Олли огляделся.
— Что тебе так загорелось, Дэйв? Кажется, все должно быть в порядке.
— Хочешь выпить?
— Ты угадал мое желание. Итак, что случилось?
Тулли налил в бокал бурбон.
— Рут…
— Рут?
Олли поднял взор. Он лишь смочил губы виски, словно шестое чувство подсказало ему, что сейчас потребуется вся его работоспособность.
— Что ты хочешь сказать? Что за проблема могла возникнуть у Рут?
— Ты видел ее вчера вечером или сегодня? Может быть, говорил с ней по телефону?
— Нет. Не хочешь ли ты сказать, что не знаешь, где она?
— Совершенно верно.
Олли Херст выпрямился и уставился на приятеля, который был выше него ростом.
— Вероятно, за этим кроется что-то большее, Дэйв, Начни, наконец, рассказывать!
— Очевидно, она влипла в эту историю с мотелем.
— Что за история с мотелем?
Тулли удивленно посмотрел на приятеля. Он был так занят этим делом, что ему казалось, будто оно стало широко известно.
— Разве ты не слушал последних известий, Олли?
— Нет, я только что приехал домой. И, кроме того, ты ведь знаешь, как обстоит дело с Нормой. Последние известия приводят ее в отчаяние.
Херст спокойно поставил бокал на стол.
— Но какое отношение имеет Рут к мотелю?
— И к убийству, — добавил Тулли.
— К чему?!
— К человеку по фамилии Кокс. Вчера вечером он был застрелен в Хобби-мотеле. Сегодня утром обнаружили его труп.
— Так… но при чем здесь Рут?
— Его застрелили из оружия, зарегистрированного на мое имя. Мы держали его здесь, дома. Женщина, находившаяся в мотеле по соседству с Коксом, слышала, что он называл свою посетительницу «Рут». Об этом она сообщила в полицию.
Олли взял свой бокал виски и выпил половину.
— Понимаю.
Он поставил бокал и встал.
— Откуда ты все это узнал, Дэйв?
— Мне сообщил Юлиан Смит. Он приезжал сюда, чтобы арестовать Рут. У него был ордер на арест.
— Понимаю, — повторил адвокат.
Он нахмурился и уставился на пол. Наконец он поднял голову.
— Я не верю ни одному слову, Дэйв. Все это неверно. Произошла какая-то путаница.
— Так и я твердил себе все время.
— Великий Боже! Это звучит так, словно ты стал сомневаться.
— Ты так полагаешь?
— Только не Рут! Дэйв, ты должен это знать лучше всех других! Представляю себе, в каком ты шоке. Но так называемые факты часто приводят к ошибкам. Я уверен в порядочности Рут.
— Но как ты можешь объяснить эти так называемые факты?
— Пока еще я ничего не могу объяснить. Но даже если Рут вчера вечером была там, этому можно найти десяток объяснений. Ясно, что она не убивала этого парня Рут неспособна обидеть даже муху. Тебе вообще известно, что за человек был этот Кокс?
— Не имею никакого понятия, — ответил Тулли. — Юлиан захватил меня с собой в похоронное бюро, чтобы я посмотрел на него. Мне не приходилось с ним встречаться.
Херст бесцельно обошел комнату.
— Дэйв, — сказал он и остановился. — Ты действительно не имеешь представления, где находится Рут? Не нашел ли ты какой-нибудь записки от нее?
— Нет.
— Но ты, по крайней мере, обзвонил всех?
— Нет.
Тулли был сам удивлен, как грубо он ответил.
— У меня, естественно, не было желания говорить с людьми об этом деле. Юлиан обещал мне, что имя Рут возможно дольше не появится в газетах. Кто-то намекнул телевидению, но имя ее еще не назвали. Олли, я думал, что знаю ее…
— Ты действительно знаешь ее.
— Да? Долго ли я с ней был знаком до женитьбы? О ее прошлом я ничего не знаю, она мне о нем не рассказывала. Может быть, она была девушкой на побегушках, откуда я знаю?
— Ну, так не говорят о собственной жене, Дэйв. На тебя что-то нашло.
Тулли пожал плечами.
— Черт возьми, что ты знаешь о ней? И что ты в этом понимаешь? В конце концов, не твою жену застали в этом пресловутом мотеле с таким гадким парнем! Твою жену никто не подозревает в убийстве!
Олли Херст тихо ответил:
— Можешь нападать на меня, если тебе от этого легче.
— Я действительно не знаю, зачем я позвал тебя. Ты немногого стоишь!
— Подойди, Дэйв, выпей.
Это была двойная порция шотландского. Тулли хотел было выпить, но затем отрицательно покачал головой.
— Я уже пробовал это делать. Очень жаль, Олли, но не знаю, что со мной творится. Несколько часов назад я жил в надежном мире, занимался своими делами, имел приличный дом и был женат на порядочной женщине. И вдруг, неожиданно, все взлетело на воздух, и я едва держусь на ногах. Я не знаю, что делать, что думать и куда обратиться.
— Хочешь, я подыщу тебе адвоката?
— Адвоката? Зачем? Разве ты сам не адвокат?
— Речь идет об уголовном деле. Мне думается, тебе не понадобится защитник по уголовным делам, во всяком случае, пока не появится Рут. Но я подыщу его, чтобы иметь под рукой. А сейчас я могу лишь попытаться найти Рут. Я могу тактично расспросить…
— Нет! — твердо возразил Тулли. — Я жалею, что вообще привлек тебя к этому делу. Отправляйся к своей жене и своему ужину! Она и без того уже готова лезть на стену.
— Дай мне, по крайней мере, выпить, прежде чем выдворишь меня, — дружески проговорил Олли,
Он сел и взял бокал.
— Дэйв, я не утверждаю, что разбираюсь в женщинах. Я по уши занят бедной Нормой. И я, действительно, знаю о Рут только то, что известно тебе. Но, вероятно, я могу судить о ней более объективно, чем ты. Твоя жена — это что-то особенное, и мне было бы тысячу раз наплевать, если бы раньше она была девушкой на побегушках. Впрочем, мы оба знаем, что этого не было. Как она помогла Норме, как она выглядит, когда думает, что на нее не смотрят! Какая она честная, прямодушная и приветливая по сравнению с другими… Твоя жена — благородная дама, Дэйв, в полном значении этих слов. И если бы меня убедили в противном, я бы бросил свою профессию и стал заниматься чем-нибудь другим. Это я тебе говорю вполне искренне.
Он допил бурбон и встал.
— Придется мне все объяснить Норме… хотя… не знаю, как ей это преподнести.
Херст вздохнул и повернулся, собираясь уходить.
— Проблемы за проблемами, не так ли, Дэйв? Но нам нужно со всем этим справиться. Другого выбора у нас нет. Обязательно позвони мне, если услышишь что— нибудь о Рут.
— Спокойной ночи, — пробормотал Тулли.
Верно ли мнение Олли? Он кое-что понимал в женщинах, когда не был связан с ними эмоционально. Но что означали намеки Сандры Джейн?
Тишина в доме вдруг подействовала на Тулли угнетающе. Он поймал себя на том, что озирается словно ребенок, которому показалось, будто в соседней комнате есть привидение.
Он вскочил. Он не должен сидеть здесь сложа руки! Эта женщина из Хобби-мотеля… Тулли почувствовал, что ее история в чем-то неверна.
Вероятно, когда-то она была здоровой и краснощекой, имела дешевую привлекательную внешность и была сексуальным созданием, всегда готовым себя предложить. Но годы сделали свое. Ее слишком большие груди стали дряблыми и обвисли, расплылись бедра, появился большой живот, она растолстела. На ней был цветастый домашний халат, а в соломенного цвета волосах — бигуди. Толстые, щеки были намазаны кремом. Открыв дверь, она вызывающе посмотрела на Тулли.
— Да? Что вы хотите?
— Вы — мисс Мод Блэк?
Женщина кивнула.
— Меня зовут Дэвид Тулли. Мне хотелось бы с вами поговорить.
— О чем?
По привычке она мысленно оценила его костюм и бежевый «империал», стоявший поблизости. Тулли так и не понял, сказало ли ей что-нибудь его имя.
— Могу я войти? — спросил он.
— Вы из полиции?
— Нет, мисс Блэк.
— Это ведь не узнаешь, — сказала она и провела рукой по волосам. — Правда, у вас не такой вид. Что вам угодно? Вы хотите что-нибудь продать?
— Я ничего не продаю. Я муж женщины по имени Рут.
Глаза ее сузились.
— Я познакомился с показаниями, которые вы дали полиции. Конечно, вы не обязаны отвечать на мои вопросы, мисс Блэк. Но я буду очень благодарен, если вы на них ответите.
Было ясно, что она обдумывает ситуацию. Она была похожа на хитрое животное. Тулли почувствовал, что пульс его участился. Итак, инстинкт не подвел его.
— Думаю, что смогу уделить вам несколько минут, мистер Тулли. Заходите.
Она отступила в сторону. Воздух комнаты был насыщен тяжелым запахом духов и пудры. Комната была маленькой, и в ней было жарко, как в инкубаторе. Повсюду лежали журналы, газеты и предметы одежды.
Женщина закрыла дверь, проковыляла к туалетному столику и взяла сигарету. Она выжидала.
— Мистер Тулли, — неожиданно сказала она. — Вы ведь должны знать, что я теперь уже не могу изменить свои показания.
«Спокойно, мой друг, спокойно, — сказал себе Тулли. — Ты для нее — хорошая приманка».
— Вы полагаете, что из-за этого я и пришел?
