Ознакомительная версия.
– Утро наступило, – пробормотал он и тут же заснул.
Однако утро наступило не для всех…
Когда Эрик спустился вниз, Мариша и Голубев уже завтракали.
– Дрыхнешь? – спросил он. – А мы уже час как на ногах. Я, например, сгораю от нетерпения. Как там Еремей? Созрел для рассказа? Мы с Маришей разошлись во мнениях. Она считает, что он все вспомнит и расскажет массу интересного. А я говорю, что ничего не будет. Еремей скажет, что это неважно, или вообще откажется разговаривать.
– Марта, кофе, пожалуйста, и чего-нибудь перекусить, – произнес сыщик, обращаясь к поварихе.
– Эрик, ты меня слышишь?
– Слышу, но пока не съем что-нибудь, говорить не буду. Мои мозги требуют подзарядки.
– А ты почему проспал? – спросила Мариша, дождавшись, пока Марта поставит перед ним тарелки.
– Думал. Ты же знаешь, завершающий этап всегда требует много времени и сил. А где все?
– Многие уже в гостиной, тихими голосами обсуждают твою работу. Кажется, никто не верит, что ты найдешь убийцу.
– Что, так и говорят?
– Ага. Правда, я не все услышала. Как только я вошла в комнату, все сразу замолчали.
– А Еремей тоже участвовал в беседе?
– Я его не видела. По-моему, он еще не спускался.
– Странно…
– Может, он тоже полночи думал?
– А ты до чего додумался? – вклинился Голубев. – Твоя версия не изменилась?
– Нет, она только укрепилась. Сейчас я абсолютно уверен в своих предположениях на тему, кто является убийцей. Если бы только Еремей догадался, откуда у него взялись эти ощущения! Мне так не хватает фактов!
– Может, подняться к нему? – спросила Мариша.
– Сейчас поднимемся, – и Эрик допил последний глоток кофе.
Но не успел он встать из-за стола, как в кухню влетела Вера.
– Вот вы где! – с облегчением произнесла она. – А я ищу вас по всему дому.
– Что случилось? – напрягся сыщик.
– Я никак не могу разбудить Еремея. И уже не знаю, что делать. Вы не посмотрите, что с ним?
Ни слова не говоря, Эрик бросился наверх. Он первым влетел в комнату мужчины и подбежал к кровати. Еремей лежал на спине и, казалось, совсем не дышал. Эрик приложил ухо к его груди. Сначала ему показалось, что сердце не бьется. Но затем он ощутил слабые, очень слабые толчки.
– «Скорую», скорее, – скомандовал он, увидев появившуюся на пороге Веру. – Медлить нельзя!
Она кивнула и бросилась искать телефон.
– Возьмите мой, – крикнул он, передавая ей трубку.
– Что случилось? – побелевшими губами спросила Мариша.
– Пока не знаю. Самое главное, чтобы доктор вовремя приехал.
– Что же с ним такое? – чуть не плача, поинтересовалась Вера, возвращая Эрику телефон. – Вдруг это сердечный приступ?
– Если это приступ, то уж слишком вовремя, – мрачно сказал он. – Сдается мне, что дело более серьезное.
– Что вы имеете в виду?
– Вы в курсе того, что Еремей вчера весь вечер пытался что-то вспомнить?
– Да, он мне говорил.
– И какова была ваша реакция?
– Я не знала, что и думать. С одной стороны, Еремей не выдумщик. Он никогда не говорил того, чего нет. А с другой – откуда у него могли появиться эти ощущения?
– А как он вам их объяснил? Нам он сказал, что чувство такое, словно все это уже когда-то было.
– Так это вполне объяснимо. Мы таким составом собираемся не первый раз. Естественно, какая-то ситуация могла повториться – например, какой-то разговор или обстановка… Вы меня понимаете? – и Вера подняла на него глаза.
– Понимаю, но согласиться не могу. Я точно знаю, что там было нечто другое.
– Вы знаете? – она удивленно распахнула глаза.
– Знаю, но теперь мне придется подождать, чтобы подтвердить свою уверенность.
В дверь комнаты громко постучали.
– Вера Николаевна, – Марта заглянула в комнату. – Тут врачи. Говорят, что вы их вызывали.
– Да, проходите, пожалуйста, – засуетилась Вера, пропуская бригаду вперед.
– А что случилось? – повариха сунула в комнату нос.
– Ничего особенного, – цыкнула хозяйка. – Еремею Еремеевичу плохо. Иди, работай.
– Ой! – Марта закрыла рот ладонью. – Его тоже убили?
– Не болтай глупости, – рассердилась Вера. – Еремей жив, и не смей нести вздор! Марш отсюда. Да! И не болтай языком. Пока никому не говори о состоянии здоровья Еремея. Понятно?
– Понятно, – испуганно кивнула женщина и удалилась.
Едва доктор взглянул на зрачки мужчины, как сразу принялся раздавать указания.
– А вас я попрошу удалиться, – обратился он к Эрику и остальной компании. – Сейчас нам будет не до вас.
Сыщик кивнул и вышел из комнаты, увлекая за собой товарищей.
– Пойдемте в кабинет, – распорядился он, беря Веру под локоть. – Остальным пока не нужно знать, что случилось.
Женщина кивнула и с трудом поковыляла вперед. Было такое впечатление, что она за десять минут состарилась на десять лет. Руки безвольно повисли, рот искривился в болезненной гримасе…
– Садитесь, пожалуйста, – произнесла Мариша, усаживая женщину на диван. – Может, принести что-нибудь?
– Я ничего не хочу, – покачала та головой и уставилась пустым взглядом на противоположную стену.
– Мне кажется, она немного не в себе, – прошептала Мариша сыщику.
– Это шок. Она никак не ожидала, что найдет мужчину в таком состоянии.
– Ничего не понимаю, – пожаловался следователь. – По мужу она так не убивалась. А тут какой-то плешивый мужичонка…
– Она любила этого мужичонку!
– Ты так говоришь, словно он уже умер, – поежилась девушка.
– Я не удивлюсь, если так и будет, – мрачно ответил Эрик. – По-моему, его накачали снотворным.
– Ой! – Мариша закрыла рот рукой. – Ты считаешь, что это было сделано специально?
– Ну, конечно! А разве это непонятно? Сначала Еремей весь день твердит о том, что у него появились какие-то странные ощущения – словно все это когда-то с ним уже было. Потом, вместо того чтобы рассказать мне об этом, объявляет, что поведает обо всем утром. И таким образом, у убийцы появляется возможность заставить его замолчать навсегда.
– Но что особенного могло быть в обычных семейных посиделках? – воскликнула Мариша. – Заурядные банальные разговоры.
– Возможно. Но какая-то самая простая тема могла всколыхнуть в памяти Еремея воспоминание. А дальше пошла цепная реакция. Сначала вспомнилось одно, потом другое…
– Он умрет! – вдруг послышался Верин голос.
– Что? – Мариша подошла к ней поближе.
– Он умрет! – громко повторила женщина.
– Кто? Еремей? – Девушка села рядом и обняла Веру за плечи. – Не волнуйтесь вы так! Врачи сделают все возможное, чтобы его спасти.
– Он умрет! – снова повторила та и закрыла лицо руками.
Сначала она просто сидела, а потом принялась раскачиваться из стороны в сторону.
– Голубев, сбегай за коньяком. Быстро! – скомандовал Эрик.
– Сейчас, – следователь с готовностью поднялся на ноги.
– Не надо никуда бежать, – остановила его Мариша. – Я видела бутылку в шкафу. Там же есть и фужеры.
Следователь открыл дверцу, достал бутылку и плеснул в фужер довольно ощутимую порцию. Эрик сунул бокал женщине в руку. Она недоуменно посмотрела на напиток, а затем одним глотком осушила бокал. Пару минут она сидела молча, а потом показала жестом, чтобы ей налили еще. Голубев повторил. Вера снова влила в себя коньяк, и взгляд ее стал более осмысленным.
– Он умрет, – уже спокойно произнесла она.
– С чего вы взяли? – попробовала успокоить ее Мариша.
– Потому что все, кого я любила, умирали. Сначала папа. Затем бабушка. Потом молодой человек, с которым я переписывалась. Мы целый год обменивались письмами, а потом он перестал писать. Сначала я думала, что ему надоело со мной общаться, и только через год узнала, что он попал под машину. Тогда я дала себе слово, что больше никого не буду любить. Исключением стала лишь мама. Но не любить ее я просто не могла! И замуж я вышла не по любви, чтобы мужчина, с которым я буду находиться рядом, прожил долгую счастливую жизнь. И что в итоге получилось? Мама умерла. Гоша тоже. А теперь и Еремей умрет! Нет, моя любовь приносит одни страдания! – и она залилась слезами.
– Не волнуйтесь, – попыталась успокоить ее Мариша. – Все не так, как вы думаете. Ваша мама прожила довольно долгую жизнь. Да и Гоша прожил бы еще немало, если бы не чья-то злая рука. Вы здесь совершенно ни при чем!
– Мне бы тоже хотелось так думать. Но я не могу по-другому. – Она вдруг заговорила быстро-быстро: – Я слишком долго жила без любви. Но мне хотелось любить, понимаете? Мне это было жизненно необходимо! – женщина подняла на них заплаканные глаза.
– Понимаем, – мягко ответил Эрик. – И тогда вы полюбили Еремея. Так?
– Да, а откуда вы знаете?
– Моя работа – знать все.
– Тогда скажите, кто убил Гошу! – Вера вцепилась в сыщика. – Скажите! Я пойду и выцарапаю ему глаза! Ведь этот человек убил и Еремея тоже! Всех моих мужчин… И что я ему такого сделала? – и она снова уткнулась в ладони.
Ознакомительная версия.
