Ознакомительная версия.
– А Валера на тебя, конкретно на тебя заказ получил. Вот и ломал.
– Не может быть…
– Может, Сашка, может. Я тебе почему сейчас все это говорю… Я не хочу, чтобы ты понапрасну пороги обивала. У нас ведь еще не самый гадючник, можешь и похлеще нарваться. Так что думай, детка. Удачи!
Громко отодвинув стул, Алексей встал, но я удержала его за рукав джемпера:
– Леша, стой! А что мне делать?!
– Не знаю. Но в Москве Валера тебе кислород перекроет. Ославит так, что ни в одно агентство не возьмут. Только себе же хуже сделаешь.
– А если я к другу обращусь? К Сергею Рубполь скому! Фотограф замер. Потом вернулся на стул и, налегая грудью на стол, спросил немного удивленно:
– Рубпольский? Тот самый Сережа Рубль Польский?
– Да! Он муж моей подруги!
– Ого, Санька, – усмехнулся собеседник, – ну и связи у тебя.
– Да какие связи, – отмахнулась я. – Только Рубпольского и знаю. И то через жену.
– И он поможет? – разглядывая меня с интересом, спросил Алексей.
– Пару раз уже помог. Муж кучу долгов оставил, Сережа помог немного дела уладить.
– И с Тарантулом поможет? Подпишется?
– Ой, Леш, даже не знаю, – пригорюнилась я. – Неудобно еще раз обращаться.
– Неудобно, детка, спать на унитазе – попа мокнет. Ты, Саша, если есть возможность, Рубля используй.
– Да сколько можно его использовать?!
– А Рубль, он не разменный, вечный, так что не сотрется. А вот Тарантул… – нахмурился фотограф, – тоже парень непростой. – И став совсем серьезным, спросил: – Что требует Валера?
– Переписать на него дом в двадцати километрах от Кольцевой.
– Ого. Аппетиты.
– И что мне делать?
Леша, молодой, спортивно-тощий парень в гламурно драных джинсах и растянутом на пять размеров свитере, откинул со лба длинную, спадающую на глаза челку и произнес признание:
– Нравишься ты мне, Сашка. Всегда нравилась. И скажу только тебе, один раз и забудем. Договорились?
– Да. Конечно.
– Если Тарантул нацелился на твой дом… А бумаги у него какие-нибудь есть?
– Да, долговая расписка моего мужа. Нотариально заверенная.
– Фамилия нотариуса, случайно, не Мишин? – прищурился приятель.
– Не знаю. Я на это не обратила внимания, только подпись мужа разглядывала.
– Понятно. Тогда скажу так. Все эти расписки могут быть филькиной грамотой. Но это не факт, и дело в следующем: если Тарантул нацелился на жирный кусок, уже не отпустит.
– Даже если Рубпольский вступится?
– Если Рубпольский вступится, ты, детка, просто не очнешься однажды в борделе на Ближнем Востоке.
– Ой! Что ты такое говоришь?
– А что знаю, то и говорю, – многозначительно произнес фотограф. – Подписывай своего Рубпольского, чтоб, значит, все по справедливости вышло. Иначе Валера тебя досуха выжмет.
– За что?!
– За то, что не ложилась в койку с кем прикажут! – громче, чем следовало, воскликнул Леша. Тут же испугался своей храбрости, оглянулся назад и, увидев на стойке бумажный кулек, распрощался.
Мне показалось, с облегчением.
Рубпольский за меня вступился. Без лишнего рвения, просто обозначился за моей спиной.
Но спать я стала лучше. На время меня оставили в моем доме. Выключили счетчик. И позволили барахтаться, то есть самостоятельно искать покупателя на недвижимость, и если повезет – выгадать денег на покупку квартирки в спальном районе Москвы.
Уже три месяца я барахталась. И целенаправленно искала нового мужа.
Задача эта фантастически нелегкая, но выполнимая для девушки двадцати шести лет с лицом повзрослевшего ангела, сложившего крылья.
…Сосед Анатолий Андреевич на роль жениха не годился абсолютно. Во-первых, был хоть и бездетен, но женат на Рае. А во-вторых, при близком знакомстве оказался пугающе эксцентричен и совершенно непонятен. Словно огромное черное веретено, Коновалов накручивал на себя странности с неиссякаемым трудолюбием. Как будто мало ему было двух раскуроченных машин и загадочных манипуляций с часами, Анатолий Андреевич продолжал чудить.
И так же явно продолжал считать меня дурой блондинистой масти.
Запив остатками коньяка горькую нотку «хороший мужик был Дмитрий Павлович», он словно бы опомнился, стукнул себя по лбу и высказался:
– Ух, черт! Совсем забыл. А позвонить-то! – И уже обращаясь конкретно ко мне, набирая на сотовом телефонный номер: – Ой, Сашенька, с вами совсем можно голову потерять… Что с нами делает женская красота? – И далее непосредственно в трубку: – Алло, Денис. У меня тут неприятность образовалась, бери ребят из мастерской и дуй ко мне домой…
Говоря все это, Анатолий Андреевич вышел на крыльцо, прикрыл за собой входную дверь и продолжал разговор уже на улице.
Стараясь не показать удивления, я смотрела на его спину через оконное стекло. Если не ошибаюсь, ремонтнику Анатолий Андреевич уже звонил. Как только треснул мой «рено», так сразу и позвонил. Пока я старательно считала до ста, Коновалов приседал возле побитых машин и, судя по артикуляции, описывал кому-то повреждения. Я следила за ним в зеркале заднего вида. Так можно разговаривать только с автослесарем. Здесь трудно ошибиться.
Или мне показалось?.. Я была слишком напугана, чтобы четко воспринимать действительность…
Но нет! Я отлично помню приседания Анатолия Андреевича. Его глаза озабоченно скользили по вмятинам, он явно их перечислял и обозначал фронт ремонтных работ!
Хотя… один раз я уже ошиблась. Ведь в самый первый момент решила, что Анатолий Андреевич вызывает страховщиков… Но позже он не позволил мне этого сделать. Отобрал телефон и увел в дом.
Странный тип.
Коновалов вернулся и с виноватой улыбкой развел руками:
– Ну вот и все, Сашенька. Сейчас приедут мои ребята, отгонят наши машинки в мастерскую, и через пару дней они будут как новенькие.
– Ага, – буркнула я. – А до города я эту пару дней на автобусе буду добираться.
– Зачем же? – усмехнулся сосед. – Я выпишу вам доверенность на машину Раисы, она оформлена на мое имя, и ездите пока на ее «ягуаре». Согласны?
Еще бы нет! Шикарный двухдверный кабриолет в полной комплектации! Да я машину нашей соседки даже потрогать не мечтала! Но тем не менее скромно потупилась:
– Ой, даже не знаю…
– Соглашайтесь, Сашенька, соглашайтесь.
Супругу Анатолия Андреевича мы с Димой называли Богомолиха. Высокая и тощая как жердь, сурово стильная, она напоминала самку богомола, откусывающую, как мне помнится, голову самца после совокупления. Крепенький, местами плешивый Анатолий Андреевич, мужчина весьма среднего роста, ухаживал за своей тощей супругой с пугливой учтивостью. Придерживал перед ней дверцу автомобиля, суетливо поправлял манто и подобострастно подхватывал сумочку.
По слухам, женитьба Анатолия Андреевича была выгодно-просчитанной. Когда-то давно юный Толик закончил автодорожный институт и пришел трудиться в крупное московское автохозяйство простым, малооплачиваемым инженером. Через несколько лет, к самой заре перестройки, дотрудился до инженера главного, еще через несколько лет успешно разорил любимое предприятие, выкупил за сущие копейки и стал одним из крупнейших грузо-перевозчиков.
Дальше – больше. Схарчил конкурентов, расширил бизнес и расправил крылья над средней полосой России.
Мой Дима знал все столичные сплетни и об относительно редкой удачливости господина Коновалова выразился так: повезло господину не на пустом месте. Еще будучи стройным и не плешивым, Анатолий умудрился женить на себе дочку крупного партийного босса. Тесть во многом помог зятю, но и это еще не все. Из разнообразных источников до Димы доносились слухи, что богател Анатолий Андреевич совершенно беспринципно и часто криминально. Лично на больших дорогах с кистенем не стоял, но какое-то отношение к пропадавшим на трассах грузовикам имел…
Впрочем, за руку схвачен не был, под судом и следствием не состоял, и сейчас, зная, как словоохотлив бывал Димасик на чужой счет, я верю далеко не всему. Предпочитаю не опираться на старый багаж и делать выводы самостоятельно. Я слишком долго наблюдала из окна чету Коноваловых, чтобы не удивиться факту – шикарная машина оформлена на имя Анатолия Андреевича. Тут изумиться было чему. Суровая и властная Раечка выглядела так, словно ей принадлежала Земля и окрестности Солнечной системы, а не только «ягуар», коттедж и наша улица в придачу. Неулыбчивая брюнетка с поджатыми губами редко растягивала их в улыбке при встрече с соседями. Она стреляла по нас чуть раскосыми глазками и обозначала приветствие едва заметным движением подбородка.
Каждый раз, встречая на улице Анатолия Андреевича, мы отмечали: с женой и без нее сосед – два разных человека. Будучи без присмотра надменной супруги, Коновалов любезно раскланивался и даже позволял себе поздравить соседей с каким-нибудь праздником. Подле Раи становился полнейшим ее подобием, совершенно безразличным к окружающим.
Ознакомительная версия.
