class="p1">Я посмотрела на женщину.
— Майя, вы что-то недоговариваете, — заметила я. — С чего вдруг эти увертки? Кажется, я вас уже предупреждала, что лгать мне нельзя. Я все равно докопаюсь до истины, а из-за вашей лжи вы же можете подставить себя под удар! Так что вам известно о Плетневой?
— Ничего, — тихо пробормотала Рудовская. — Я не лгала, но мне и в самом деле надо работать… Сроки горят…
— Берите с собой ноутбук, — пожала я плечами. — Пока я разговариваю с Яной, будете писать свой роман. Только провод возьмите, если вдруг зарядка закончится, заедем в кафе и зарядим.
На это возразить Майе было нечего. Женщина кивнула и с обреченным видом стала паковать свой ноутбук в сумку.
Мы вышли из дома и отправились к Плетневой.
Майя назвала адрес своей бывшей подруги. Жила Яна на улице Шевыревской, ехать было недалеко. Я припарковала машину рядом с домом Плетневой, оставила Майю работать над книгой, а сама позвонила в квартиру номер шесть.
Яна была дома — женщина подошла к двери и спросила, кто это.
Я представилась и сообщила, что хочу побеседовать с Плетневой об успеваемости ее сына Максима. Судя по всему, о Рудовской Яна не захочет со мной говорить, если между ними действительно произошла серьезная ссора, Плетнева попросту не откроет мне дверь. А вот собственный сын и его успехи наверняка заинтересуют Яну.
Я не ошиблась — женщина удивилась, но дверь мне открыла.
Яна встретила меня на пороге. Она оказалась худощавой, невысокой женщиной с живым и подвижным лицом. Сейчас Плетнева выглядела встревоженной, она пригласила меня зайти и поинтересовалась:
— А что такое с Максимом? Он вроде хорошо учится, не прогуливает…
— Да, он посещает занятия, — кивнула я. — Только некоторые преподаватели замечают, что он слишком рассеян и раздражителен. Я — психолог, проверяю, есть ли проблемы в семье. Я говорила с Максимом, и он сказал, что переживает за свою мать.
— За меня? — удивилась Плетнева. — А что за меня-то переживать? Со мной все хорошо, на здоровье не жалуюсь, что тут переживать?
— Возможно, речь шла о вашей ссоре с подругой, Майей Рудовской, — предположила я. — Максим упоминал о ней, это же писательница, верно?
— Ну… — Яна замешкалась, посмотрела на меня и проговорила: — Давайте пройдем в зал, там и поговорим. История, конечно, не очень хорошая вышла, но я думала, что про это уже все забыли… По крайней мере, я не вспоминаю, а вот Максим почему-то не может выкинуть это все из головы…
«Похоже, я попала в яблочко», — отметила я про себя.
Яна провела меня в зал, предложила сесть в кресло, сама опустилась на стул. Потом проговорила:
— Действительно, некоторое время назад произошла одна неприятная история. У меня была подруга — Майя Рудовская, сейчас она считается подающей надежды писательницей. Но никто не знает, что на самом деле все совсем по-другому…
— То есть? — не поняла я.
— Ну, мы с Майей дружили, постоянно общались, друг к другу в гости ходили. Рудовская помогала мне пережить трудный период в жизни — у меня была депрессия после расставания с мужем, отцом Максима. Он… ну, в общем, мой бывший бил меня, а я ничего не могла сделать, терпела… Максим ненавидел своего отца, он даже пытался драться с ним, но муж был сильнее подростка, поэтому в синяках ходили и я, и мой сын. Но в один прекрасный момент я не выдержала, написала заявление в полицию, и моего мужа арестовали. Я сказала ему, что если он еще раз подойдет ко мне или к сыну, я упеку его за решетку до конца его дней. Но после расставания с бывшим у меня началась тяжелая депрессия, и, чтобы забыться, я стала писать роман. Там речь шла о девушке, которая встретила, как ей казалось, прекрасного человека, но на самом деле он оказался извергом и садистом. Я читала главы из своего романа и сыну, и… Майе.
— Подождите, — прервала я женщину. — Вы тоже писательница?
— Была бы ею, — вздохнула Плетнева. — Понимаете, я практически закончила свой роман, мне оставалась одна-единственная глава, я хотела потом попробовать его даже издать, но у меня не хватало времени приступить к последней главе. Все навалилось — куча работы, которую надо было выполнить еще вчера, дома неприятности, проводка полетела, чуть квартира не загорелась, пришлось вызывать мастера, в общем, одна проблема за другой. Я не садилась за ноутбук, наверно, месяц — все пыталась разобраться с делами. А потом внезапно узнала, что Майя Рудовская выпустила свой дебютный роман. Я очень удивилась — подруга даже не говорила, что она, как и я, занимается сочинительством книги. Я купила ее роман, хотела позвонить и поздравить, открыла книгу, чтобы посмотреть краткое содержание. Представьте себе мое удивление, когда я обнаружила, что сюжет книги Рудовской точь-в-точь такой же, как и у меня! Только имена героев другие и написано немного не так, как я писала. Но последовательность глав сохранена, даже названия только слегка изменены… Я позвонила Майе, потребовала объяснений. Подруга утверждала, что я что-то напутала и что она свой роман ни у кого не воровала. Дома я открыла ноутбук, чтобы сравнить свою рукопись с книгой Рудовской. А выяснилось, что рукописи-то и нет! Ее удалили, понимаете? И удалили не только с рабочего стола компьютера, но и с флешки, на которую я сохраняла документ! В сети я не публиковала главы романа — опасалась, что кто-нибудь выпустит книгу под своим именем, потому что я чувствовала, что роман должен получиться очень удачным. Я ведь собственную жизнь описывала в нем, там были мои чувства, мои мысли, мои эмоции, мой жизненный опыт, в конце концов! Это меня избивал муж, а не Майю Рудовскую, ее Виктор на такое был не способен. Он женщину ударить никак бы не смог, слишком уж благородный для этого… Майя не представляет, о чем ее роман, — своим поступком она не просто украла мою идею, нет! Она обесценила мою боль, мои страдания, мое горе… Вот, я думала, что простила Рудовскую и забыла о ее подлости, но выходит, что до сих пор во мне еще живет обида… Я же, когда увидела, что моя рукопись пропала, чуть на тот свет не отправилась, в прямом смысле этого слова. Со мной сердечный приступ случился, я не помню, что было, — вроде упала без сознания… Если бы Максим в тот день дома не был, скорее всего, я бы не выжила. Но сын услышал шум, увидел, что я без сознания, вызвал скорую помощь. Меня буквально с
