Элли Пейдж подняла голову и, пораженная, глянула на Эдну. Похоже, для миссис Форд это в порядке вещей — убрать человека с дороги, вычеркнуть из жизни, чтобы получить то, что хочешь получить. Элли подумала: «Она с ума сошла!», а затем: «Но я тоже пыталась оттолкнуть ее, чтобы получить то, что хочу. Как бы далеко я зашла, чтобы получить Джеффри?» Девушку охватил ужас, ее рука соскользнула со спинки стула, но мисс Силвер поймала ее и пожала — крепко и ободряюще.
— Почему вы убили Мириэл Форд? — спросил старший инспектор Мартин.
— Видите ли, я не знала, как много ей было известно.
Как только я услышала, что клочок от ее платья нашли на кусте изгороди у пруда, я поняла, что ей станут задавать вопросы, а я не знала, что она сможет ответить. И чем больше думала я об этих пятнах на платье, тем больше мне казалось, что она видела, как я возвращалась от пруда.
А позавчера ночью я узнала, что она ушла за Джеффри и подумала, что неплохо было бы в любом случае убрать ее с дороги. Понимаете, мне так надоели эти дамочки, которые бегают за Джеффри! А если бы Мириэл видела меня у пруда, она бы наверняка закатила сцену по этому поводу — она была так утомительна!
— Поэтому вы ее убили.
Эдна снова кивнула.
— Я подумала, что так я уберу ее с дороги.
Молодой полицейский продолжал писать. Мартин спросил:
— Вы расскажете нам, как вы это сделали?
Эдна продолжала улыбаться.
— Это очень просто. Мы поднялись наверх в половине десятого — Адриана, мисс Силвер и я. Я дождалась, пока они разошлись по своим комнатам, и спустилась вниз по Другой лестнице. Сначала я отправилась в кабинет, чтобы Убедиться, что Джеффри еще нет. Дверь в сад не была заперта, значит, он еще не вернулся. Я пошла в гардеробную за клюшкой и вышла из дому, но едва дошла до угла, как услышала чьи-то шаги. Я узнала Мириэл по ее смеху — она, похоже, и злилась, и радовалась одновременно. В тот момент я не могла ничего сделать, потому что следом шел кто-то еще. Жаль, конечно, но в конце концов все получилось как надо, потому что Мириэл не вошла в дом. Она прошла мимо кабинета и повернула за угол. А потом появился Джеффри. Он дошел до незапертой стеклянной двери и остановился. Пробормотав: «Боже мой! Что толку!», он вошел в кабинет, но дверь не запер — оставил для Мириэл. Он мог видеть, как она повернула за дом, мог подумать, зачем она это сделала, — тут Эдна замолчала.
Старший инспектор спросил:
— Где вы были, когда мистер Форд вошел в дом?
— Я спряталась за кустом сирени. Знаете, я чуть не пошла за Джеффри и едва не упустила такую хорошую возможность. Я поднялась по ступенькам и вошла в кабинет, но там было темно и Джеффри уже ушел. Он, наверное, просто прошел через комнату и поднялся к себе в спальню.
Так что если Элли шла за ним, то я ее не видела и она меня не видела — по крайней мере, тогда.
— Мисс Пейдж говорит, что прошла мимо окон кабинета после того, как мистер Форд вошел внутрь. Она говорит, что видела, как мисс Мириэл Форд идет через лужайку, когда вы вышли у нее из-за спины.
— Да, это так. Только я не знала, что там была мисс Пейдж! Мне хотелось знать, что затевает Мириэл, и я пошла за ней. Когда она прошла через калитку в изгороди, я включила фонарик, но направляла его вниз, под ноги — на тот случай, если кто-нибудь в доме выглянет в окно. Я была очень осторожна, мне просто не повезло, что разболталась эта пряжка.
— Дальше, миссис Форд.
— Дальше очень просто. Я включила фонарик прежде, чем подошла к калитке, — хотела видеть, что она делает.
Она вошла во внутреннюю изгородь, ту, что вокруг пруда, и у нее тоже был фонарик. Я подошла к арке и увидела, как она заходит в беседку. У нее был с собой тот платок, который вы нашли там позже. Она держала его в свете фонарика и смеялась, и я разглядела его и поняла, что платок принадлежит Эсме Трент. Ни у кого больше нет таких ярко-желтых носовых платков — и не скажу, чтобы я считала это хорошим вкусом. Мириэл бросила платок и выключила фонарик, а потом вышла из беседки и остановилась у пруда. Все это было очень удобно. Я ударила ее всего один раз.
Мисс Силвер собралась уезжать. Ее скромный багаж был уже упакован. Шерстяные перчатки, черное суконное пальто, старый меховой палантин ждали, пока их наденут. Черная фетровая шляпа с лентой уже красовалась на голове, а подписанный чек на значительную сумму лежал в сумочке.
Оставалось только попрощаться с Адрианой Форд.
Мисс Форд сидела в кресле с прямой спинкой — голова высоко поднята, темно-рыжие волосы уложены в замысловатую прическу, макияж безукоризнен.
— Ну, — сказала Адриана, — что касается вас, то все уже кончилось. А для нас все еще только начинается. Жаль, что нельзя опустить занавес и сказать, что ничего не было, не правда ли? Я все еще думаю о том, что произошло бы, если бы я тогда не обратилась к вам.
Мисс Силвер кашлянула.
— На мой взгляд, мне не слишком удалось прояснить это дело.
Адриана подняла руку.
— Вы вытянули признание из Элли. Мэри Лентон говорила, что она только плакала и падала в обморок. Они не знали, что с ней делать и собирались отослать ее прочь, и если бы они сделали это, или если бы она заболела, то не думаю, чтобы она когда-нибудь заговорила. В этом случае бедняжка Эдна, возможно, успела бы убить кого-нибудь еще прежде, чем ее разоблачили, причем наиболее вероятной кандидатурой была бы я, так что в этом вопросе я, можно сказать, заинтересованное лицо! — Адриана коротко рассмеялась. — Странно, не правда ли, после этого все еще ощущать вкус к жизни! Мой дом трещит по швам, два человека убиты, Джеффри с трудом избежал виселицы, его жена превратилась в маньяка-убийцу, а мои семейные дела обсуждаются на первых полосах газет. Казалось бы, со мной покончено, я должна быть разбита, раздавлена, так ведь нет! Я ищу квартиру в городе, и Мейсон радуется как ребенок! Она всегда ненавидела Форд.
Единственный утешительный момент в этой ситуации — насчет Эдны все ясно: бедняжка сошла с ума. Его и так было немного, но, полагаю, можно было бы сохранить хоть эту малость, если бы не так ревновать Джеффри. Ревность буквально сожрала ее.
— Ревность — страшный яд, медленно разъедающий душу.
Адриана сделала нетерпеливый жест.
— Они обычно не обращают на это внимания. Ведь мы тоже не принимали ее чувства всерьез.
— Это было ошибкой.
— Хорошо говорить об этом сейчас, но если бы вы видели ее столько лет, как она занимается этой занудной вышивкой, как мешает прислуге работать, как грызется с Мириэл и кипятится из-за Джеффри… Мы все смеялись над этим, и только. Старший инспектор говорит, что вы ее подозревали, но я понять не могу, как это пришло вам в голову.
— Она была в числе тех, кого я просто обязана была подозревать, поскольку ей было известно, что мисс Мириэл Форд находилась у пруда в то или примерно в то время, когда была убита мисс Престон. Из-за этого факта мисс Мириэл вначале сама оказалась подозреваемым номер один, но когда она разделила судьбу мисс Престон, стало ясно, что она просто представляла опасность для настоящего убийцы.
— Но Эдна — почему вы выбрали Эдну?
— Из-за ее явно ненормального психического состояния.
Мне случалось уже сталкиваться с подобными вещами — и, на мой взгляд, это тот самый случай, который французы называют idee fixe. Ее вспышки ярости по поводу безрассудной страсти ее мужа к миссис Трент были настолько характерны, что пренебречь ими я не имела права. До этих вспышек и сразу после них следовали столь же характерные полосы апатии. Она также демонстрировала навязчивое желание вернуться к жизни в городе или пригороде, но, как она сама сообщила мне, это было невозможно по финансовым соображениям. Я уверена, что она постоянно думала о возвращении в город и это могло стать мотивом для первого преступления. Она знала, что вы назначили ей пожизненное содержание из средств, завещанных ее мужу, и жила мечтой удалить его от миссис Трент.
— Тогда почему бы просто не убить Эсме Трент, и дело с концом?
— Она вполне могла бы это сделать, если бы представилась возможность. Первое убийство не было спланировано. Время, место и возможность совпали в тот момент, когда она была сама не своя от ревности, а второе убийство должно было скрыть следы первого. Ее маниакальное состояние достигло той степени, когда убийство кажется вещью вполне естественной и необходимой. В своих показаниях, данных старшему инспектору Мартину, она заявила, что не испытывает чувства вины.
— Ну, они ее не повесят, а Джеффри получит свободу.
Он совершенно сломлен.
Однако несмотря на свою природную доброжелательность, мисс Силвер не испытывала особого сочувствия к мистеру Джеффри Форду. Он действительно шокирован и даже расстроен, но это не мешает ему считать себя жертвой и нет никаких сомнений, что очень скоро он снова будет наслаждаться вниманием и восхищением женщин. И оттого, что Адриана перевела разговор на мисс Элли Пейдж, мнение мисс Силвер отнюдь не изменилось.
