у входа машину инспектора Маккензи и поспешили в дом.
Ожидая возвращения служанки, которая пошла наверх доложить о его приходе, инспектор Маккензи обратил внимание на то, что везде было непривычно тихо. В это время все семьи обычно завтракали и обсуждали новости или планы на предстоящий день, а в Риджес-Холле, казалось, все обитатели просто вымерли.
Горничная Адель спустилась и сообщила, что Генри Лоуренсу нездоровится, а его сын может принять инспектора в своей комнате. Служанка уже хотела проводить инспектора наверх, как вдруг входная дверь распахнулась, и на пороге появились миссис Бланш и сержант Уилкс.
– Помилуй бог! Миссис Бланш, вы что, решили сами вести это дело? Даже увели моего помощника! – усмехнулся детектив, но его взгляд при этом выражал крайнее недовольство. – Я пытаюсь поговорить хоть с кем-то из Лоуренсов, но вот уже минут десять ко мне никто не спускается. Придется самому подниматься к Джефри Лоуренсу. Мне все равно, где предъявить ему ордер на арест.
Полицейские поднялись по лестнице в спальню Джефри, и миссис Бланш ловко засеменила за ними.
Когда Присцила проходила по коридору мимо одной из комнат, ее внимание привлекла странная фраза, произнесенная, по-видимому, Генри Лоуренсом.
– Ты не можешь требовать этого от меня! Да, я грешен, но не настолько! – почти кричал Лоуренс-старший.
– Успокойся, дорогой! Лучше выпей вот это, тебе сразу станет лучше, – услышала миссис Бланш, и ее глаза расширились от ужаса.
Одним прыжком Присцила Бланш подскочила к двери и, распахнув ее, почти влетела внутрь.
Хозяин Риджес-Холла сидел на кровати, а его жена протягивала ему стакан с водой. Рванув вперед, миссис Бланш толкнула Аманду Лоуренс, и содержимое стакана выплеснулось на пол.
– Ч-ч-что вы делаете?! – вскричала миссис Лоуренс и, гневно сверкнув глазами, недоуменно посмотрела на запыхавшуюся женщину.
– Слава богу, я успела вовремя! – облегченно выдохнула Присцила и повернулась к Генри Лоуренсу: – Мистер Лоуренс, вы сейчас чудом избежали смерти. Уверена, в стакане был сильнодействующий яд, которым ваша жена хотела вас отравить. Думаю, она планировала представить дело так, будто вы совершили самоубийство, не выдержав угрызений совести за убийство Энни Ховард.
– Да вы с ума сошли! – возмущенно закричала хозяйка дома, но весь ее вид говорил о том, что она сильно испугана.
В это момент в комнату вошел Дин Маккензи в сопровождении Джефри Лоуренса, и оба они непонимающе уставились на миссис Бланш. Сержант Уилкс и констебли не решились войти и остались в коридоре у раскрытой двери.
– Нет, к сожалению, все это так, – Присцила обвела всех присутствующих взглядом и подошла к Аманде Лоуренс. – Я не так давно стала подозревать вас, миссис Лоуренс, скорее, даже слишком поздно. Мне с самого начала следовало догадаться, что именно вы убили Энни Ховард. У вашего мужа, как и у сына, был мотив для убийства, но вам пресловутая горничная насолила гораздо сильнее. Сначала ее появление в Литл-Медоу отвлекло вашего сына от женитьбы, о которой вы давно договорились с баронессой. Это, конечно, не повод для убийства, но понервничать вам пришлось. Потом вы, естественно, узнали о том, что Энни крутит вашим мужем, как хочет. Представляю, как это взбесило вас! Наверняка вы незамедлительно указали горничной на дверь, но тут она заявила вам, что на самом деле ваш муж ей нужен вовсе не для интимных утех. И вы тотчас поняли, что Энни Ховард давно готовила свой план. Не так ли, миссис Лоуренс?
– О чем она говорит? Я не понимаю! – вскричал Джефри и схватил мать за руку.
Аманда Лоуренс с силой отдернула руку и со злостью посмотрела на сына.
– Все вы одинаковые! Пускаете слюни по каждой смазливой мордахе! А что прикажете делать мне? Как я еще могла убрать эту мерзкую горничную с дороги, ведь она препятствовала твоему счастью с будущей женой – дочерью баронессы.
– И из-за этого ты убила Энни?! Но это же уму непостижимо! Ты, наверное, помешалась, Аманда!.. – сокрушенно прохрипел Генри Лоуренс.
– А ты мог бы и помолчать, беспринципный, бесхребетный слюнтяй! Твоя интрижка двадцатилетней давности до сих пор не дает никому покоя. Меня чуть удар не хватил, когда эта наглая попрошайка пришла ко мне и заявила, что она твоя дочь.
– Дочь?! – взревел Джефри. – Так она не была его любовницей?!
– Нет, у вашего отца был роман с другой женщиной, но это было много лет назад, еще до вашего рождения. От этой связи женщина забеременела, и, видимо, ваш отец дал ей денег на то, чтобы она избавилась от ребенка и уехала из этих мест, – вмешалась миссис Бланш. – Поправьте меня, если я не права, мистер Лоуренс.
– Все это так, Джефри, – тяжело вздохнул Генри Лоуренс. – Грехи моего прошлого преследуют меня и по сей день. Энни была такая хрупкая и беззащитная… Я растаял и решил, что мой долг – помочь ей хотя бы материально. Но потом она стала просить все больше и больше денег. Я уже стал сомневаться в том, что она действительно моя дочь.
– Постойте, но откуда вы узнали об этом, миссис Бланш? И как Энни могла быть дочерью мистера Лоуренса, если ребенок так и не родился? – недоумевал инспектор Маккензи.
– Вспомните, детектив, кто в деревне занимался медициной и проводил хирургические вмешательства? Кто мог согласиться выполнить аборт даже на позднем сроке беременности? И, наконец, кто буквально потерял рассудок после инцидента, который произошел двадцать пять лет назад?
– Неужели Марика? – изумился Маккензи и от возбуждения даже покрылся испариной.
– Она самая. В доме отшельницы я нашла несколько доказательств этой версии. Во-первых, медицинское пособие с пометками Марики. У нее имелась привычка записывать имена и фамилии пациентов, а также названия и даты операций с некоторыми комментариями. Эта книга сейчас у меня, – миссис Бланш как фокусник извлекла из сумки пособие и показала всем присутствующим. – Здесь записано, что двадцать четыре года назад Марика пыталась выполнить аборт, но все прошло неудачно: ее пациентка чуть не умерла и затем экстренно была доставлена в больницу Грасмира. Видимо, случившееся так сильно потрясло Сару Дойл, что она не смогла оправиться от этого и помешалась.
– А второе доказательство? – тихо спросил Джефри Лоуренс.
– А во-вторых, фотография.
– Фотография?! – хором воскликнули Генри Лоуренс и Аманда.
– Да, именно фотография помогла мне понять все до конца, она была вложена в эту книгу. На снимке изображена молодая девушка. Я бы не обратила на нее внимания, если бы не кулон на шее. Он был точно таким, какой носила Энни Ховард.
– Но как это возможно? Это была фотография Энни? – не унимался Маккензи.
