Марко, по-прежнему не мигая, смотрел на экран.
— Мы не совершали никаких ошибок, уважаемая Риган Рейли!
— О господи! — простонал Фрэнсис. — Они нас непременно поймают!
— А ты что, в чем-то оплошал?
— Нет, я так не думаю, — со стоном отвечал Фрэнсис, по-прежнему сжимая одеяло, которое Джойс на дух не выносила. Фрэнсис начинал подозревать, что в итоге все это плохо кончится.
— Возможно, ты прав: нам сегодня лучше уехать из города.
Риган, Джек, Нора, Кит, Бриан, ее мама Тереза, Альфред и Чарис, удобно устроившись на ультрасовременной кушетке в форме подковы, проворно расправлялись с сэндвичами и кофе, которые Чарис заказала в ближайшем кафетерии. После того как Бриан позавтракала и, пообщавшись с репортерами, уже успела появиться на одном из местных телеканалов, ее настроение немного улучшилось. Но ненадолго. Промакнув губы салфеткой, она объявила:
— Альфред, я требую назад свои деньги. Наличными. Мы с мамой сейчас поедем к «Кляйнфельду».
Тереза кивнула головой в знак согласия:
— Это просто возмутительно.
«Кляйнфельд», легендарный салон для новобрачных, вот уже на протяжении десятилетий снабжал городских невест свадебными нарядами. Впервые он распахнул свои двери для покупателей в Бруклине в 1941 году, а недавно переехал в новое здание в самом центре Манхэттена на Двадцатой улице. У «Кляйнфельда» был самый богатый в мире выбор свадебных платьев от самых знаменитых модельеров. Невесты со всех континентов съезжались в салон и всегда находили там то, о чем мечтали.
— Наличными? — поперхнулся Альфред.
— Деньги на бочку, — невозмутимо ответила Бриан. — Или чек, на худой конец. Я не желаю всю неделю провести на нервах, гадая, успеете вы закончить или нет.
— Это недопустимо, — поддержала ее Тереза. — Ни в коей мере.
— Да я сегодня ночью глаз не сомкну от страха, что мне придется идти к алтарю в платье с выпускного бала.
— Обещаю вам, платье будет готово в срок, — взмолился Альфред. Одна мысль о возврате пяти тысяч долларов, выплаченных в качестве аванса, повергала его в ужас.
— Я не желаю рисковать. — Бриан решительно покачала головой и встала. — Было очень приятно со всеми вами познакомиться. Нам пора. А то мы что-то засиделись. Альфред, мне нужны мои деньги. И немедленно.
Альфред в отчаянии заломил руки и поплелся к себе в кабинет. Не прошло и минуты, а он уже вернулся и протянул Бриан желтенький чек, сложенный вчетверо.
— Если не найдете ничего подходящего, не стесняйтесь, звоните. Я сошью вам новое платье к следующей субботе. Если, конечно, вы дадите мне знать не поздней сегодняшнего вечера, — отрывисто бросил он.
— А вы смогли бы немного распустить мое свадебное платье, чтобы Бриан смогла его надеть? — спросила Тереза.
Альфред оторопело уставился на Терезу. Он так растерялся, что даже потерял дар речи.
— Э… э…. Видите ли… Большинство модельеров предпочитает собственный крой…
Ее лицо хранило непроницаемое выражение:
— Не думаю, что вам сыграет на руку ваш отказ помочь одной из невест, которую вы подвели, либо забыв запереть дверь, либо потеряв ключи.
— Я вовсе не уверен, что потерял их, — запротестовал Альфред.
— Я слышала, как полицейские вас об этом спрашивали. Вы сказали, что нигде не можете их найти. Все произошло по вашей неосмотрительности. Вы один во всем виноваты.
Ну и дела, подумала Риган. Полицейские действительно долго выспрашивали Альфреда о ключах, потому что на двери отсутствовали следы взлома. Он сказал, что никак не может найти ключи, и пообещал как следует их поискать. Он даже не мог вспомнить, когда в последний раз ими пользовался.
— О таких вещах, как правило, беспокоится Чарис, — признался он. — Когда мы куда-то идем, именно она берет всегда деньги и ключи. Что касается подобных мелочей, я во всем полагаюсь на нее…
Чарис тихонько сидела с краю. Хрупкая, миниатюрная, с тонким бледным личиком и длинными белокурыми кудрями, каскадом ниспадавшими на плечи, она напоминала Риган создание из другой эпохи, особенно своей манерой одеваться. Сейчас на ней были белая кружевная блузка и красные бархатные шальвары под цвет шелкового халата Альфреда. Ее красота казалась какой-то неземной, и Риган было непросто поверить, что этой кудрявой головке свойствен практицизм. Но, как бы там ни было, ее партнером был растяпа Альфред.
— Да, несмотря на то, что Альфред предоставил мне заботиться о подобных вещах, я в жизни не встречала человека более заботливого и осторожного. Он по нескольку раз на дню проверяет, что дверь заперта на два оборота. Не думаю, чтобы те, кто побывал здесь сегодня ночью, воспользовались его ключами.
— Ладно, не имеет значения, — перебила ее Бриан. Она взглянула на чек и сунула его в карман джинсов.
Ты тоже не очень-то осмотрительна, подумала Риган. Чек-то, должно быть, на несколько тысяч долларов.
— Бриан, мне бы очень хотелось с вами поговорить…
Тереза посмотрела на часы:
— Нам пора идти.
— В таком случае, не могли бы вы оставить мне номер вашего телефона? — спросила Риган. — Тогда, с вашего позволения, я позвонила бы вам позже. Я собираюсь побеседовать и с тремя остальными невестами, чьи платья также были похищены. Не могли бы вы припомнить все случаи, когда вы бывали здесь, в салоне — может, вы заметили что-нибудь, показавшееся вам подозрительным? Мне еще хотелось бы знать, кто из ваших знакомых был в курсе того, что вы заказали свадебное платье именно в этом салоне. Может, кто-то решил отомстить вам таким способом, испортив праздник.
— Вы что, намекаете, что это моя вина? — спросила Бриан.
— Что вы, разумеется, нет, — поспешно ответила Риган. — Я просто хочу исследовать все возможности. Трудно поверить, что это произошло случайно.
— Враги есть у всех, — заявила Тереза.
Это слишком общее утверждение, подумала Риган. Я уверена, что у Бриан врагов было более чем достаточно.
— Послушайте, что я вам скажу, Риган, — начала Бриан. — Я на своем веку встречала немало козлов. Впрочем, как и мы все…
Риган заметила, что Кит энергично закивала, а на лице Джека появилась едва заметная улыбка. Он уже имел удовольствие встречаться с несколькими из «козлов» Кит и, вне всякого сомнения, полностью разделял ее точку зрения по этому вопросу.
— Но я не думаю, чтобы у кого-нибудь из этих недоумков хватило ума или храбрости провернуть такое дело.
— Это точно, — подтвердила мама Тереза.
— И все же мне бы очень хотелось с вами поговорить.
— Ладно. — Бриан вытащила из необъятной сумки свою визитку и протянула ее Риган. — Я работаю помощником декоратора. Вот здесь номер моего мобильника.
— Спасибо.
Бриан нагнулась и подобрала с пола еще одну сумку, в которой было все, что она приготовила для последней примерки: бюстгальтер без бретелек и нижнее белье, утягивающие колготки и белые свадебные туфельки.
— Пустая трата времени и сил, — раздраженно пробормотала она.
Альфред поежился, правда, едва заметно, затем проводил мать и дочь до дверей лифта. Вернувшись, он картинно рухнул на кушетку у окна.
— Посмотрите, как нахмурилось за окном. Того и гляди пойдет дождь. Какой хмурый, ужасный день…
У Джека вдруг запищал пейджер. Похоже, с ним пытались связаться из управления. Он быстро перезвонил, и Риган заметила, как омрачилось его лицо. Положив трубку, он обернулся к Риган:
— Мне надо бежать. Двадцать минут назад в верхнем Манхэттене пошел дождь, и наш «человек дождя» совершил очередной налет.
— Куда катится наш мир? — драматически провозгласил Альфред. — В пропасть! В тартарары!
Люк Рейли наслаждался погожим субботним утром. Он только что сыграл партию в гольф с парой старых приятелей, которые то и дело подшучивали над ним, называя «Отцом невесты».[8] Садясь в машину, он знал, что возвращается в пустой дом. Это ему не очень-то нравилось, но он не мог удержаться от улыбки, думая о том, что Риган и Нора поехали забирать свадебное платье и теперь вместе с Кит прекрасно проводят время в городе. Просто уму непостижимо: его дочурка выходит замуж! Сидя за рулем, Люк почувствовал, как на него вдруг нахлынула грусть. Так и должно быть, подумал он. В моем положении это вполне естественно.
Свернув на подъездную аллею, он припарковался и, быстро пройдя по тропинке к дому, отпер входную дверь. Погода вдруг резко испортилась: небо нахмурилось и начало накрапывать.
Войдя в дом, он сразу же увидел семейную фотографию, стоявшую на столике у входа; снимок был сделан на Рождество, два года назад. Она — вылитая я, не без гордости подумал Люк. И хотя его волосы давным-давно побелели, Риган, вне всякого сомнения, унаследовала его типично ирландскую внешность. С рождественской фотографии его взгляд скользнул на другой снимок: Риган в день ее первого причастия. Она была так взволнована в тот день, в первый раз в жизни надев белое платье и вуаль, носочки с кружевной оторочкой и лакированные туфельки для довершения ансамбля.
