Ознакомительная версия.
Если Серебряков обнаружит кофту, он ее выкинет. Как выкинул все, что ей нравилось. Как истоптал всю ее жизнь, если уж быть честной. А как хорошо в родной деревне! Детство… Изба в четыре окна, посреди отгороженной кухни – беленая известью русская печка. В устье стоят чугуны. Бабушка ухватом вынимает один. Там топленое молоко, по краю чугунка запеклась коричневая пенка. Поддеть ее пальцем – и в рот. Ничего нет вкуснее! А само молоко розовое, душистое. За окном – старый сад. Погуляешь там, и словно бы все твои печали уходят в землю. В родную землю, по которой так приятно ходить босой.
В этом доме Ирина жила до поступления в педагогический институт и мечтала вовсе не о том, чтобы стать женой бизнесмена. Тогда о бизнесменах и слыхом не слыхивали. Знали, что капитализм – это плохо. Звериное, мол, у него лицо. А мечтала она стоять у школьной доски с мелком в руке и рассказывать детям о том, как прекрасен родной русский язык. Мечтала проверять детские сочинения, а потом обсуждать их в классе и попутно разбирать грамматические ошибки, как делала это ее любимая учительница, из-за которой Ирина и поступила в педагогический, на филфак. Так сложилась у нее жизнь или не сложилась? Рим, Париж, Вена… Турция, Италия, Канарские острова… Последнее время муж предпочитает летать за границу один. Или говорит, что один. Ей все равно. Она едет в родную деревню. Был Рим, был Париж… Так сложилась жизнь или не сложилась?
Пятнадцать лет… Она привыкла. Сын рос, становился все больше похож на отца. Это значит, вырастет таким же бесчувственным. Или она ошибается насчет чувств своего мужа? Спустя пятнадцать лет они вновь встретились, Серебряков и Лада. И Ирина Сергеевна потеряла покой.
Это случилось в модном ресторане, куда они с Александром пришли отметить юбилей бракосочетания. Что ни говори, памятный был день! Брак выстоял пятнадцать лет. И еще столько же выстоит. Ресторан, который выбрал Серебряков, был шикарным. Ирина Сергеевна по ресторанам не ходила. С некоторых пор муж не приглашал ее в спутницы на деловые встречи. С кем он туда ходил, Ирину Сергеевну не волновало. Секретарши для того и существуют, чтобы верить в сказку о Золушке, но всю жизнь оставаться на метле.
Как говорится, Москва – большая деревня. Если у ресторана хорошая репутация, посещать его становится у богатых людей традицией. Ладу Ирина Сергеевна узнала сразу. А вот ее мужа… Располнел. Лицо округлилось. Студентом был интереснее. Ирина Сергеевна машинально кивнула. Ей кивнули в ответ. Серебряков удивился, увидев пару, но не более. Он давно уже научился скрывать свои истинные чувства и делать заинтересованное лицо, слушая собеседника, если того требовал этикет или намечалась выгодная сделка. От студента, что демонстрировал презрение к окружающим, если они не соответствовали его требованиям, мало что осталось.
Итак, получив в ответ приветственный кивок, Ирина Сергеевна поняла, что придется возобновить знакомство. Если люди пришли сюда, значит, они добились успеха. Поводов избегать друг друга нет. Напротив. Вскоре они сидели за одним столиком. Ирина Сергеевна исподтишка наблюдала за Ладой. Вот над кем время не властно! Красавец фрегат по-прежнему плывет по волнам жизни, не замечая утлых лодчонок, что суетятся вокруг. Ветер удачи надувает его паруса. Денег у мужа достаточно, должно быть, она не пренебрегает услугами салонов красоты. Поездки на курорт, приятное безделье, премьеры, модные магазины… Ирина Сергеевна читала ее жизнь, как открытую книгу. Да, Серебряков прогадал! Надо было добиваться Лады, а не заключать поспешный брак с деревенщиной.
Но он был спокоен. Внешне. Только на губах появилась знакомая ей усмешка. Усмешка победителя, который знает, что добыча все равно не уйдет, потому суетиться не надо. Спокойно, с чувством, с толком, с расстановкой выследить дичь и прицелиться. А потом плавно спустить курок. Ирина Серебрякова почувствовала, что ее собственный корабль дал ощутимый крен. Лада вибрировала под взглядом ее мужа, как натянутая струна. Новый Серебряков был безжалостен. Недаром перед ним трепетали конкуренты.
Обменявшись взглядами, они одновременно поднялись. И пошли танцевать. Впервые в жизни вместе. Вот что значит пятнадцать лет! Девочка выросла, мальчик перестал упрямиться и надувать щеки. Ирина Сергеевна оцепенела. Оказалось, что за пятнадцать лет и она изменилась. Чужое счастье ее больше не умиляло. А как же она? Ее семья? Ее сын? Ее будущее? Нет, милые. Это надо было сделать пятнадцать лет назад. Но не сейчас. Жизнь сложилась. И у нее, и у них. Такая, как есть.
Вместе они смотрелись восхитительно. Легкая седина шла ее мужу. Мальчишеских вихров давно уже не было, парикмахер приезжал на дом, всегда один и тот же. Бассейн Серебряков посещал регулярно и за эти годы почти не располнел. Одежду заказывал у модельера, чье имя было на слуху. Мысленно она пожелала ему увечья, чтобы стать сестрой милосердия, привязать к себе на всю оставшуюся жизнь. Как это жестоко! А он? Разве он не жесток с ней?
Андрей, муж Лады, во время танца увлеченно беседовал с Ириной Сергеевной и, казалось, ничего не замечал. Она кивала в ответ, слушая историю их жизни. Пусть будет так. «Чем там кончаются любовные романы? <И все утонуло в океане любви?> Ну что ж, мои дорогие, вам обоим остается только утонуть», – подумала она и улыбнулась своему собеседнику:
– Твоя жена красавица. Впрочем, всегда таковою была. А я всегда умела хорошо готовить и за эти годы не разучилась. Поэтому приглашаю вас в субботу на ужин. К нам. Домой.
– Замечательно! Я помню твои пирожки. Сашка делился на лекциях, и все мы страшно ему завидовали.
«А тебе? – подумала она. – Жена – красавица на загляденье. Господи! Почему же ты ничего не замечаешь?!»
– А по какому случаю вы нас приглашаете?
– Да просто так. Как старых друзей. Мы ведь и теперь будем друзьями?
– Обязательно.
В субботу Елистратовы пришли на ужин. Ирина постаралась, приготовила свои фирменные блюда. Мужчины ели охотно и хвалили ее, Лада отговорилась тем, что соблюдает диету. Но тоже хвалила. Пили мало, Серебряков спиртным никогда не злоупотреблял, Ирина Сергеевна не употребляла вообще. Глоток сухого вина, чисто символически. Лада, как выяснилось, придерживалась того же правила.
Беседа вертелась вокруг кризиса и финансовых проблем обеих фирм. Разговаривали в основном мужчины. Ирина Сергеевна знала, муж заработал на кризисе хорошие деньги. Нужные люди вовремя подсказали, что надо придержать товар, не сбрасывать его за те деньги, которые начали стремительно обесцениваться. Вскоре у Елистратова зазвонил сотовый телефон, извинившись, он вышел в другую комнату. Ирина, сославшись на подгорающее жаркое, отправилась якобы на кухню.
Подслушивала она впервые в жизни. Но стыда не испытывала. Надо знать, о чем они говорят, ее муж и эта женщина. До нее доносились лишь обрывки разговора, но и этого было довольно.
– Любимая моя… Как я по тебе скучал!
– Где ты был так долго, почему не искал, не звонил? Сколько лет прошло, Саша!
– Я знаю. А ты совсем не изменилась.
– Жизнь изменилась. У нас обоих семьи, дети. Ты не думаешь, что уже поздно? Наше время ушло.
– Ерунда! Я все устрою, не волнуйся. Ты-то меня любишь?
– Да, я люблю тебя.
– Ну и все. Этого достаточно, остальное сделаю я сам. Встретимся завтра, я позвоню и скажу, где и когда. Договорились?
– Я не могу завтра.
– Хорошо, послезавтра, так даже лучше. У меня будет еще один день, чтобы все уладить. Ты позвони мне на сотовый, я запишу номер. Значит, послезавтра с утра буду ждать. Ты мне позвонишь, Лада?
– Позвоню.
«Вот и все», – подумала Ирина Сергеевна, почувствовав, что ноги подгибаются. А надо идти туда, к ним. Нет, на кухню. Мясо и в самом деле подгорает. Где взять силы? Отпустить? Или бороться? Какое решение принять?
На кухне она выпила стакан воды. Потом машинально выключила духовку. Потом включила. Жаркое подгорело, но, похоже, в этот вечер это уже никого не интересовало. Андрей Елистратов был взволнован, наверное, из-за финансовых проблем, о которых только что сообщили. Лада и Серебряков заняты друг другом, Ирина Сергеевна – своими мыслями.
Гости вскоре откланялись, и муж заперся в кабинете. Ирина Сергеевна помыла посуду и стукнула в дверь.
– Саша, к тебе можно?
– Я занят!
– Я хотела…
– У меня дела.
В другой комнате сын был целиком поглощен компьютерной игрой. Она осталась одна. Заглянула в спальню. Огромная кровать, где они спали, каждый на своей половине. Не нарушая священных границ. Ирина Сергеевна пошла на кухню. Никто ее не беспокоил. Вернее, не замечал. Она плакала, отвернувшись к окну.
«Саша, Саша! Зачем тебе эта женщина? Ты же видишь, что поезд ушел. Если бы ты хотел быть с ней, ты бы не рассчитывал на случайную встречу. Ты искал бы ее. И нашел. С твоим упорством в достижении цели ничего невозможного нет. Она не нужна тебе. Ты все понимаешь…» И решение пришло: бороться.
Ознакомительная версия.
