на лице смятение и испуг.
Иван Демидович привстал ей навстречу:
– Здравствуйте-здравствуйте, моя дорогая, – пророкотал он, масляно улыбаясь. – Рад нашему знакомству. Как вас зовут, позвольте спросить?
– Аксинья. Можно Ксюша, – ответила девушка, боясь поднять на него глаза.
– Отлично! Ксюша! Прелестное имя. Садитесь, угощайтесь. Разрешите я налью вам шампанского? – И Иван Демидович наполнил второй хрустальный бокал пенным напитком. – За ваше здоровье, Ксюшенька! – поднял он свой бокал.
Бокалы мелодично чокнулись. Ксения деликатно пригубила шампанское, а Головко махнул свой бокал как всегда – махом.
– Вам говорили, что вы прелестны? – начал он любовную атаку и схватил девушку за руку.
Та попыталась осторожно освободить ладонь, но Головко держал крепко, не отпускал.
– А как вас зовут? – спросила она, с трудом вытащив свою ладошку из лапищи Ивана Демидовича.
– Называй меня просто – Иван, – перешёл на «ты» актёр. – К чему нам условности, не правда, ли? – Он пересел к ней ближе и попытался ее обнять.
Аксинья, продолжая игру на камеру, сняла его руку со своих плеч.
– Иван, мне кажется, что вы очень торопитесь, – сказала она, пытаясь отсесть от него подальше, но он не пустил.
– Не стоит ломаться, детка, – сказал Головко, снова пытаясь ее облапить. – Мы взрослые люди, и твои игры в невинность просто смешны. Иди ко мне… Он навалился на нее и попытался поцеловать в губы.
Аксинья яростно сопротивлялась, но силы были явно не равны. Она даже испугалась по-настоящему, потому что пьяный Головко был очень убедителен в своём любовном натиске. Она пыталась выбраться из-под него и отбивалась ногами и руками, шипя при этом:
– Пу-устите! Прошу вас! Я буду кричать!.. Да пусти же меня, гад!
Головко словно не слышал, и тут она вывернулась, схватила со стола полупустую тяжёлую бутылку и опустила ее на голову старого актёра, очень надеясь, что ударила несильно и Иван Демидович не пострадает.
Пенная жидкость, шипя, залила голову Головко, и он опомнился. Увидев перекошенное от испуга лицо Аксиньи, актёр мгновенно включился в игру и заорал:
– Ты что сделала?! Убью! – Он вскочил и снова бросился на нее.
Аксинья со всей силы оттолкнула его от себя и кинулась вон из кабинета, хлопнув дверью. Она неслась по залу, расталкивая танцующих, но убежать Ксюше не удалось – ей преградили путь хозяйка заведения и управляющий, который схватил ее за плечо так, что девушка даже вскрикнула от боли.
– И куда же ты собралась? – процедила сквозь зубы Ольга. Взгляд ее не предвещал ничего хорошего.
Аксинья молчала.
Эдуард сильно дёрнул ее за руку:
– Отвечай, когда тебя спрашивают!
Девушка не успела ответить, потому что в зале появился с грозным рыком «богатый бизнесмен из Новосибирска» с головы до ног залитый шампанским, и бросился к ним.
– Убью! Сволочь! – орал он, размахивая руками. – Задушу дешёвку! Где эта тварь?! Меня! Уважаемого человека, за мои же деньги… Какая-то кошка драная!
Управляющий, пытаясь погасить скандал, махнул рукой двум охранникам и те немедленно кинулись к Головко, пытаясь его успокоить.
Ольга повернулась к Эдуарду и коротко бросила:
– Эту… Отведи сам знаешь куда.
Управляющий понимающе кивнул и поволок упирающуюся Аксинью из зала.
Ольга подошла к красному как рак Головко и протянула ему носовой платок:
– Вам нужна медицинская помощь?
– Зарежу негодяйку! – отдуваясь запыхтел Иван Демидович.
– Виновная будет наказана, – строго ответила хозяйка. – Можете не сомневаться.
«Началось», – думала Аксинья, которую управляющий тащил в подсобное помещение.
«Занавес. Финал. Ваш выход, господин следователь», – подумал Иван Демидович, держась за голову и пошатываясь из стороны в сторону… К нему подошёл охранник, подхватил его под руку и куда-то повёл, что-то объясняя на ходу.
Около клуба стояла машина следователя Ольшанского. В ней в томительном ожидании сидели сам Петр Иванович и Цветкова. Они ждали уже два часа каких-нибудь известий от своих «засланных казачков», но пока в наушниках Петра Ивановича стояла тишина. У следователя была на подхвате группа захвата, так как он считал эту операцию очень рискованной.
Яна страшно волновалась и за отца, и за Аксинью. Мучительное ожидание выводило ее из себя, она просто места себе н находила. Наконец в начале третьего часа ожидания она не выдержала и повернулась к следователю:
– Слушай, я просто измучилась от этой неизвестности. И еще я есть хочу. И пить тоже. Ты ничего с собой не захватил?
Следователь отрицательно покачал головой:
– Как-то не догадался. Не до того было.
– Тогда я пойду куплю булочку какую-нибудь и воду, а то кто знает сколько нам тут еще сидеть. Вот и ночной супермаркет рядом.
Ольшанский сказал:
– Ну и мне что-нибудь прихвати. Я тоже от булочки бы не отказался.
Яна вытащила сумку, порылась в ней и облегчённо вздохнула:
– Слава богу, карточку не забыла. Я мигом.
Она вышла из машины, хлопнула дверцей и скрылась за стеклянными дверями магазина.
Ольга Федосеенко вызвала к себе начальника собственной безопасности. Он вошёл и молча остановился около ее стола, ожидая, что она ему скажет.
Ольга внимательно посмотрела на него, встала с кресла и нервно зашагала по своему кабинету.
– Послушай, мне эта истории с девицей кажется весьма подозрительной. А тебе?
– Я сейчас просмотрел уличные записи видеонаблюдения и заметил, что около нашего клуба в последние дни останавливалась одна и та же машина. Чем-то она мне показалась подозрительной. Сам не знаю, интуиция что ли сработала…
Ольга улыбнулась:
– Она тебя еще ни разу не подводила, не так ли? И что дальше?
– Сегодня на этой машине приехала наша скандалистка – Аксинья.
– Ну и что тут подозрительного?
– Машина уезжала, а теперь снова стоит недалеко от входа. И там уже пару часов сидят двое.
– И что?
– Они никуда не выходят. Может, это наружное наблюдение?
– Ну так разберись! В чём дело? Я что, сама должна решать вопросы с охраной?
Начальник охраны коротко кивнул и вышел за дверь.
Ольга устало опустилась в кресло. Денёк сегодня выдался напряжённый, она устала. Ольга достала из стола бутылку коньяка и плеснула себе в стакан приличную дозу. Она всегда так снимала стресс.
Яна вышла из дверей магазина. В руках у нее был объёмистый пакет с продуктами. Не зная сколько еще придётся сидеть в машине, ожидая вестей от своих друзей, она решила затариться капитально.
Стуча каблучками по мёрзлому асфальту, она подошла к машине, где ожидал ее следователь, и, одной рукой придерживая пакет, другой открыла дверцу.
В тот же миг столб удушающего дыма ударил ей в лицо, и она закашлялась. Пакет выпал из ее рук и продукты рассыпались около колеса. Через пару секунд она пришла в себя и
