— Так. Ещё раз, для протокола. Я правильно понял, что Барсукот обвинил вас в том, что Щипач — это вы? — уточнил Барсук Старший.
— Именно так! Безумный Щипач обвинил меня в том, что Щипач — это я! А вот вы сейчас нарочно заостри-и-и!.. стри-и-и-и!.. заостри-и-и-ли на этом внимание! Но я вам скажу то же самое, что сказал наглецу Щипачу! Да, мне неприятна и отврати-и-и!.. ти-ти-ти-и-и!.. отврати-ти-ти!..
— Вдох-выдох, — заботливо напомнил Грач Врач.
— …отвратительна Мадам Куку. Но я её не ощипывал. И более того, у меня есть алиби. В то время, когда её ощипали, я стри-и-иг!.. стри-и-иг! стриг своего постоянного клиента.
— Какого именно? — поинтересовался Барсук.
— Песца! Его шерсть была в ужасающем состоянии!
— Но, позвольте … Как же вы могли его стричь? Ведь Песец уехал из Дальнего Леса к себе на север. Прихватив с собой птичье молоко из нашего хранилища улик.
— Примерно так же, только в более хамских выражениях, мне ответил и ваш помощник Щипач: «Хватит врать, грязный стри-и-иж!.. стри-и-иж!»
— У меня нет помощника Щипача, — перебил Барсук Старший. — У меня теперь вообще нет помощника. Но вы, вероятно, имеете в виду Барсукота?
— Вы надо мной тут что, издеваетесь?! — возмутился Стриж Парикмахер. — Вы надо мной, похоже, остри-и-и!.. стри-и-и-и!.. острите?! Вы, страж порядка, острите над пострадавшим стрижом? Я ничего не путаю? Нестриженый страж острит над стрижом? Нестраженый стриж стрижит над остром?..
— Ваша речь звучит немножко бессвязно, — заметил Барсук Старший.
— …Страж острит стрижа, стриж остриг стража?..
— Что это с ним? — спросил Барсук Старший Грача Врача.
— Похоже, у него шок, — отозвался Грач. — Ему нужна Мышь Психолог. Я уже её вызвал. Полагаю, продолжать допрос без психолога — просто зверство.
— Стричь! Стричь! Стри-и-ичь! Стри-и-и-ичь!
— У нас нет времени ждать психолога, — возразил Барсук Старший. — Приведите его как-нибудь в чувство.
— Сожалею, но я ничего не могу поделать. Все методы, которые мне известны, очень жестокие и зверские.
— А какие есть методы? — заинтересовался Барсук.
— Шоковая терапия, — понизил голос Грач Врач. — Эти методы использовали во времена наших прадедов. Если птица билась в истерике, ей вырывали перо.
— И что, от этого она успокаивалась?
— Якобы да. Но мы ведь с вами цивилизованные звери. Мы ведь не будем проверять?
— Отчего же? Можем и проверить.
— …Страх! Штрих! Страж! Строг! Псих! Лих! Стих! Тих! Стих! Ти-ти-ти-ти-ти …
— Если вы сейчас же не успокоитесь и не расскажете про Песца, мне придётся вырвать у вас перо, — спокойно сказал Барсук Старший.
— Как вы можете?! — ужаснулся Грач Врач. — Вы же стриж … Тьфу ты! Страж порядка!
— Вот именно, как вы можете? — внезапно пришёл в себя Стриж Парикмахер. — Что за зверские методы ведения допроса? Чем вы лучше вашего помощника Щипача? Может быть, вы тоже — Щипач?! Ваш помощник вырвал из меня второе перо, чтобы я рассказал, где скрывается Песец.
— Очень его понимаю. И где же скрывается Песец?
— Не скажу! Я никогда не разглашаю личные сведения о моих клиентах!
— Но Барсукоту вы их всё-таки разгласили?
— Я сделал это под пытками! Под угрозой ощипа!
— Что здесь происходит?! — Мышь Психолог, запыхавшись и трепеща усиками, ворвалась в «Стригучий лишайник». — Почему моего клиента допрашивают в моё отсутствие?!
— Во-первых, не надо на меня так громко пищать. — Барсук Старший поморщился. — Во-вторых, я что-то немного запутался в клиентах. Кто из вас кого стрижёт? Мышь Стрижа или Стриж — Мышь?
— Я никого не стригу! — возмутилась Мышь Психолог. — Стриж Парикмахер — мой постоянный клиент, я провожу с ним регулярные сеансы мышепсихотерапии.
— А зачем Стрижу регулярные сеансы? Он что, болен? Вот эти вот припадки и бессвязная речь — «псих-стих-страх-стух», — это с ним и раньше бывало?
— Я не разглашаю личные сведения о моих …
— Ну вот, и вы туда же, — огорчился Барсук Старший. — «Не разглашаю» …
— Кыш, Мышь! — завопил Стриж Парикмахер. — Сейчас он вырвет вам ус! Предупреждаю: он использует зверские методы!
Барсук вздохнул. Сейчас бы плюнуть на всё и заснуть. В разгаре лета взять и впасть в настоящую, сладкую спячку. Не дожидаясь зимы, увольнения, пенсии, позора и старости. Он слишком устал. От обвинений. От упрёков. От неизвестности. От одиночества. Устал от того, что не с кем поговорить по душам. Устал от тех, кто утверждает, что он выгораживает своего бывшего напарника. Устал от собственных мыслей о бывшем напарнике. От подозрений, что Барсукот и правда — Щипач. От беспокойства, что Барсукота вот-вот схватят. От невозможности просто увидеть Барсукота … Он очень устал. От Супермыши с её высокими частотами и плотными шторами. От Щипача, который хитрее, сильнее, проворнее, чем он, Барсук Старший. Устал от собственного лишнего жира. Устал от воплей истеричного Стрижа Парикмахера. От причитаний Грача Врача. От писка Мыши Психолога. Устал от зверского вранья, от зверского упрямства и зверской глупости …
— Вы, кажется, не понимаете, — с усилием сказал Барсук Старший. — Вы оба. Не понимаете всю серьёзность ситуации. Ведёте себя как детёныши. Это расследование. Это дело об опасном маньяке. Вы должны отвечать на мои вопросы. Предельно честно. Все ваши благородные принципы, все договорённости о неразглашении отменяются. В интересах следствия. Это ясно?
— Вы правы, Барсук Полиции. — Мышь Психолог выглядела пристыженной. — Я отвечу на ваш вопрос. Мой клиент Стриж Парикмахер нуждается в регулярных сеансах мышепсихотерапии, потому что страдает …
— Ах так? Стричь! Стричь! Стричь тебя, Мышь, не буду, если расскажешь! Укладку делать не буду! Цвет оживлять не буду! Останешься со своей жиденькой, серенькой, блёклой шёрсткой!..
— Жиденькой, серенькой?! — оскорбилась Мышь. — Ну и пожалуйста. Я не стесняюсь своего естественного, природного облика. Я вообще гармоничная личность. В отличие от вас, уважаемая птица. У уважаемой птицы регулярно случаются припадки ярости, сопровождаемые путаной речью, путаным сознанием и провалами в памяти. Я предложила этой птице свою уникальную мышепсихотерапевтическую систему примирения с самим собой, но эта птица …
— Очень любопытно, — перебил Барсук Старший. — Чрезвычайно любопытно. А вот скажите, чисто теоретически, во время припадков ярости Стриж Парикмахер может быть способен ощипывать птиц? А потом забывать об этом?
— Чисто теоретически … — Мышь Психолог погрузилась в глубокую задумчивость, — чисто теоретически — да. Тем более что у Стрижа бывают всевозможные болезненные фантазии и сны на тему причёсок. Лысые птицы, к примеру грачи, начисто лишённые оперения, — одна из его фантазий. И лысые барсуки. Они ему часто снятся.
— Что?! — хором переспросили Грач Врач и Барсук Старший.
— Лысые грачи и лысые барсуки — такие у него бывают фантазии, — мстительно повторила Мышь.
— Какая подлость! — воскликнул Стриж. — Какая вы интриг!.. триг!.. триг-триг-триг-триг-триг!.. интриганка! — Он возмущённо защёлкал клювом. — Я поделился с вами самым сокровенным. А вы!..
— Боюсь, господин Стриж, из потерпевшего вы превращаетесь в подозреваемого, — строго сказал Барсук Старший. — У вас был мотив для ощипа Мадам Куку. У вас случаются помутнения рассудка. Вам снятся лысые звери. Так что, если у вас действительно есть алиби, если вы и правда стригли Песца, пока Щипач расправлялся с вашей сводной сестрой Мадам Куку, и Песец может это подтвердить, — не щёлкайте клювом. Рассказывайте, где скрывается Песец.
— Хорошо. Только передайте Песцу, что я признался под пытками. И что он был и остаётся моим самым ценным клиентом. Если, конечно, Песец всё ещё жив. Потому что ваш Барсукот от меня направился прямо к Песцу. И при этом он был похож на злобный меховой шар с когтями и приговаривал: «Убью негодяя».
Глава 4, в которой есть мешок, когтеточка и дичайшая поэзия
Барсукот напряг лапу, с сухим щелчком выпустил обломанный на конце, чёрный от грязи коготь и яростно процарапал на стене корявую стрелку. Затем ещё одну. И ещё. Коготь хрустнул и сломался окончательно, у самого основания. Барсукот зашипел от боли и досады. Опять он позволил эмоциям взять над собой верх. Испортил ещё один коготь. А когти нужно беречь. Это оружие. Целых когтей у него осталось всего шесть штук. Поломанные когда ещё отрастут. Лишиться когтя в бою или карабкаясь по отвесной водосточной трубе — это одно дело. Но лишиться его в припадке раздражения — совершенно другое. Это недопустимо. Даже если весь мир против тебя. Особенно если весь мир против тебя. Он взял уголёк с пепелища и нарисовал ещё одну стрелку, указывающую на чёрный кружок в центре стены. Обвёл несколько полустёршихся надписей. Подобрал обломок когтя и приколол им к чёрному кругу клок белоснежной шерсти. Отошёл на несколько шагов — полюбоваться на обновлённую схему. Барсукот называл её своей Когтеточкой.
