Ознакомительная версия.
София предложила Алле отправиться вместе с ней в резиденцию. Они прибыли практически одновременно с новым претендентом на престол. Вокруг кружили репортеры, мулат давал интервью направо и налево, в основном упирал на национально-освободительную борьбу «негритянского народа». Когда его спросили, что он имеет в виду под этим выражением, он рявкнул во всю мощную глотку:
– Чернокожие всех стран, соединяйтесь!
Алла поморщилась. Лозунг был до боли знаком, хотя и чуточку видоизменен. И откуда ж он такой взялся? Боролся бы хоть против войны в Ираке.
Из дворца вышел Литвинов в сопровождении группы телохранителей, вел себя вальяжно. Мулат не обращал на него совершенно никакого внимания, демонстративно повернулся спиной и опять пошел толкать речь про национально-освободительное движение, белых империалистов, претендующих на богатства черных, и обещал яростное сопротивление.
Литвинов подошел сзади и взял мулата за шкирку. Они были примерно одного роста, но Литвинов имел гораздо лучшую физическую подготовку (хотя и немного раздобрел в последние годы) и владел приемами восточных единоборств, как было известно Алле. У борца же за права чернокожих было рыхлое и явно нетренированное тело. Литвинов поднял его одной рукой. Двое его телохранителей быстро обыскали претендента на престол, невзирая на его вопли о правах человека.
Славик опустил гостя на землю, того тут же подхватил один из телохранителей, а Литвинов стал листать извлеченный из кармана «борца» паспорт.
– Сьерра-Леоне, – объявил он журналистам. – А этот врун что-то говорил про США?
Журналисты на мгновение опешили, Литвинов же открыл паспорт и позволил желающим снять крупным планом данные.
– А почему вы утверждали, что приехали из США? – стали спрашивать мулата через головы телохранителей. – Почему заявляли, что родились в американском гетто?
– Это еще один проходимец, – невозмутимо объявил Литвинов. – Когда освобождается трон и не оставлено неоспоримое завещание о наследовании престола, обязательно появляются аферисты. Поэтому нужно держать ухо востро.
Телохранители тем временем проводили «борца» в резиденцию. Литвинов еще немного поговорил на публику, потом обещал отдать мулата на растерзание прессе – после того, как сам с ним пообщается в индивидуальном порядке. Нужно узнать, кто его прислал. Может, в ближайшее время придется ждать гостей или терактов, раз повалили борцы за права чернокожего народонаселения.
Литвинов посмотрел на Аллу и Софию, стоявших в толпе, и поманил обеих. Когда они зашли во дворец, двери заперли. Журналисты остались на улице ждать развития событий.
– Как жизнь? – спросил Литвинов у Аллы, невозмутимо обнимая ее за плечи. – Как тебе дядя Проспер?
– Я мечтаю, чтобы Алла и дядя Проспер поженились. Они очень подходят друг другу, – с видом полной идиотки сказала София.
Литвинов поперхнулся и посмотрел на Аллу. Она невозмутимо пожала плечами и поинтересовалась делами Оксаны.
– Это не ты ей, случайно, наркотики подбросил? – уточнила она у Литвинова.
– Я не занимаюсь наркотой.
– Я и не говорю, что занимаешься. Подбросил или нет? И не жалко девку-то? Между прочим, мать сына твоего друга.
– Я как раз выясняю, кто это сделал! – рявкнул Литвинов и пошел вперед.
– Какой он нервный, – хихикнула София.
Женщины оказались в одной из больших гостиных, где гостя с гражданством Сьерра-Леоне усадили перед видеомагнитофоном и включили специально записанные на память репортажи из Италии, посвященные претендентке на фортунский трон. Рядом, скрестив руки на груди, уселся Сергей Григорьевич Рогозин, улыбавшийся во все тридцать два фарфоровых зуба. Ему было крайней приятно видеть воплощение своей идеи в жизнь. Кому надо, знали, что это – его идея. Жаль, конечно, что не весь мир, но в данном случае нельзя было хвастаться перед журналистами своей гениальностью.
Более двух тысяч мужчин заявило, что имели с итальянкой связь во вполне определенные сроки – период зачатия девочки, отцом которой итальянка назвала Великого князя Алана. По грубым подсчетам получалось, что она обслуживала примерно по двадцать пять мужчин в день. А мужчины все шли и шли со своими заявлениями – в газеты и на телевидение. Периодически в репортажах мелькало лицо обалдевшей итальянки, а ей уже со всех сторон поступали предложения – написать книгу воспоминаний, сыграть роль в порнофильме, написать киносценарий о своей жизни, просто сняться в рекламе.
– Если не дура, сделает деньги на своей популярности, – заметил Сергей Григорьевич. – Я бы, конечно, мог помочь, если бы она меня попросила…
Мулат смотрел телевизор, открыв рот. Наконец Литвинов выключил экран и взглянул на незваного гостя.
– У нас для каждого претендента разрабатывается своя культурная программа, – объявил Сергей Григорьевич, продолжая широко улыбаться.
– Выпить хочешь? – спросил Литвинов у нового претендента на престол.
Мулат поперхнулся. Этого предложения он явно не ожидал.
– Водки ему дайте.
Гость по имени Джон водку выпил, потом затравленно посмотрел на окружавших его типов.
– А теперь рассказывай, – велел Литвинов. – И ничего не утаивай. Я – мужчина серьезный. Могу и разозлиться. Итак, откуда взялась идея претендовать на престол?
Мулат сидел сгорбившись. У него тряслись руки. Алле даже стало его жалко.
– Это ваша идея, молодой человек? Или кого-то из старших товарищей? – проворковал Сергей Григорьевич.
– Отца.
– Отец белый или черный?
– Белый. Мать – из Сьерра-Леоне. А отец живет у нас уже много лет, хотя он – американец. На самом деле американец. Но я не смог получить американское гражданство. Я родился в Сьерра-Леоне и… Ну и отец не хотел возвращаться. Не все американцы так любят Америку, как пишут в газетах и как они пропагандируют.
– Это мы в курсе. Дальше давай, – рявкнул Литвинов. – И поживее.
– Что ваш отец делает в Сьерра-Леоне, юноша? – мягким голосом спросил Рогозин.
– Работает на алмазодобыче. Он – инженер и…
– Где-где он работает? – уточнил Литвинов.
– В алмазодобывающей промышленности. У нас…
– Стоп!
Литвинов посмотрел на собравшихся и велел привести княгиню-мать. София слушала со всем вниманием. Алла тоже.
– Ты пока расскажи, откуда узнал про Великого князя Алана.
– Так я его лично знаю. Он к нам неоднократно приезжал. В последний раз даже останавливался у нас в доме. Все-таки белому человеку у нас лучше… останавливаться у белого.
– И он покупал у вашего отца алмазы, молодой человек? Или уже бриллианты?
– Мой отец не продает ни алмазы, ни бриллианты. Он даже не работает на раскопе.
– Но Алан покупал алмазы? – Сергей Григорьевич почувствовал, что запахло деньгами. Очень сильно запахло. А он этот запах распознавал мгновенно… И дело становилось все интереснее и интереснее.
Мулат кивнул.
– У кого?
– У повстанцев. Они постоянно продают, потому что им деньги нужны.
– Знаешь ли, деньги нужны всем, но не у всех есть алмазы на продажу. – У Литвинова загорелись глаза.
– Ну, у наших повстанцев есть. И у них можно купить дешево.
– Вы уверены, юноша, что Алан покупал алмазы у повстанцев, а не получал их каким-то другим способом?
– Ну, можно, конечно, купить их в компании, но это же значительно дороже! И компании, как правило, имеют налаженную сеть поставок в Европу, в ювелирные дома, которые занимаются обработкой. У повстанцев он покупал. У них все покупают.
– А скажите-ка, молодой человек, Алану принадлежит какая-нибудь недвижимость в Сьерра-Леоне?
– Вы имеете в виду дом? Нет.
– Я имею в виду землю.
– Насколько я знаю – нет. И зачем ему земля в Сьерра-Леоне? – мулат искренне удивился.
– А какие-нибудь копи? – Сергей Григорьевич вцепился в Джона, как клещ. Другие не мешали вести допрос, понимая, что старик Рогозин с этим делом справится лучше всех.
– Они уже все прибраны к рукам, – Джон легко улыбнулся.
Появилась княгиня-мать, несколько взъерошенная. Она явно не хотела никуда идти, но разве телохранителям Литвинова воспротивишься?
– В чем дело? – воскликнула она.
– С молодым человеком знакомы? – спросил Литвинов, показывая на Джона.
– Впервые вижу, – призналась княгиня-мать.
– Мы никогда не встречались, – пискнул Джон.
– Кто это? – спросила княгиня-мать.
– Претендент на престол от вашей негритянской ветви.
– Что?! – княгиня-мать, растолкав молодых телохранителей (которые, правда, не очень сопротивлялись), ринулась в бой.
И как она только не обзывала бедного чернокожего парня… Словам, видимо, научилась от русских граждан княжества. Как заметила Алла, привезенный с собой Литвиновым оператор все снимал. Историю семьи для потомков?
Внезапно в комнату ворвалась Лариса Тарасовна, бросила Рогозину вопрос «Ты почему меня не позвал?!» и, не дожидаясь ответа, присоединилась к княгине-матери, которая с радостью воспользовалась помощью тяжелой артиллерии, имеющей опыт советской торговли, который явно помогал в схватке с претендентом на престол.
Ознакомительная версия.
