в Москву, мой друг и коллега следил за вами, Дмитрий Иванович. И даже проехал за Селуяновым к месту, где держат Вику. Она ведь в Калиновке?
Старыгин сидел угрюмый, с поджатыми губами и не отвечал на мой вопрос. Еще неизвестно, сколько бы он так молчал, но Елена Владимировна встала и, подойдя к мужу, с размаху отвесила ему пощечину. Старыгин поднял голову и затравленно посмотрел на жену.
– Я не хотел, – едва слышно проговорил он. Потом откашлялся, словно у него комок стоял в горле, и добавил чуть громче: – Андрей ее сам увез, а мне пригрозил, что если я кому-то скажу, то он ее убьет.
Глава 30
– Угу, – согласилась я с Дмитрием Ивановичем. – Увез-то он, может быть, ее и сам, но явно с вашей наводки и по вашему согласию. Зачем вы ему позвонили и сообщили, что Большаков объявился и, более того, что-то передал своей дочери? Какой-то ключ и визитку. Селуянов явно не дурак и, сложив два и два, понял, что денежки опять всплыли и Вика поможет вам… – После этих моих слов Старыгин опять открыл рот для возражений, но я не стала ждать и продолжила, повысив голос: – Поможет вам, Дмитрий Иванович, достать или Большакова, или деньги. Что, впрочем, одно и то же.
– Где Вика?! – Елена Владимировна подскочила к мужу и, схватив его за лацканы домашнего халата, в который он был одет, стала его трясти. – Говори, скотина, где моя девочка!
– Леночка, успокойся, – испуганно произнес Старыгин и затравленно посмотрел сначала на жену, а потом на меня, как бы прося у меня помощи.
Я усмехнулась и отвела глаза.
– Она в Калиновке, – еле слышно проговорил Старыгин. – Татьяна права, она на даче у Андрея. Но он… Он… я боюсь, что…
– Если он ее хоть пальцем тронет… – Елена Владимировна посмотрела на супруга так, что даже мне стало не по себе.
– Не тронет, – заверила я ее и, усмехнувшись, строго посмотрела на Старыгина. – Мы сейчас с вашим мужем поедем и заберем ее оттуда. Ведь вы не желаете, Дмитрий Иванович, всю процедуру проходить через органы власти? – спросила я его зловещим голосом.
Тот интенсивно помотал головой и встал с кресла.
– Мне нужно переодеться…
– Мухой, – милостиво позволила я. – Время пошло.
– Боже! – Елена Владимировна заломила руки. – Как он мог! Ведь он к Вике как к родной относился! Таня, – она посмотрела на меня умоляющим взглядом, – верните мне мою девочку! Я никаких денег для вас не пожалею!
– Деньги… – хмуро произнесла я. – Опять деньги… Не все ведь деньгами меряется, Елена Владимировна. Вот до чего эти деньги вашего мужа довели…
Нет, я, конечно же, не против больших денег! Деньги и я люблю. Но только честно заработанные, а не ворованные… Хотя если рассуждать здраво, то вот откуда у тех, у кого в свое время Старыгин и компания своровали деньги, такая куча валюты на счете? Небось, не по́том и кровью заработали такие валютные средства…
Я вздохнула. Из комнаты вышел Старыгин, и мы с ним отправились к выходу. На пороге Дмитрий Иванович повернулся и виновато посмотрел на жену.
– Лена, я не хотел… Я не думал… – Старыгин опустил глаза. – Ты же знаешь, я люблю Вику, как дочку.
– Не хотел, не думал… – презрительно передразнила мужа Елена Владимировна. – Иди и сделай так, чтобы Вика вернулась живой и невредимой. А уже потом…
Она отвернулась и пошла вглубь комнаты. Мы со Старыгиным вышли в подъезд. Когда заходили в лифт, я сказала:
– Поедем на вашей машине. Надеюсь, что права и ключи вы взяли?
Старыгин молча кивнул.
– Хорошо, – одобрительно кивнула я. – Пока едем, я хотела бы услышать от вас версию того, что случилось двенадцать лет назад на автостоянке. Я частный детектив, – напомнила я ему. – И слежка за вашим дружком была, если честно, незаконной. Но ваше признание… – Старыгин с удивлением посмотрел на меня, и я кивнула, подтверждая его догадку. – Я записала на диктофон весь наш с вами разговор в квартире. И то, что вы мне скажете в машине… А вы мне все расскажете, – твердо заверила я его. – Все это останется пока что у меня, и хода вашим признаниям я давать не буду. Пока не буду. Мне сейчас главное – чтобы с Викой все было нормально. У Селуянова есть оружие? – спросила я, хотя и подозревала, что ответ будет положительным.
– Да, есть, – подтвердил Старыгин.
– Тот же самый пистолет, из которого он стрелял в Петровского, или уже другой? – поинтересовалась я.
– Я не знаю, – замялся Старыгин. – Я не виделся с Андреем много лет. Только иногда созванивались.
– Ну вот зачем вы ему позвонили?! – воскликнула я, искренне недоумевая и не понимая поступка Старыгина.
– Не знаю… Просто вдруг заволновался, растерялся… Не знаю, – развел руками Дмитрий Иванович.
А я предположила, что он испугался. И из-за того, что давнее дело, в котором он сам пусть и не убийца, но соучастник, всплывет. И что Вика, к которой он и впрямь неплохо относится, узнает о прошлом, и это изменит ее отношение к отчиму.
Мы сели в машину и выехали со двора. Посмотрев в зеркало заднего вида, я с удовлетворением отметила, что Андрюха тронулся следом за нами. С ним на «хвосте» я чувствовала себя немного увереннее. Оружия при мне не было. Я как-то не думала, что события начнут развиваться с такой скоростью и мне понадобится мой «макаров».
– Давайте уже, рассказывайте, – подбодрила я угрюмого и молчаливого Старыгина и щелкнула диктофоном, явно давая ему понять, что намерения мои серьезны и шутить, в случае чего, я не буду.
– А чего рассказывать-то? – покосился Старыгин на диктофон. – Вы же и так все знаете…
– Мало ли что я знаю, – перебила я его. – Главное – это то, что вы расскажете. Для вашей же пользы стараюсь.
– Это как? – не понял Старыгин.
– Чистосердечное признание и сотрудничество со следствием, Дмитрий Иванович, – усмехнулась я, – смягчают вину и сбавляют срок отсидки. Слышали такую аксиому? Так что не стесняйтесь – колитесь по полной.
Старыгин
