Эфемерный "Совет" развалился так же внезапно, как и был образован, "Информационный листок" закрылся, и Федоровский оказался не у дел.
Все это время, пока Федоровский служил Врангелю, его не покидала мечта о собственной газете, которую он мыслил как орган либеральной, прогрессивной российской интеллигенции. В Турции, где русских эмигрантов осталось очень мало, эта затея заранее была обречена на провал, и он решил попытать счастья в центрах эмиграции - сначала в Софии, потом в Белграде, затем в Праге, но везде терпел неудачу. Эмиграцию раздирали противоречия. Различные группировки, расплодившиеся, как грибы после дождя, грызлись между собой, взваливая друг на друга вину за провал "белого движения", и почти каждая группировка уже успела обзавестись своей газетой. Никому не было дела до Федоровского. Только в Париже, главном центре эмиграции, ему, кажется, повезло.
...Федоровский так глубоко ушел в свои мысли, что не заметил появления старика-метранпажа Спиридоныча. Проклиная на чем свет стоит чертовы французские лестницы (типография размещалась в первом этаже), метранпаж положил на редакторский стол сырые газетные полосы завтрашнего номера. Спиридоныч был опытным метранпажем, работал у самого Суворина, и редактор прощал ему вечное ворчание, тем более, что Спиридонычу платил гроши, и он не раз грозился уйти в большую, как он выражался, газету "Последние новости" - к Милюкову.
Кабинетик заполнил острый запах типографской краски, и этот волнующий, дразнящий каждого газетчика запах вернул редактора к действительности. Не обращая внимания на продолжающего ворчать Спиридоныча, Федоровский осторожно, чтобы не испачкаться, придвинул поближе первую полосу, надел очки. Всю полосу пересекала набранная крупным жирным шрифтом шапка "Советский шпионаж в Констанце". Под ней помельче, но тоже броско, шел подзаголовок: "Сенсационные показания арестованных шпионов. Констанцское дело расследуется в Бухаресте и Париже". "Молодчина Спиридоныч, хорошо заверстал, как я и просил", - одобрил редактор и, отпустив метранпажа, углубился в чтение.
"Как мы уже сообщали в предыдущих выпусках нашей газеты, в румынском портовом городе Констанца агентами сигуранцы (тайной полиции) была раскрыта большевистская шпионская организация, насчитывавшая более ста агентов, занимавшаяся шпионажем в пользу Советской России. Как сообщил на днях представитель сигуранцы, речь идет о вещах еще более серьезных, чем шпионаж. Он попросил также печать не поднимать шума в момент, когда в Риге проходят советско-румынские переговоры о заключении пакта о ненападении". В этом месте Федоровский прервал чтение, задумался и уже занес перо, чтобы вычеркнуть фразу о переговорах, однако, поразмышляв минуту, оставил как было. - "Представитель сигуранцы дал понять, что разоблачена не шпионская, а террористическая большевистская организация.
Теперь из достоверных, внушающих доверие источников нашему собственному корреспонденту в Бухаресте стали известны подробности этого поистине сенсационного, громкого дела, и наша газета первая сообщает о них своим уважаемым читателям".
Ниже была заверстана заметка с заголовком помельче, но тоже броским: "Большевики намеревались повторить в Румынии кутеповскую историю". "Схваченные сигуранцей советские агенты намеревались по хитить и увести живым или мертвым в Одессу бывшего чекистского генерала, который одно время руководил ГПУ, будучи скрытым монархистом. Впоследствии этот генерал занимал ответственный пост в советском полпредстве в Париже. Он владеет несколькими европейскими языками, а также армянским и турецким. Бывший чекист действовал заодно с изгнанным из России Троцким, руководя вместе с бывшим большевистским вождем тайными подпольными организациями в СССР. Показания террористов настолько сенсационны, что сигуранца отказывается им верить. Одесское ГПУ выделило своим агентам пять миллионов леев для проведения этой террористической акции. Примечательно, что среди арестованных нет ни одного румынского подданного.
Подробности этого сенсационного дела таковы. Михаил Агабеков (таково имя и фамилия советского генерала) опасался разоблачения и ликвидации его агентами ГПУ за то, что он, будучи прекрасно осведомлен об истинных целях большевиков на советско-румынских переговорах в Риге, спутал им все карты, бежав из Парижа в Брюссель. Здесь его разыскал управляющий парижской гостиницей "Бретань" Лекок и предложил 300 тыс. франков за организацию побега из Одессы одной знатной дамы. Интересно отметить, что Лекок является управляющим той самой парижской гостиницы, из которой бесследно исчез генерал Кутепов*. Агабеков, решив, что его хотят заманить в ловушку, бежит в Стамбул, где обнаруживает за собой слежку. Скрываясь от преследователей, он переезжает в Софию, потом в Бухарест. Здесь на Каля Викторией, одной из главных улиц румынской столицы, он якобы случайно встречает того же Лекока. Опасаясь за свою жизнь, Агабеков уезжает в Констанцу. Вскоре в Констанцский порт приходит греческий пароход "Филумела", вызвавший подозрение властей. Выясняется, что пароход, который раньше назывался "Марика", плавал под английским, панамским и французским флагами. Во время обыска на "Филумеле" обнаружены хлороформ, веревки и много огнестрельного оружия советского производства. Предполагают, что именно на этом пароходе был вывезен из Франции в СССР генерал Кутепов. Капитан "Филумелы" Христо Катаподис на допросе заявил, что должен был ждать в порту груз, какой именно - он якобы не знает.
_______________
* Бывший царский генерал А. П. Кутепов, председатель РОВС
(Российский общевоинский союз), самой крупной контрреволюционной
организации за рубежом, в январе 1930 г. неожиданно исчез. Буржуазные
газеты выдвигали самые фантастические версии его исчезновения, среди
которых основной было похищение генерала огентами ГПУ.
Террористы собирались в номере, который снимал капитан в отеле "Реджина" вместе со своей любовницей, национальную принадлежность которой установить пока не удалось. Известно только, что эта очень эффектная блондинка говорит на восьми европейских языках, в том числе румынском. Остается выяснить, не является ли она той самой роковой дамой в бежевом манто, которая сыграла важную роль в похищении Кутепова.
Террористическая акция должна была состояться в ресторане, куда Агабекова пригласили на бал русские эмигранты, однако агенты сигуранцы, зная об этом, сумели предотвратить преступление. Среди схваченных большевистских террористов особенно колоритен Григорий Алексеев, который во всем уже сознался. Алексеев - низкорослый, жирный, коренастый, с жестоким выражением лица, являющий собой настоящий тип преступника и дегенерата. На нем косоворотка и пиджак явно с чужого плеча. Это специалист в исполнении приговоров ГПУ. За свою недолгую деятельность в застенках ГПУ Алексеев успел расстрелять сотни человек. Говорят, Сталин его лично знает и очень к нему благоволит. Из его горла выходят только нечленораздельные звуки".
В этом месте Федоровский снова было взялся за перо, чтобы исправить стилистический "ляп" - оставалось неясным, из чьего именно горла выходили нечленораздельные звуки, однако раздумал, решив, что не стоит задерживать полосу из-за такой мелочи, и продолжил чтение.
"Румынский Кутепов" был принят товарищем министра внутренних дел, генеральным директором сигуранцы Кадере. Он заявил: "Я убежден, что дни Сталина сочтены. Кампания, которую ведет сейчас Троцкий, увенчается успехом. Урегулирование советско-румынских отношений входит в круг первоочередных задач, которые уже ставит перед собой будущее троцкистское правительство". Эти последние две фразы редактор подчеркнул, чтобы их перебрали жирным шрифтом.
Корреспонденция сопровождалась примечанием редакции о том, что в последующих номерах будут опубликованы новые подробности дела "румынского Кутепова", а также его воспоминания, написанные "специально для нашей газеты и представляющие огромный интерес для уважаемых читателей".
Редакторский глаз задержался на небольшой заметке под заголовком "СССР готовится к войне". "В Москве проходит съезд "добровольного" общества "Автодор". Из отчета о съезде явствует, что общество это является скрытым органом подготовки к войне". Заметка была заверстана в самом низу полосы и терялась среди другого информационного материала. Федоровский сделал пометку красным карандашом для метранпажа, чтобы тот подверстал ее сразу под корреспонденцией о деле Агабекова, и снова заскользил глазами по полосе; остановился на рубрике "На развалинах России". Случилось так, что перед засылом материалов в набор он был очень занят и не успел прочитать заметки этой постоянной рубрики. "600 000 пар невывезенных галош. На заводе No 2 комбината "Красный треугольник" скопилось 600 000 пар невывезенных галош. Это количество увеличивается с каждым днем и грозит остановкой всего завода. Завод не может вывезти продукцию из-за отсутствия тары". "Не очень убедительно, - поморщился редактор, - у читателя может возникнуть вопрос, как же они сумели изготовить столько галош? Ну да ладно, посмотрим, что дальше". "70 процентов коммунистов - ненормальны. Выводы русского профессора. Как нам сообщают из Москвы, советское правительство запретило распространение книги профессора Воскресенского, трактующей о психических заболеваниях среди политических деятелей. Профессор приходит к выводу, что 70% коммунистов больны психически и такое их состояние объясняется, мягко говоря, ...переутомлением. К ненормальным Воскресенский причисляет Сталина, Рыкова, Орджоникидзе, Молотова и других коммунистических вождей. 40 процентов всех коммунистов страдают психозом (каким именно - профессор подробно не говорит)". "Тоже не ахти, - редактор кисло поморщился, однако оставил заметку и стал читать дальше. "Из Москвы нам сообщили по телефону, что вчера сгорело дотла здание Госплана. Сгорели все архивы и планы пресловутой пятилетки".
