Кросби продолжал пить. Он едва держался на ногах и не отходил от бара. Его дрожащие руки едва справлялись с бокалом. Анджела, изредка поглядывая на окружного прокурора, уселась рядом с Ардис на лестнице, откуда ушел Дентон. Норм Виатт и его тесть разговаривали с двумя женщинами, и Дентон направился к ним.
— А вот и Джеймс, — сказала Анджела, ослепительно улыбаясь. — Дорогой, Норм думает, что ты сойдешь с ума, если он предложит мне работу на телевидении.
— Послушай, Анджела… — сказал Виатт.
— О, все в порядке, Норм, — усмехнулся Дентон. — Я не сомневаюсь, что ты пожалеешь об этом;
— Но, Джим…
— Не обращай внимания на моего мужа, Норм, — Анджела с упреком посмотрела на Дентона. — Он всегда говорит, что я бросила выступать и вышла за него потому, что у меня ничего не получалось. Это его постоянная шутка.
— О, я уверен, что у вас большой талант, — галантно сказал старый Тревор. — Вы бы хотели работать у меня?
— О, мистер Тревор!
— Не надо, папа, — сухо сказала Ардис. — Ты же сейчас не в Голливуде.
Старый магнат усмехнулся.
— Я надеюсь, Анджела, что ты шутила. Не понимаю, что тебя тянет к этой тяжелой работе, — не слишком искренне сказал Норм Виатт.
— Понимаю. — Нижняя губа Анджелы дрожала, и она прикусила ее. На глазах выступили слезы.
«Боже мой, — подумал Дентон, — да она приняла его всерьез».
— Нехорошо так шутить, Норман. Не стоит дурачить людей таким образом. Кстати, откуда ты знаешь, что я не умею выступать?
За окном ярко блеснула молния, и мощный удар грома потряс дом. Погас свет. И тут же зажегся. Женщины вскочили. Ардис хотела что-то сказать мужу, но свет начал мигать и тускнеть.
— Должно быть, молния попала в трансформатор, Джеральд, — сказал Норман и направился к двери. Тесть последовал за ним.
— Ненавижу молнию и гром, — сказала Ардис. — Надо принести электрические фонари и зажечь свечи.
Свет погас совсем. Черная как деготь темнота окутала весь дом. Женщины хихикали, мужчины пытались шутить и смеяться. Слышался шум возни, шлепки, хохот. «Это моя нога, и нечего стоять на ней, да еще каблуком!» — послышался сердитый мужской голос, потонувший в громком хохоте.
Голая рука коснулась руки Дентона, когда кто-то прошел мимо него. Поскольку Ардис Виатт была в костюме королевы Елизаветы, то есть в одежде с длинными рукавами, он решил, что это могла быть только Анджела. Почему она не осталась на месте в кромешной тьме? Дентон с любопытством стал пробираться следом. Несколько раз он наступал на чьи-то ноги и, наконец, налетел на какого-то мужчину, судя по хихиканью.
— Простите, — буркнул Дентон.
Он сделал еще несколько шагов вперед, и его рука наткнулась на голое плечо. Да, это была Анджела. Он услышал ее характерный хриплый шепот.
— Ты будешь готов, дорогой? — прошептала Анджела.
— Ага. Только возьми чемодан, — послышался в ответ мужской шепот. Кто это говорил, Дентон не мог понять.
— В том же месте, в то же время? — шепнула Анджела.
Мужчина шепнул в ответ, но Дентон на этот раз не разобрал даже слов. Кто-то зажег спичку, и Дентон увидел прямо перед собой обнаженную спину Анджелы. Он поднял голову, чтобы разглядеть лицо мужчины, но кто-то взвизгнул и погасил спичку.
Кто-то другой чиркнул зажигалкой, но в этот момент загорелся свет. Дентон стоял на полпути между лестницей и входной дверью. В футе от него стояла Анджела, мужчина исчез.
— Надеюсь, теперь все будет в порядке, — с облегчением в голосе шепнула ему на ухо Ардис Виатт.
— У меня есть одно подозрение, — шепнул в ответ Дентон и огляделся.
Ральф Кросби все еще торчал у бара.
Молодой Арнольд Лонг стоял у входа в гостиную и разговаривал с Корин Гест. Норм Виатт шел от двери, а Джеральд Тревор смотрел через окно на улицу. Карикатурист Фаллон стоял около Тревора и от зажигалки прикуривал сигарету. Джордж Гест вышел из столовой и вертел головой, как будто искал Корин.
Дентон поморгал глазами и помотал головой.
— Должно быть, включили аварийную линию, — сказал Норман Виатт. — Эй, Корин, ты куда собираешься?
— Домой, если позволит дождь. Ардис, прием был просто великолепен…
Гости начали расходиться. Дентон нашел пальто Анджелы, помог ей надеть его и вспомнил, что оставил свою шпагу в углу, где он сидел. Он стал протискиваться в толпе гостей, которые теснились в холле рядом с Виаттами, стремясь поблагодарить их и проститься.
Кросби выбрал момент и настиг в углу Анджелу Дентон. Бежать ей было некуда.
— Почему ты весь вечер избегала меня, Анджела? — спросил он, с трудом справляясь со своим языком. — Что за чертовская идея?
От возмущения Анджела побледнела.
— Я не люблю пьяных, Ральф. Убери от меня руки, пожалуйста.
— Миледи сегодня не особенно мила, — злобно прошипел окружной прокурор.
Вернувшийся Дентон легко оттолкнул его, тот отлетел в сторону, едва удержавшись на ногах. Он переводил злой взгляд с Дентона на Анджелу.
— К-как-ой гал-л-л-ант-н-ный м-муж-р-рогоно-с-с-ец.
— Может быть, ты пойдешь домой? — тихо спросил Дентон.
В холле наступила гробовая тишина.
— Пошли, Ральф, — бросился к нему Норман Виатт.
— Уйди с дороги, — пробормотал Кросби и направился к Дентону. — Я хочу поговорить с этой проституткой.
— Боюсь, у меня нет выбора, Норм, — сказал Дентон и левой ударил Кросби в челюсть. Тот пошатнулся, но удар справа заставил его упасть. Он сел, но тут же опрокинулся на спину.
— Я отвезу его домой, — пробормотал Норман. — Может быть, ты поможешь мне отнести его в машину, Джим?
— Прости, Норм, но я устал от этого ястреба в форме. Если ты не возражаешь, я пойду. Спасибо за вечер и спокойной ночи.
Взяв под руку Анджелу, он провел ее сквозь толпу гостей и вышел на улицу.
Джордж и Корин Гесты простились с Виаттами и покинули дом до стычки Дентона с Кросби. Машина Геста оказалась зажатой другими машинами, а перед ней стояла машина Дентона, и Джорджу оставалось ждать, когда появится Дентон. Дождь молотил по крыше машины. Джордж Гест опустил стекло, увидев бегущих Джима и Анджелу.
— Эй, ребята! Поскорее выпустите меня отсюда! — закричал Джордж.
Дентон неопределенно махнул рукой и открыл дверцу своей машины. Анджела торопливо скользнула мимо руля и уселась рядом с водительским местом. Дентон швырнул свою шпагу на заднее сиденье и устроился за рулем.
По дороге их обогнал Джордж Гест и на прощание несколько раз просигналил. Дентон на сигналы не ответил.
— У тебя сегодня плохое настроение, — заметила Анджела.
Оригинальная женщина. Одна на миллион. Или есть другая женщина, похожая на нее? Дентон молчал. Наверное, я вел себя грубо с Джорджем из-за этого паршивого Кросби, подумал он. Надо будет утром извиниться. Скоро Анджела начнет громко возмущаться поведением Кросби, сказал он себе. Для начала она отвергнет его обвинения и будет смотреть на Дентона невинными, широко раскрытыми глазами. А может быть, все это часть заранее обдуманного плана? Возможно, она не столь наивна и глупа, как кажется. Совсем недавно, несколько недель назад, когда он перестал спрашивать о ее любовниках, Анджела сама стала добровольно успокаивать его, выдумывая разные небылицы. Может быть, у нее уже заготовлена волшебная сказочка о поведении Кросби.
Он сидел за рулем, молчал и ждал, когда она упомянет прокурора. Но она все еще молчала. Наконец произнесла:
— Не думаю, что следовало так поступать, Джеймс.
Он бросил на нее быстрый взгляд и снова уставился на дорогу.
— Я тоже так думаю, — сухо сказал он. — Но в тот момент я не знал, что мне следует разделить тебя с друзьями.
В этот вечер она была сама неожиданность. Не было широко раскрытых невинных глаз. Слез тоже не было. Вместо этого она задумчиво сказала:
— Я не думала, что ты живешь в таком двуличном городе.
Значит, она решила не прибегать к притворству. Дентон почувствовал, как в нем заговорило любопытство.
— Я не делал из Риджмора никакой тайны.
— Ты не говорил мне, что светская жизнь заключается здесь в субботних танцах в зажиточном деревенском клубе. В этом гнусном городе нет даже ночного клуба. Деревенская жизнь, возможно, устраивает тебя, Джеймс, но я городская девушка. Мне до смерти скучно здесь.
— Ты имеешь в виду, что здесь иссяк запас неженатых мужчин?
Она молчала. Он снова взглянул на нее. Она сидела прямо и так же смотрела в ночь и дождь.
— Я хочу развестись с тобой, — неожиданно заявила она.
— Будь я проклят! — почти с восхищением воскликнул Дентон. — Тебе нужен развод?
— Да, — быстро сказала она. — Ты дашь мне его?
— Надо же: два ума, а мысль одна. Ну еще бы, черт возьми. Мне только не хочется шляться по судам.
Ему казалось, что его уже ничто не удивит в ней, но она казалась действительно обиженной.
