его звонка, но он не стал вдаваться в подробности, а лишь настоял на том, чтобы она съездила с ним в летний дом, где случилась трагедия.
После часа езды Хюльда спросила, как долго им еще ехать, и Андрьес ответил, что до долины, куда они направляются, остается минут сорок. Почти всю дорогу он молчал, предпочитая слушать музыку, которая лилась из автомагнитолы.
– «Турандот», – ответил он, когда Хюльда поинтересовалась, что за произведение исполняется, а потом добавил: – Пуччини.
Лидур был немало удивлен, когда Хюльда сообщила ему, что отправляется в Вестфирдир на встречу с Андрьесом. Он довольно жестко потребовал от нее более подробных объяснений, но она сказала, что и сама толком не знает, в чем там дело, – и это была правда. Тогда Лидур попытался отговорить ее от поездки –
