как не хочется с ней расставаться даже в тридцать семь лет! С такой чудесной и вполне себе понятной женской мечтой. Как не хочется здраво смотреть на жизнь во всех ее проявлениях! Вероника была абсолютной реалисткой, и все же она попалась на крючок Красовского, о Валерии и говорить не приходится.
Аня с трудом сдержала слезы. Да, все закончилось. Закончилось следствие, а с ним закончился роман. «Раньше бы сказали, производственный роман. Или, точнее, следственный роман».
И теперь Сергею нет никакой необходимости звонить ей и встречать после работы, а уж прийти к ней домой — тем более. Поэтому он и не звонит. Она для него уже в прошлом. И эта спонтанная любовь сегодня утром тоже в прошлом. У него своя жизнь, и места в его жизни Ане уже нет. Как он сказал про Андрея? «Этот парень чертовски любил свою жену». Да, Аня так о себе сказать не может. Ее «чертовски» никто не любил. И это обидно. Одним все, а другим? «Окстись, подруга!» — сказала она себе. Не собираешься ли ты завидовать умершей? Я пережила столько всего за эти три недели, я могла несколько раз погибнуть или покалечиться, а все закончилось благополучно. Я жива и здорова, мой сынуля рядом со мной, и все у нас замечательно.
Сейчас я встану, попью чаю с молоком и заставлю Колю сесть за уроки. А сама приведу в порядок гардероб: поглажу юбку и новую блузку, потом вымою голову и сделаю маникюр. Я же главный бухгалтер, черт возьми! Я молодая красивая преуспевающая женщина, и у меня не сделан налог на прибыль.
Все дела на работе были сделаны. Было сделано даже то, что можно было сделать завтра или послезавтра. Можно было уйти домой еще час назад. Днем он заехал домой, насыпал Ваське сухого корма, вычистил лоток и теперь мог сидеть в кабинете допоздна. И все же пора ехать.
Сергей подумал и набрал Бобырева.
— Привет, Саня, удобно?
— Удобно, домой собираюсь.
— Я тоже. Коньяку не хочешь выпить?
— Нет, Серега, сегодня обещал домой прийти пораньше, надо как-то отношения с женой налаживать. Семья, понимаешь, разваливается… Сейчас еще забегу цветы куплю и пирожные…
Сегодня все бумаги по делу Гербер подобрал, вот только недавно закончил. А на очереди еще два дела незакрытых… Сам знаешь, как мы работаем. Цейтнот хронический.
Сергей знал это очень хорошо.
Как у Ани славно дома. Уютно и мило, ее квартира полностью отражает характер хозяйки: все легко, светло, нарядно и ненавязчиво. Какие-то забавные акварельки на стенах, и этот круглый ярко-желтый шар-светильник на кухне — как маленькое солнце. Что она сейчас делает? Взять и позвонить. И напроситься на чай. Это ни к чему не обязывает. Он уже год как разведен и не собирается вновь вступать в эту реку, именуемую браком. Точнее, болото, а не реку. Ему и так хорошо. Есть пара приятельниц и необременительные встречи, и никаких взаимных претензий.
А то, что он сейчас позвонит Анне, не значит ровным счетом ничего: он, как джентльмен, должен поинтересоваться, как чувствует себя женщина после такого стресса, как вчера вечером. Правда, сегодня утром они все это обсудили, а потом… Потом было классно, и… И он хочет, чтобы в этот холодный вечер ему налили чашку ароматного чая в кухоньке с плафоном-солнце. И есть он тоже хочет.
Аня старательно, слишком старательно выглаживала блузку и мысленно выстраивала завтрашний день, а Коля сопел над уроками, когда мелодично зазвонил ее мобильник. «Кому я еще понадобилась?» — Она недовольно отставила утюг.
— Привет!
— Привет… — «Надеюсь, голос у меня звучит не чересчур обрадованно».
— Чем занимаешься? Поужинала?
— А я не только поужинала, я и чаю с тортиком попила…
— А! Утаила от меня тортик, заныкала… — развеселился Сергей.
— Конечно, утаила, тебя до тортика допусти, через десять минут ничего не останется!
«Пригласить? Он явно напрашивается в гости. Или выдержать паузу и не торопиться с приглашением, как уважающей себя даме, избалованной звонками многочисленных поклонников?»
— Через полчаса освобожусь, приеду тортик есть. — Последние слова прозвучали вопросительно.
— А с тебя бутылка шампанского! — скомандовала Аня. — Только обязательно полусладкое, а то сухое я не люблю.
Вот и еще один день позади. И наконец-то закрыто дело Гербер, одной нагрузкой меньше. Сегодня хорошо бы домой пораньше прийти, и спокойно поужинать, и не спеша поговорить с мамой. Виктор Павлов очень любил свой дом, и свою маму, и поздние чаепития на кухне. Раньше они жили втроем, бабушка переехала к ним, когда стала совсем старенькая, но несколько лет назад бабушка умерла, и теперь они вдвоем.
Осталась бабушкина квартира, и Виктор попытался какое-то время там пожить, но одному было тоскливо и голодно. Поэтому иногда Виктор забегал проведать бабушкину квартиру, полить старое алоэ, проветрить и смахнуть пыль, протереть пол.
Конечно, здорово, что у него есть своя квартира, и когда появится избранница, то он приведет ее в этот, теперь уже свой дом. А пока он жил, как и прежде, с мамой, лучшим своим другом. Виктор никому не рассказывал, что с мамой его связывают доверительные и товарищеские отношения, начнут еще подшучивать, парню скоро тридцать, а он все не может от матери сепарироваться. Не может, тяжело ему это. Помимо того, что на маме полностью весь быт, когда ему, оперу, всем этим хозяйством заниматься, но никто не понимает его так, как мама, и никто не дает ему таких здравых житейских советов. А для девушек он слишком занудный и правильный, им с ним неинтересно. А еще невысокий и коренастый. И все же не может же такого быть, чтобы в этом большом мире не нашлась девушка, которая полюбит его? И тогда они смогут создать свой маленький мир.
