Когда за рулем краденой машины он выезжал на центральную улицу города, у него было меньше ста долларов. Ему удалось повидаться с несколькими людьми, бывшими сообщниками. Они знали, что Паркер согласен работать на паях, скрывался он в одном мотеле на окраине Скраптона под названием "Грин-Глен-мотель". Его владелицей и управляющей была Магда, бывшая проститутка. Через неделю Паркеру позвонил Кафка. Их разговор казался странным: оба избегали называть вещи своими именами. Кроме того, Кафка не был уверен, что разговаривает именно с Паркером.
- Теперь все делается не так, как прежде, не правда ли? - начал прощупывать собеседника Кафка.
Паркер знал, что он хотел сказать: прежде никто не мог непосредственно, связаться с Паркером. Всякий, кто хотел поговорить с ним о деле, должен был действовать через некоего Джо, бывшего заключенного. Но Джо умер, и это явилось еще одной неприятностью.
- Я сейчас переодеваюсь. Понимаешь? Ты слышал, что случилось с Джо?
- А что случилось?
- Он умер.
- А-а... Я пытался тебе туда позвонить, но никто не подошел.
- Вот поэтому и не подошел.
Кафка сделал небольшую паузу и произнес:
- Я позвонил тебе просто так, чтобы узнать, как ты поживаешь. Ты сейчас работаешь?
- Подыскиваю себе место.
- Желаю удачи.
- Спасибо.
- Если увидишь в своих краях малыша Боба Негли, передавай ему привет.
- Хорошо, - ответил Паркер.
Он понял, что Кафка сам не хочет ехать к нему, а пошлет малыша Боба.
- А Боб знает о моем лице? - осторожно спросил Паркер. Паркер сделал себе пластическую операцию, значительно изменившую его лицо, и после этого с малышом Бобом не встречался.
- Знает, - коротко сказал Кафка.
Малыш Боб прибыл через день, ночью. Паркер лежал одетый на кровати в мотеле и смотрел телевизор, не включая звука. Когда раздался стук в дверь, он вскочил, выключил свет, телевизор и только тогда открыл дверь.
Это пришла Магда, владелица мотеля. Ей стукнуло шестьдесят. Она была одной из немногих проституток, сумевших сберечь свои деньги. К старости она купила себе этот мотель. Чрезмерная болтливость и нервность помешали ей стать владелицей борделя. Теперь Магда содержала мотель, комнаты которого сдавала по часам. Кроме того, ей доверяли люди типа Паркера. Они или укрывались у нее, или использовали мотель для организации встреч и совещаний.
Магда вошла в комнату, закрыла дверь и объявила:
- Пришел малыш Боб. Хочешь с ним поговорить? Она была все еще стройной. В прежние времена ее за это особенно ценили. Свои седые волосы, грубые и непослушные, она коротко подстригала на итальянский манер. На месте выщипанных бровей она провела черные линии. Длинные ногти блестели ярко-красным лаком. Губы, однако, она почему-то не красила совсем. Ее рот казался бледным шрамом на худом, морщинистом лице.
Одевалась она как молодая: светлый свитер и эластичные брюки, длинные серьги и звенящие браслеты. Старческое тело маскировалось молодежной одеждой. И, видимо, не зря. В нем жила молодая душа.
- Малыш Боб сидит в комнате позади моей конторы. Будешь там с ним говорить, или привести его сюда?
- Я пойду к нему.
- О выпивке я позабочусь, - засуетилась Магда. Паркер совсем не хотел выпивать, но промолчал. Магда имела пристрастие из всего делать приемы. В каждом дне она стремилась видеть праздник.
Они вошли в контору мотеля.
- Хорошо бы снова собраться старым знакомым, - затараторила Магда и стала с увлечением рассказывать, кто здесь побывал в последний месяц, в последние два месяца и в последние полгода. Паркеру ее болтливость очень не нравилась. Молчаливая при посторонних, Магда со своими друзьями давала себе волю и безудержно болтала. Паркер шел рядом с ней, не обращая внимания на ее трескотню.
Они вошли в контору. Там за письменным столом сидела Этель, девица лет двадцати пяти. Она в основном занималась уборкой и во всем помогала Магде.
- Я буду у наших друзей, - объяснила свой уход Магда, и Этель понимающе кивнула.
Малыш Боб сидел на софе, обтянутой зеленой искусственной кожей, и курил огромную сигару, которая, как шутили его приятели, длиной была немного меньше его самого. Ростом он едва дотягивал до полутора метров. Вспыльчивый и агрессивный, подобно многим маленьким мужчинам, вел он себя как чемпион мира в весе петуха. Малыш покупал себе сигары по доллару за штуку, носил самые бросающиеся в глаза костюмы, какие только мог достать. Волосы свои он зачесывал так высоко, что казался почти нормального роста.
Когда Паркер и Магда вошли. Боб вскочил. Однако, увидев Паркера в непривычном обличье, он сильно напрягся, словно готовился принять чрезвычайно важное решение, от которого, по меньшей мере, зависели судьбы всего цивилизованного мира.
- Это действительно Паркер? - недоверчиво и тревожно спросил он Магду.
- Конечно, он, - усмехнулась Магда. - Он сменил свою противную рожу на другую, столь же отвратительную. Если ты минут пять с ним побудешь, то поймешь это. Он совсем не изменился.
- Может быть. Боб хочет поговорить о деле? - вступил наконец в разговор Паркер.
- Ну, что я говорила! - торжествующе засмеялась Магда. - Что будешь пить, Паркер?
- Ничего.
- Боб, если захочешь выпить, позови меня.
- Хорошо, Магда.
Когда она вышла. Боб не без ехидства заметил:
- Я не нахожу, что вы похорошели.
- Хватит дурацких разговоров о моем лице...
Паркер взял кресло и сел. Боб стоял в нерешительности, видимо, раздумывая: следует ли ему обижаться или не следует. Подумав, он тоже сел и деловито сказал:
- Итак, к делу. Ты заинтересован в работе на равных паях?
- Смотря какая работа.
- А что тебя конкретно интересует?
- Доход, риск и то, с кем я буду работать.
- Естественно. Это понятно само собой. Если доход хороший, риск небольшой, а люди тебе хорошо знакомы, то заинтересует тебя такое дело?
Паркер утвердительно кивнул головой.
- Ну, отлично.
Боб закурил длинную сигару и стал говорить, не вынимая ее изо рта.
- Доход будет сто - сто пятьдесят тысяч долларов. Риск практически равен нулю. Пока речь идет обо мне, Кафке и Эрни Фоннио.
- Пока. А сколько всего будет человек?
- Подробности еще не ясны. Мы рассчитываем на шесть-семь человек.
- Такая куча людей... Зачем?
- Мы стремимся уменьшить риск, - пояснил с гордостью Боб, прищелкнув языком. - Для такого дела требуются люди.
- Значит, в зависимости от выручки и числа людей, на руки каждому придется по шестнадцать - двадцать тысяч долларов.
- Точно. Ты получишь минимум шестнадцать тысяч.
- Откуда деньги?
- Выручка за билеты от игры в регби на стадионе одного колледжа.
Паркер нахмурился:
- А почему риск невелик?
- Уже все спланировано. Мы уже знаем, как туда проникнуть, а потом нам помогут транспортные пробки после игры.
- Итак, вы до сих пор ничего не имеете, кроме аппетита к деньгам и возможности запустить в кассу руку...
- Разве ты слышал о делах, которые начинались с большего?
- Прежде чем приступать к делу, надо основательно готовиться к нему.
- Поезжай в город и поговори с Даном. Он тебе все объяснит.
- Кто-нибудь желает иметь больше, чем равную долю?
- Нет. Все доли одинаковы. Паркер немного подумал и решил:
- Хорошо, я поеду и поговорю с Даном. Большего я пока обещать не могу.
- Конечно.
Боб встал, продолжая держать сигару в уголке рта.
- Задумано все интересно. Это тебе понравится. Чистое дело и, главное, прибыльное. Они вышли. В конторе Магда опять защебетала:
- Так быстро договорились? Побудьте еще. Мы немного поговорим и приятно проведем время.
- Я должен идти, - заявил Боб. - Я бы охотно остался, но не могу. Завтра в девять вечера, - сказал он, обращаясь к Паркеру.
- Обязательно приду.
Магда продолжала тараторить о своем. То и дело просила их остаться и немного поболтать. Паркер улучил момент, когда она говорила с Бобом, и ушел в свою комнату. Он включил телевизор, опять без звука, и лег на кровать, чтобы посмотреть передачу. Но не это его занимало, главным сейчас для него спокойно обдумать предложенное дело.
Иногда предпочтительнее бывает работать среди массы людей. Если Боб и Кафка действительно знают, как проникнуть на стадион, то почему бы не найти способ, как оттуда выбраться? Собственно говоря, это уже детали.
На следующий день в девять часов вечера он явился на квартиру Кафки. К этому времени там уже собрались малыш Боб и Эрни Фоннио, которые с нетерпением его поджидали.
Эрни Фоннио - усатый тип с толстым несимметричным телом - сидел и смотрел маленькими маслянистыми глазками. В сущности, он больше походил на грека, чем на итальянца. Внешне он выглядел как типичный владелец ресторана. Несколько раз Эрни пытался основать свое дело, но его рестораны всегда прогорали, и ему приходилось снова возвращаться к своей основной профессии, чтобы оплатить накопившиеся долги.
