У меня возник вопрос:
— Каков у них радиус действия? Не хотелось бы, чтобы нас кто-нибудь подслушал.
— Я бы предпочёл не говорить об этом в присутствии хозяев.
— Не обращайте на меня внимание, — успокоил его Рик.
— Радиус достаточно мал, так что если наши местные друзья попытаются вникнуть, им придётся находиться с нами в одной комнате, чтобы подслушать.
— Окей, — я поняла, что ему не хотелось дать понять Рику, а следовательно, и всем остальным вертиграм, насколько далеко им нужно будет увести нас с Бернардо, чтобы наши крики о помощи никто не услышал, но… мне бы всё же не помешало узнать радиус действия. Но я полагалась на Эдуарда. Я доверяла ему своей жизнью и смертью. Ни одного другого истребителя я не удостаивала более значимым комплиментом.
Мне было необходимо приспособить ремни кобуры, чтобы потом снова надеть оружие так, чтобы ничего не мешало, наряду с радио. Регулируемые крепления для кобуры — замечательная вещь. Бернардо поделывал то же самое со своими пистолетами и ножами.
— Как ты догадался, что Эдуард собирается послать тебя со мной? — спросила я, проверяя последний нож.
Бернардо посмотрел на меня. Это не был счастливый взгляд. На самом деле эти тёмные глаза были откровенно печальными. Он выпрямился, его руки автоматически в последний раз проверили новое расположение оружия.
— Потому что если тебе нужна кавалерия, то тяжёлая артиллерия остаётся здесь, и ни один из вас не считает меня достаточно тяжёлой артиллерией.
Я не знала, что на это сказать. Эдуард выручил меня с ответом:
— Если б я тебе не доверял, Бернардо, я бы не посылал её туда с тобой в качестве единственного прикрытия.
Он обменялся долгим взглядом с Бернардо, и в конце концов тот ответил ему кивком.
— Ладно, но мы оба знаем, что ты бы послал Олафа, если б не боялся, что он её съест.
— А я думал, что мы единственные, кто ест людей, — изумился Рик, положив руку на дверь.
Я наградила вертигра взглядом, который был равнозначен произнесённому комментарию. Он улыбнулся мне.
Криспин встал за мной, выжидая, когда мы закончим возиться с оружием. По всей видимости, у него не вызывал ни малейшего беспокойства тот факт, что он повсюду следует за мной. Он уже и так достаточно натворил, чтобы заслужить неприятности на свою голову по меркам большинства известных мне групп оборотней. Неповиновение среди мохнатого братства не в чести.
Рик тронул Криспина за руку:
— Ты можешь либо подождать здесь с её друзьями, либо отправиться туда в одиночку.
— Я хочу остаться с Анитой.
— Ты уже ослушался одного прямого приказа своей королевы и мастера. Не превращай его в два, Криспин. — Лицо Рика смягчилось. — Пожалуйста, останься здесь, или иди туда.
Я не спорила, чтобы Криспин остался со мной, поскольку Рик был прав. Криспин уже подверг себя потенциальной опасности. Я не хотела, чтобы было ещё хуже.
— Как мне быть? — повернулся ко мне Криспин.
Я удивлённо моргнула. Чего мне действительно хотелось от него, так это чтобы он не спрашивал этого. Мне очень хотелось, чтобы он принимал решения самостоятельно, в случай, если оно ему аукнется. Но либо ты доминантен, либо нет. Вот блин.
Если он останется здесь, это будет безопаснее для него. Если он пойдёт туда, они могут наказать его, но зато я смогу прибегнуть к его помощи, чтобы усмирить тигров внутри меня.
— Если он пойдёт туда, что с ним будет?
— Он заслужил наказание, но раз он твой подвластный белый тигр, он подпадает под вампирский закон.
— Вы не можете причинить ему вреда, поскольку он принадлежит мне?
— Пока ты в Вегасе, да, — кивнул Рик.
Мы переглянулись с ним. Я не знала Рика настолько, чтобы разбираться в выражении его взгляда так хорошо, но я поняла. Взгляд отчётливо давал понять, что если я оставлю Криспина в Вегасе, с ним может произойти нечто нехорошее. Жан-Клоду не понравится, если я вернусь домой с довеском в виде Криспина, но я не могла дать его в обиду, разве не так?
— Иди, Криспин. Мы скоро подойдём.
Криспин перевёл взгляд с меня на Рика, затем кивнул. Он вышел в дальние, раздвигающиеся автоматически двери, и нас стало на одного меньше.
— Знаешь, почему я не против того, чтобы с тобой пошёл Бернардо? — спросил Олаф.
Я развернулась и смерила его взглядом. Его лицо было давней маской гнева и презрения, и чего-то ещё, что я не могла определить.
— Да, я думала, что ты можешь возмутиться по поводу Бернардо.
— Если бы ты была женщиной Теда, он бы принимал решение, кому идти с тобой. Защищать тебя — его задача, не моя.
Я пропустила замечание «женщина Теда» мимо ушей, и сосредоточилась на том, что было мне под силу.
— Мне не нужно, чтобы меня кто-нибудь защищал, Отто. Я и сама отлично справляюсь с этим.
— Все женщины нуждаются в защите, Анита.
— У нас нет времени на споры, — Бернардо потянул меня за руку.
Я сделала глубокий вздох, выдохнула, а затем повернулась к верзиле.
— Спроси у Эдуарда, кому из нас троих он скорее всего доверил бы прикрывать свою спину.
Я кивнула Рику. Он открыл двери. Бернардо смерил меня взглядом исподтишка. Я шагнула вперёд, и он двинулся за мной. Хотя, может, он просто не хотел первым входить в эту дверь.
Мы попали из приемной в ящик. Хорошо, вероятно, это была комната, но она была меньше лифта, в котором мы ехали, и стены были твердыми и серыми. Я узнала металл, когда увидела, и что-то в этом было не так. Когда начали закрываться двери, я предупредила:
— Думаю, ты потеряешь сигнал на несколько минут.
— Почему?
— Думаю, это тихая комната. — Тут двери закрылись, и в моем ухе поселилась тишина. На всякий случай я проверила. — Эдуард, Эдуард, скажи что-нибудь, если слышишь меня.
— Он не слышит, — проговорил Бернардо, и, казалось, он чувствует некое отвращение. Он посмотрел на Рика. — Именно поэтому вы не возражали против раций; вы знали, что нам от них не будет никакой пользы.
Рик пожал плечами, улыбаясь, будто наслаждался нашим смятением.
— Рация будет работать, как только мы войдём в следующее помещение. Обещаю. — Он даже козырнул, как бойскаут.
— Ты и впрямь был бойскаутом? — Спросила я.
Его глаза немного расширились, потом он кивнул.
— Макс хотел, чтобы у нас было общеамериканское образование, так что он сколотил отряд специально для нас, чтобы мы не напугали обычных людей.
Я попыталась представить целую группу маленьких вертигров, что одновременно позабавило меня и впечатлило.
— Отряд все еще действует? — Спросила я.
— Вы смотрите на действующего лидера этого отряда.
— Силовик ночью, лидер бойскаутов днем; кто вы, Кларк Кент? — Проговорил Бернардо.
Рик усмехнулся и сказал.
— Итак, чем еще отличается эта комната?
— Это тест, да? — Спросила я.
— Какой еще тест? — Спросил Бернардо.
— Стены укреплены каким-то металлом. Держу пари, что они могут вынести силу оборотня и вампира, так что никто не сможет пробиться сквозь них.
Он кивнул и выглядел довольным.
— Очень хорошо.
Бернардо перешел к следующему пункту.
— Именно поэтому вы не дали нам взять с собой тяжёлую артиллерию, потому что она могла бы пробиться сквозь последнюю дверь.
— Еще одно очко в вашу пользу.
— Мы и дальше будем проводить контрольный опрос? — Поинтересовалась я.
Он кивнул, и улыбка исчезла.
— О да, вы получите оценку.
— Но учителем будете не вы, не так ли?
Теперь он был торжественным.
— Нет.
— Мы прошли тест? — Спросил Бернардо.
— Я не хотела бы нервировать наш резерв пустотой в эфире, — заметила я.
— Хорошая мысль, — заметил Рик. — Что ещё вы чувствуете здесь, маршал Блейк?
— Это металлическая коробка. Она блокирует электронику. Она достаточно крепкая, чтобы остановить большинство паранормальных существ или, по крайней мере, задержать их.
— Что еще? — Настаивал он.
Я впилась в него взглядом.
— Чего вы от меня хотите?
— Я хочу ощутить ту энергию, что заставила всех нас ждать, когда вы выйдете из лифта.
— Вы хотите, чтобы я воспользовалась тиграми, чтобы что-то почувствовать.
— Да, будьте так любезны.
— Именно поэтому вы не хотели, чтобы меня сопровождал Криспин, потому что как вампир я могла воспользоваться силой зверя своего зова, и вы не смогли бы отличить, где была бы моя сила, а где сила Криспина.
— Точно, — согласился он.
Я вздохнула. Я не могла сказать вслух, что не хочу вызывать тигра на пороге комнаты, полной этих самых тигров, но во мне были и другие звери. Я мысленно потянулась к тёмному, тихому местечку во мне и позвала волка.
Она пришла, крадучись в этой темноте, среди деревьев, в том месте, которое создал для животных мой разум. Это не было реальным место, где они ждали меня, но мой разум нуждался в каком-то загоне для них, где они могли бы обитать, это и было тем загоном. Волчица была белой со сливочным оттенком и черными отметинами. Она была огромной и красивой, и, глядя на неё, я всегда гадала, откуда берут свой род хаски и маламуты, и еще с дюжину различных пород. В ней это было заметно, но как только отрываешься от красоты ее шубки и смотришь в глаза, иллюзия собаки исчезает. Эти глаза были дикими, и не было в них ничего, что заставило бы ее свернуться на ночь у вашего очага.
