- Ну хорошо, - начал он, - твой желудок насытился, и можем поговорить о разводе.
- О чем тут говорить? У тебя что, появились деньги?
- Откуда им взяться, черт побери! - взорвался он, но тут же взял себя в руки. - Ты заполучила все, что у меня было.
- Громадная сумма, - с иронией заметила она и стала загибать пальцы. Страховка, акции на несколько тысяч, потрепанная мебель и подержанная машина.
- Ты же подписала соглашение.
- Это было шесть месяцев назад.
- Что это меняет? Ты отказалась от алиментов. Тебе были нужны деньги, и я отдал все, что имел.
- Но это было не все, - Фэй погрозила ему пальцем. - Ты же говорил, что зарабатываешь десять - двенадцать тысяч в год.
- Такие заработки у меня были за год до нашего разрыва.
- Я говорила с твоим агентом, - заметила она с кривой ухмылкой, - он сказал, что клиентам нравились твои работы, и, при условии полной занятости, ты должен получать пятнадцать - восемнадцать тысяч, если вернешся к старой работе.
- Все может быть, - негодующе возразил Уоллес, - но к данному вопросу это не имеет никакого отношения.
- Неужели? - она оторвалась от своего бренди и расхохоталась. Сколько ты получил от своего посредника в Нью-Йорке за оставленные ему работы?
- Шесть тысяч и четыре после продажи.
- И где же они?
- В Нью-Йоркском банке.
- Несколько раз ты бывал на Барбадосе со своими работами. Немногие из них вернулись обратно.
Чтобы унять дрожь в руках, Уоллесу потребовалось некоторое время. Он понял её намеки. Ей стало известно, что ему удалось выгодно продать выполненные здесь работы. Ни одна из них не претендовала на искусство с большой буквы. Дейв считал себя хорошим рисовальщиком, а теперь стал неплохо работать с цветом, что очень помогало в отображении местного колорита. Он постоянно улучшал свою технику, но его работы носили коммерческий характер. У него было соглашение с управляющим отеля "Сэнди Хилл" на Барбадосе о демонстрации его наиболее претенциозных работ, как и с управляющим отеля "Марин", чьи клиенты не менее состоятельны, но старше и прижимистей.
Там были выставлены на продажу небольшие и недорогие работы и Дейв не только удачно продавал здесь свои картины, но и находил это гораздо выгоднее, ведь комиссионные сводились к разумным десяти процентам вместо возмутительных поборов, требуемых галереями Нью-Йорка.
- Ты хочешь сказать, что я торгую своими работами? Ведь тебе прекрасно известно, их цена не превышает полутора - двух с половиной сотен за полотно.
- И сколько же у тебя здесь на банковском счету?
- Чуть больше двух тысяч.
- Четыре и два - это уже шесть. Если бы ты добавил ещё пятерку... она внезапно осеклась и её накрашенный рот так и остался открытым, словно её вниманием завладела какая-то новая, пугающая мысль. - Который час?
- Десять десятого, а что? - отозвался Уоллес и с некоторым удивлением увидел, что она повернулась и подозвала официанта.
- Счет и побыстрее.
Дейв не понял причины столь резкой перемены настроения и, раздосадованный неожиданной сменой темы их беседы, спросил:
- Что за спешка?
- Ты же сам говорил, что не собираешься торчать здесь весь вечер.
- Знаю, но мне бы хотелось уладить...
- Мы можем поговорить в машине.
Она открыла соломенную сумочку, извлекла толстый бумажник красной кожи, а когда официант положил на столик счет, раскрыла его и стала рыться в отделении для денег. Появились разноцветные купюры местных банкнот, среди них и совсем новые. Освещение было тусклым и ему показалось, что это двойки. Фэй тут же убрала их, отсчитала три пятерки и положила их на счет.
- Тебе этого будет достаточно, - заявила она дожидавшемуся официанту.
Тот поблагодарил, забрал деньги и стал уносить тарелки, но Фэй уже укладывала очки в парчовый футляр, вместе с бумажником запихнув его в сумочку. Прежде чем Уоллес начал протестовать, она уже отодвинула стул и встала. Когда же он смог последовать за ней, она была уже шагов на пять впереди, но вместо того, чтобы пойти к выходу, направилась к бару.
Очевидно, Фэй заметила Ника Рэнда, а теперь Уоллесу стало понятно, что и двое бывших с тем людей были с ней знакомы. Ближайший табурет занимал Нейл Бенедикт, коренастый загорелый мужчина с редеющими волосами песочного цвета. Когда она подошла к нему и остановилась, он слегка повернулся в её сторону. Тут Фэй положила ему на плечо свою руку и поцеловала в щеку. Дейв был достаточно далеко, чтобы разобрать её слова, но Нэйл ухмыльнулся в ответ и тоже что-то сказал. Она фамильярно похлопала его и выпрямилась.
Ник Рэнд, высокий блондин, загоревший не меньше, чем его сосед, с любопытством наблюдал за этой сценой.
- А как насчет меня? - полюбопытствовал он.
- Вот именно, - отозвалась Фэй с каменным выражением лица, голос её звучал враждебно. - Как же насчет тебя, любовничек?
- Я хотел сказать, что считал нас друзьями.
- И я тоже. Целых две недели. Или три? Ведь ты кое-что знаешь, малыш, а тебе хотелось бы и дальше продолжать в том же духе.
Рэнд вернулся к своей выпивке, но даже сквозь сильный загар на его лице проступил румянец, а по выражению лица можно было заключить, что он сожалеет о своей реплике. Затем Фэй повернулась к третьему мужчине по имени Джон Андерсон. На вид тому было около сорока, его волосы цвета перца с солью были коротко пострижены, глаза скрыты за темными стеклами очков, он носил пышные усы, а во рту торчала неизменная сигара. Этот американец владел несколькими участками земли вдали от побережья, пару раз забирал его жену из бунгало и оставался для Уоллеса загадкой.
Андерсон бесстрастно наблюдал эту сцену, и только по выражению его скрытых очками глаз можно было заключить, что она его позабавила, но Фэй с неожиданной проницательностью, иногда свойственной пьющим натурам, казалось, уловила его настроение.
- Ты находишь это забавным, Джо? - холодно поинтересовалась она, теребя пальцами серебристое ожерелье. - Если это так, ты мог бы рассмеяться вслух, хотя бы и одной половиной рта.
Андерсон пожал плечами и вынул сигару изо рта. Его голос звучал спокойно и почти вежливо.
- Все ещё показываешь свои зубки, Фэй?
К тому времени Уоллес уже взял её за руку. Он мало что понял из этой сцены, и его мало занимало дальнейшее развитие событий. У него было лишь одно желание: поскорее убраться отсюда. Ведь с самых первых дней их неудачного брака Дэйв хорошо усвоил, что там, где это касалось её отношений с мужчинами, Фэй была врожденным источником неприятностей, особенно после обильных возлияний, а тем более в баре. Если она злилась, то устраивала перепалку с ближайшим незнакомцем, неважно с кем и почему, потом жаловалась, что её оскорбили и требовала немедленной расправы с обидчиком. Вот и сейчас, не желая оказаться в подобной ситуации, Уоллес заметил:
- По-моему ты куда-то спешила? Так что давай поторопимся.
К собственному удивлению он не встретил никакого отпора с её стороны, и она послушно направилась вместе с ним к машине. По дороге домой Фэй не проронила ни слова, а когда Дейв пытался заговорить о разводе, совершенно не обращала на него внимания. Так что, когда они вошли в гостиную и зажгли свет, его терпению пришел конец. конпров
Возможно в данных обстоятельствах было разумнее отложить этот разговор до лучших времен, но в этот момент он уже потерял контроль над собой и был не в ладах с логикой. Правда Уоллес ещё попытался что-нибудь предпринять не обостряя ситуации. У него не было разумных объяснений внезапной перемены настроения его жены, он все же ещё раз попытался спокойно вернуться к теме их разговора.
- Подумай сама, Фэй, - начал Дейв. - Я устал от всех этих разговоров вокруг да около.
- И я тоже, - согласилась она. - Я хотела сказать, что устала от твоих жалоб. Почему бы тебе не исчезнуть?
- Что ты хочешь этим сказать?
- Если тебе хочется точнее, мне нужно, чтобы ты убрался отсюда. Сел в свою маленькую машинку и заблудился.
Долгое время он смотрел на нее, не понимая, чего от него требуют, хотя ему было известно, что она имеет в виду именно то, что сказала. Дейв снова попытался взять себя в руки, но развитие событий пожалуй зашло уже слишком далеко, чтобы можно было их игнорировать. Скулы на его лице побелели, а кожа заблестела от выступившего пота. Он перевел дыхание и постарался заговорить спокойным тоном.
- Ну, хорошо. Я хотел выполнить все, что от меня требовалось, и старался не обострять ситуацию. Если тебя это не устраивает, то пора уже поступить по-другому.
- Каким образом?
- Если ты не хочешь разводиться со мной, то я сделаю это сам.
- И как же? - она презрительно фыркнула. - Расскажи мне об этом Дейви, малыш.
- Получив свидетельства, которые примет любой суд. С момента своего появления здесь, ты шляешься с другими мужчинами. Мне известны, по крайней мере, трое, - начал он и в той же агрессивной манере выложил ей все, что ему было известно о её связях с Рэндом, Бенедиктом и Андерсоном. Уоллес рассказал ей, как ждал в машине, чтобы увидеть с кем она отправится, и про тот случай, когда он следил за ней и Рэндом.
