— Может, тебе все-таки не стоит купаться?
Скорее всего, вопрос был продиктован не столько заботой о девушке, сколько внезапно пробудившимся инстинктом самосохранения.
— Ну уж нет! — ответила Лида и тут же грациозно скользнула со ствола в воду.
Несколькими энергичными движениями она подплыла к Антону.
— Хорошо, верно?
— Отлично, — согласился молодой человек. — Великолепно взбадривает. И отрезвляет к тому же.
— Отрезвляет? Ну да, конечно… Кстати, а ты до дна тут достаешь?
— Не знаю. Сейчас попробую.
Антон выпрямил ноги и они уперлись в илистое дно. Оказывается, молодой человек мог спокойно здесь стоять, при этом вода доходила ему лишь до подбородка.
— Достаю, — оповестил он свою спутницу.
— Дай руку, — потребовала она.
Продолжая стоять на мягком дне, молодой человек вытянул вперед руку. Лида взялась за неё и легким плотиком по поверхности воды подтянулась к нему вплотную. Отпустив руку Антона, она обеими руками взялась за его плечи и тоже попыталась встать на дно. При своем немалом росте она тем не менее ушла под воду по самые брови. Всплыв, девушка задорно тряхнула головой и ещё немного приблизилась к молодому человеку, который от сознания близости этого роскошного тела замер, как бы укоренившись в илистом дне этаким диковинным водным растением. Как и положено растению, он был полностью лишен мыслей, однако — преисполнен сладостных надежд и ожиданий. Всплывая, Лида слегка задела замершего Антона грудью. Это прикосновение странным образом вызвало у него легкий озноб и страстное желание тут же овладеть соблазнительной провокаторшей. В следующее мгновение молодой человек почувствовал, как к нему прижимается теплое женское тело. Девушка обняла его за шею и обвила ногами бедра. Ее губы оказались совсем рядом, и через мгновение молодой человек уже жадно целовал их, прижимая к себе желанное тело обеими руками. При этом левая его ладонь как бы сама собой, автоматически, оказалась на плотной ягодице, а правая — на затылке Лиде.
Поскольку теперь девушка по плечи возвышалась над водой, её вес вкупе с весом Антона делал свое черное дело — ноги молодого человека начали углубляться в ил. Чтобы не захлебнуться, он был вынужден подняться на цыпочки, но это только ускорило его погружение в мягкое дно. В результате затянувшийся поцелуй прервался, когда, хлебнув носом воды, Антон был вынужден легонько отстранить от себя девушку.
— Этак ты меня утопишь, — откашлявшись, поделился он. — Поплыли к берегу.
— Нет. Хочу еще, — ставшим немного гортанным голосом капризно возразила Лида и вновь попыталась устроиться на нем сверху.
На сей раз Антон, увлекая за собой Лиду, сразу ушел под воду по самую макушку. Чувствуя, что на поверхности ему не удержаться, он даже специально подогнул теперь ноги, затем взял снизу девушку за талию и решительно подтолкнул её в сторону берега, после чего вынырнул и поплыл за нею следом.
— Трус, — оглянувшись, заклеймила его Лида.
Антон не ответил. Несколькими сильными гребками он догнал девушку, когда та подплыла к «L»-образному дереву и уже поднималась из воды, которая доходила ей тут до талии. Молодой человек схватил её за руку.
— Трус, — повторила Лида, — Трус! — и сделала безуспешную попытку освободить руку.
Теперь Антон стоял рядом с нею и пытался обнять девушку. Она же уперлась ему кулаками в грудь и отклонилась назад, не позволяя молодому человеку поцеловать себя. Эта молчаливая борьба длилась несколько секунд, пока, наконец, Антону не удалось преодолеть сопротивление и притянуть к себе ближе красивое лицо с лихорадочно блестящими глазами.
— Трус, — продолжала клеймить его девушка, но в следующее мгновение её губы были прижаты к его губам и она замолчала.
В течение долей секунды Лида ещё пыталась сопротивляться, что-то сказать, но затем её руки обвились вокруг шеи молодого человека и она сама с тихим стоном приникла к нему всем своим телом.
Тем вечером, когда они приводили себя в порядок, Лида была задумчива и молчалива. Могло показаться, что она жалела о неожиданном завершении совместного купания. Антон же тактично делал вид, будто не замечает странного изменения её настроения и, дабы не молчать, рассказывал о предстоящей ему в ближайшее время поездке в Хельсинки. Неожиданно девушка перебила его буквально на полуслове и потребовала, чтобы он возвращался к гостям, причем возвращался один.
— Я приду попозже, — пообещала она. — И будет лучше, если ты забудешь о том, что произошло тут между нами.
— Но почему? — не понял Антон. — Что случилось?
— Ничего. Просто так нужно, — упрямо повторила девушка. — Понимаешь? Так нужно.
— Но ведь должна же быть какая-то причина…
— Я прошу тебя сейчас уйти и забыть обо всем. Этого тебе мало?
— Ну ладно… — Антон чувствовал себя несколько уязвленным; его самолюбие протестовало против столь неожиданного завершения приятного приключения. — Но мы ещё увидимся?
— Не думаю. Лучше не надо… Прошу тебя, уходи.
— Я по крайней мере могу тебе как-нибудь позвонить?
— Нет. Я… Может быть, я сама однажды позвоню тебе, — укладывая на затылке мокрые волосы, ответила Лида. — И, ради Бога, уходи сейчас.
Антону показалось, что в голосе девушки звучало что-то похожее на страх.
— С тобой все в порядке? — обеспокоено спросил он.
— Тебе что, обязательно нужно услышать грубость, чтобы ты наконец-то ушел?
— Зря ты так…
Окончательно разозлившись, Антон повернулся и, не оглядываясь, направился в сторону освещенной многочисленными фонарями лужайки перед дачей. Он действительно не понимал, что вдруг так разительно повлияло на настроение ещё недавно столь веселой и ласковой девушки. В том, что ей с ним было хорошо, он не сомневался. Следовательно, неудовлетворенность им как партнером отпадала. Тогда — что оставалось? Внезапное недомогание? Капризный взбалмошный характер? Раскаяние в близости с ним? «А что? Вполне моет быть, — думал он. — Вдруг она замужем? Я же практически ничего о ней не знаю». Мысль о возможном замужестве Лиды странным образом напомнила ему о Вите, оставшейся дома, чтобы готовиться к предстоящему экзамену. Но воспоминание это было каким-то смутным и мимолетным. Антон даже не почувствовал особых укоров совести — а ведь он только что изменил ей. Его существенно больше занимал теперь вопрос о причинах столь разительного изменения в отношении к нему Лиды. Настроение было изрядно испорчено и хотелось выпить.
Антон подошел к столу, за которым ещё сидели некоторые из приглашенных. Появившаяся со стороны дома Кира поинтересовалась, не видел ли он её племянницу. «Нет, — ответил Антон. — Не видел». Голос Киры ему показался несколько озабоченным. «Ну что с ней будет, с твоей Лидой?» раздраженно подумал Антон и пригласил Киру на танец. Та отказалась и пошла в сторону беседки.
Налив себе пол-фужера водки, Антон выпил её, затем некоторое время посидел молча, наблюдая за своими соседями по столу. Потом снова плеснул себе водки и перешел к самой большой группе, где, как ему показалось, царила самая веселая и непринужденная атмосфера. Тут, конечно, в центре внимания был Исмаил, продолжавший сыпать остротами и каламбурами. Медленно пьянея, Антон отметил про себя, что Исмаила спиртное кажется вообще не берет. Танцуя с тесно прижимающейся к нему полнушкой, Антон внезапно увидел, как мимо в сторону дачи направлялись Кира с Лидой. Лида шла, не глядя по сторонам. Лицо её показалось Антону бледным и напряженно сосредоточенным. А минут через десять Кира вернулась к столу в сопровождении высокого моложавого мужчины. Им навстречу поднялся Славка. Взяв незнакомого мужчину под руку, хозяин ушел с ним в сторону дома. Антон непроизвольно отметил, что с появлением нового гостя Исмаил прервал только что начатый рассказ, и взгляд его вдруг стал абсолютно трезвым и холодным. Затем, будто умываясь, он провел рукой по лицу, усмехнулся и продолжил прерванное повествование.
Незадолго до окончания вечеринки и без того отличные отношения Антона с Исмаилом закончились чуть ли не братанием.
— Я помню, старик, ты мечтаешь о пистолете, — заметил дагестанец, когда на короткое время они оказались втроем: Исмаил, его брат и Антон. Держи пушку, — и элегантный молодой человек положил на колени Антона переданный ему братом тяжелый сверток в полиэтиленовом пакете.
— Ты что! — как будто защищаясь, поднял перед собой руки Антон. — Ни в коем случае!
— Держи, держи. Не строй из себя красну девицу. Держи и владей. Это «Вальтер».
— Ну спасибо! — искренне обрадовался Антон. — Это такой подарок! Такой! Если бы ты только знал!
— Догадываюсь, — усмехнулся Исмаил. — Рад, что смог порадовать тебя.
— Подожди, — Антон на мгновение задумался. — Боюсь, у меня не найдется для тебя достойного подарка, но… Слушай, у меня неплохая газовая «Беретта». Она твоя. Завтра я тебе её отдам. А?
