Ознакомительная версия.
Когда машина подъехала к отелю, где Маша забронировала номер, Анна тихо спала на заднем сиденье.
Сигнализация сработала не вовремя, сейф был уже вскрыт. Четверо налетчиков засуетились. Они находились на шестом этаже, до первого добежать не успеют, милиция прибудет раньше. Оружие имелось у всех, черные маски тоже, так как знали о камерах видеонаблюдения, но пути отхода были продуманы плохо. Алчность взяла вверх над страхом. Сейф ломился от денег, мешки готовы к погрузке, как говорится, бери лопату и копай, а потом весь мир в кармане. Начали загружаться. Один, самый высокий из четверых, выхватил из сейфа черную папку, пару пачек долларов и тут же исчез, бросив своих подельников. На дворе стояла ночь, свет в офисном здании никто не зажигал, пользовались фонарями, высокий выскочил в коридор, запихивая деньги в карманы, а папку под пояс брюк. Накрыв ее ветровкой, пробежал до конца коридора, выскочил на лестницу черного хода, выбив стекло двери. С улицы уже слышался вой сирен. Он бежал в пасть дьяволу, так могло показаться, но только этот хитрец знал больше остальных. Он добежал до четвертого этажа, вновь выбил стекло двери и влетел в коридор. Шестая дверь справа – кабинет проектировщиков. Створка слетела с петель после первого же удара ногой. Посыпались стекла окна. Прыжок, и беглец вцепился в прутья пожарной лестницы. Внизу темный двор, потом забор и другой двор. Он ухватился за поручень и заскользил вниз. Перчатки тут же порвались, поручень обжигал руки, сдирая кожу. Лестница кончалась в двух метрах от земли, пришлось прыгать. Парень был ловок и быстр, приземление оказалось мягким. Он тут же бросился к бетонному забору, с легкостью его преодолел, миновал глухой двор и арку, ведущую на параллельную улицу, где его ждала машина. Но ночью на пустых улицах любой автомобиль вызывает подозрение, особенно если милиция проводит облаву. Налетчик достал ключи, нажал на брелок сигнализации, и фонари мигнули – машина открыта. Он не стал садиться за руль и выезжать из двора. Открыл багажник, лег в него, захлопнулся изнутри, потом опять нажал на кнопку брелка, и замки блокировались. К этому времени здание было окружено. Преступники могли попрятаться в бесчисленных кабинетах, но выйти наружу уже не сумели бы.
Отряд из двадцати спецназовцев во главе с майором Сосниным ворвались в здание. Еще два десятка бойцов обложили его со всех сторон. Командир разбил отряд на группы и дал каждой задание. Подчиненные отправились выполнять приказ. Но лишь Соснин знал, куда надо было идти. Он направился к лифту и поднялся на шестой этаж. Заходить в кабинет, где стоял сейф, не стал, а затаился с пистолетом в руках. Грабители не выдержали, начали выходить, тихо, по одному, но мешки бросить не смогли. Первых двух майор уложил на месте двумя выстрелами, третий крикнул «сдаюсь» и выкинул в коридор пистолет. Но это его не спасло, он рухнул от пули вошедшего Соснина, который принялся разыгрывать спектакль: по очереди брал пистолеты убитых, расстреливал патроны в стену, дверь, плафоны, потом вкладывал оружие в руки убитых. Деньги из мешков он высыпал на пол и раскидывал пачки ногами, ленточки рвались, купюры разлетались подобно осенним листьям.
Когда спецназовцы прибежали на помощь, майор успел и себя подстрелить из пистолета противника. Одна пуля сорвала ему погон и поцарапала плечо, вторая едва задела ногу. «Ерунда, главное, что жив остался и бандитам не дал уйти», – сказал он.
Ребята тут же вызвали «скорую помощь».
* * *
Только под утро все стихло. Высокий налетчик едва не задохнулся в багажнике. Он выбрался наружу уже без маски, сел в машину, переоделся – надел белую рубашку, галстук, причесался и спокойно выехал из подворотни на улицу, которая уже заполнилась людьми и транспортом. Движение стало обычным. Через двадцать минут он прибыл по нужному адресу.
В скромной квартире вкусно пахло, женщина в форме майора милиции готовила завтрак.
– Привет, сестренка. Вижу по твоей довольной физиономии, что все прошло нормально.
– Да. Степан в госпитале с двумя царапинами, никто из твоих подельников не выжил.
– Это важнее, чем Степкины царапины.
– Садись пить кофе, у меня мало времени, на службу пора. Я всю ночь психовала.
– Зря. За меня не стоит волноваться, Лидочка. Я профессионал, хотя не люблю этого слова. Профессионал – это высшая категория профессии. Доморощенная шпана, убивающая людей в подъездах за три рубля, – обычные ремесленники, а мы только и слышим: «Тут работал профессионал». Понятное дело, если поймать не можете, любого бомжа наречете профессионалом. Иначе кем вас считать? Ментами-любителями?
– Опять ты за старое. – Лида выложила паспорт на стол. – Бери. Теперь ты Артем Алексеевич Богомолов. Оставайся им до поры до времени. – Она налила в чашки ароматный кофе. – Так вот, Тема. Я свое обещание выполнила. Ты не знал, как уйти из банды, не мог бросить своих бывших друзей-фронтовиков, боялся их мести? Все! Их больше нет. Ты никому ничем не обязан. Птица свободного полета с новыми документами. Моей хозяйке такой человек, как ты, и нужен. Будешь служить ей верой и правдой, выйдешь в люди. Она умеет быть благодарной.
Артем вынул папку из-за пояса и положил на стол.
– Твою хозяйку зовут Мария Аркадьевна Мезенцева?
Лидия замерла с чашкой в руке.
– Тебя это не должно волновать.
– Мы грабили офис Аркадия Мезенцева. Такую точную наводку мог дать только очень близкий ему человек. Код сейфа, к примеру. Код сигнализации я напутал умышленно, чтобы сработала сирена. Твой муж Степа был уже на стреме. Все согласно нашему плану, а папочку я прихватил для отвода глаз. Других документов в сейфе не было, только деньги. Меня любопытство проняло. От кого он прячет какие-то бумаги? Раньше я думал, что ты работаешь на самого Мезенцева, ведь до того как поступить на службу в легавку, была его секретаршей. Говорят, он трахает своих секретарш прямо на рабочем столе, вряд ли ты была исключением. Он тебя вышвырнул на улицу, как только ты ему надоела. Правда, устроил в милицию, но вряд ли ты могла его простить при твоей-то злопамятности. Значит, работаешь не на него, да и своего босса называешь хозяйкой. Аркадий Мезенцев не женат, но у него есть любимая дочь, девочке уже тридцать семь стукнуло. Он в ней души не чает. Не уверен, что она отвечает ему взаимностью. В этой папке завещание, дочери достанется все движимое и недвижимое имущество. Там же лежит заключение медиков. Мезенцев страдает ишемической болезней сердца. Диагноз поставили в декабре прошлого года, а завещание он составил через две недели. Мужик на ладан дышит. Ему под семьдесят, а он до сих пор ни одну юбку не пропускает. И вот о чем я подумал. Все его фирмы имеют кликуху акционерных обществ. А что же достанется акционерам? Ничего. Потому что их нет. Мезенцев – монополист. Если он и выпустил акции, то все они принадлежат ему же. Сто процентов.
– Но зачем?
– Затем, что он трус. Даже собственную дочь боится. Неужели непонятно? Никакой дележки после его смерти не будет, Мария станет единственной хозяйкой медной горы. Передай эту папочку своей хозяйке, скажи, что я уже начал на нее работать. Папка тому доказательство. И напомни, что я стою недешево, ради нее погубил троих своих боевых друзей, с которыми вместе вшей кормил на Северном Кавказе.
– Ты от них избавился, потому что они вышли из-под твоего контроля. Контуженные дебилы. У них уже башню снесло. Еще месяц, и вас всех взяли бы. Степан тебя предупреждал. Сколько можно терпеть беспредельщиков. Их практически уже вычислили, медлить было нельзя. А проблемы и до сих пор остаются. Степа успел забрать пленку с камер видеонаблюдения, но у него дотошный начальник, подполковник Базаров не так прост, как выглядит. Сторожа могут выдать Степана, они же знают, кому отдавали пленку.
– Что за ерунда?
– Не ерунда, Тема. Камеры отчетливо зафиксировали четверых налетчиков, но убиты только трое.
– Деньги целы, налет не удался, какие проблемы?
– Базаров имеет свои подходы к делу. Если ему что-то втемяшится в башку, он не успокоится, пока всех деталей не выяснит. Дай бог, пронесет. Ладно. Ложись спать, а мне на работу пора. Вряд ли ты смог выспаться в багажнике.
– До сих пор кости болят.
– До вечера.
– А Степка знает, на кого ты работаешь?
Лида усмехнулась:
– У нас семейный подряд.
Встречи устраивали тайком на съемной квартире среди бела дня, по ночам каждый из любовников должен был находиться дома. Он женат, она замужем, и оба очень зависимые люди, так как сами из себя ничего не представляют, что очень их раздражало. Оба были людьми незаурядными, красивыми, в расцвете сил, им еще не исполнилось сорока.
Эльвира встала с кровати, достала из сумочки пакетик, высыпала белый порошок на полированную крышку стола, ловко собрала его визитной карточкой в кучку, сделала белую дорожку, свернула листок бумаги и, сунув трубочку в ноздрю очаровательного носика, втянула порошок в себя.
Ознакомительная версия.
