— Да. У Турецкого неприятности.
— Насколько большие?
— Очень большие. — Денис обвел присутствующих тревожным взглядом. — Это очень конфиденциальная информация, — сказал он. — Никто, кроме нас, не должен об этом знать.
— Да ты скажи, что случилось-то? — не выдержал Филя.
— У Турецкого похитили жену.
Коллеги раскрыли рты, а Грязнов продолжил:
— Я только что говорил с ним по телефону. Через час мы встречаемся в ресторане на Большой Дмитровке. Едем все. Кроме Макса, разумеется.
— Разумеется, — поддакнул Макс. — Хотя в ресторан я бы, конечно, тоже поехал. Но думаю, что здесь от меня пользы побольше.
— Вне всякого сомнения, — с улыбкой сказал ему Кротов. — Будь на связи.
Макс положил ладонь на грудь и торжественно кивнул:
— Буду!
Час спустя Грязнов, Кротов, Агеев, Голованов и Турецкий сидели за столиком в ресторане и, непринужденно улыбаясь, попивали пиво.
— Он сказал, что убьет Ирку, если я свяжусь с милицией, — рассказывал Турецкий. — Вряд ли он пойдет на это, но рисковать я не хочу.
— А то, что вы встретились с нами, — с безмятежной улыбкой спросил Филя. — Они ничего не заподозрят?
— Вряд ли. Этот ублюдок сказал, чтобы я вел себя естественно. Что может быть естественнее, чем встреча в ресторане со старыми друзьями? Тем более что подъехали вы сюда на разных тачках и в разное время. Поглядывайте по сторонам, когда будете уезжать.
— О'кей, — кивнул Филя. — Если вы не против, я что-нибудь закажу. От этих сухариков и фисташек меня с души воротит. Вам я тоже что-нибудь закажу, чтобы все выглядело естественно.
Филя подозвал официанта и заказал карпаччо и четыре шаурмы. После того как официант удалился, коллеги продолжили беседу.
— Итак, — начал Денис, — что нам известно?
— Кожухова убили из-за кассеты, — сказал Турецкий. — На кассете были записаны его разговоры с членами правительства, которые решили скинуть Президента, используя компромат. Непосредственные убийцы Кожухова мертвы. Заказчики нам не известны. Но есть предположение, что это премьер-министр Лобанов, банкир Шаховской и министр печати Полянин. В беседе с Шаховским и Поляниным я намекнул, что кассета у меня, что она пострадала и что над ней работают эксперты.
— Человек, который позвонил вам, предлагал за кассету деньги? — спросил Кротов.
Турецкий кивнул:
— Да. Но я сказал, что сперва хочу встретиться с ним лично. После этого он сообщил, что моя жена похищена, и предложил поменяться: я им — кассету, они мне — жену.
— А кассета и в самом деле у вас? — поинтересовался Филя.
— Не совсем. Она у экспертов. Вернее, то, что от нее осталось. Кассету разнесло пулей в клочья. Ребята пытаются склеить, но вряд ли это получится.
— Где и когда должен произойти обмен? — спросил Голованов.
— Об этом мне скажут позже. Для начала я должен раздобыть кассету и все копии.
— Есть какие-нибудь зацепки? — вновь поинтересовался Филя.
— Да. Прежде чем Иришке заткнули рот, она успела выкрикнуть одно слово — «синий». Я полагаю, что речь шла о машине, на которой ее увезли.
— Синий «москвич», синий «мерседес», синий «форд»… — задумчиво проговорил Филя. — Вариантов множество. А может, это и не машина вовсе.
— Будем исходить из того, что это все-таки машина, — сказал Турецкий. — По крайней мере, это хоть какая-то зацепка.
— Женщины редко разбираются в марках машин, — заметил Кротов.
Турецкий покачал головой:
— Ирина разбирается. Будем исходить из этого. — Он закурил. Помахал рукой, отгоняя дым от лица. — План такой. Для начала нужно побывать в доме отдыха и навести справки насчет машины синего цвета. Возможно, кто-то ее видел и запомнил… Если и не номер, то хотя бы марку. — Турецкий покосился на Голованова и усмехнулся: — Сева, не смотрите на меня с таким напряжением. Мы ведь отдыхаем, вы забыли?
— Да-да, — кивнул Сева и тут же изобразил на лице глуповато-равнодушную улыбку. — Дом отдыха мы пробьем. А что дальше?
— Дальше нужно установить наружное наблюдение за Шаховским и Поляниным, — продолжил Турецкий. — Насколько это возможно, конечно. Поторчать возле офиса, дома… Возможно, где-то эта синяя машинка и засветится.
— Подождите… — Кротов задумчиво прищурился: — Если мне не изменяет память, у Шаховского сегодня банкет в «Царской охоте».
— По какому поводу? — спросил Турецкий.
— По поводу юбилея. Шаховскому стукнул полтинник. Верно, это можно как-то использовать.
— Точно, — поддакнул Филя. — Я тоже об этом читал. В сегодняшней «Комсомолке» с ним большое интервью. Кстати, он там признается, что коллекционирует зажигалки. Знаете что… — Филя обвел коллег лукавым взглядом. — У меня есть одна идейка насчет Шаховского».
Подошел официант и поставил на стол тарелки с карпаччо и шаурмой.
— Наконец-то! — удовлетворенно воскликнул Филя, вооружаясь ножом и вилкой и пододвигая к себе карпаччо.
Остальные принялись жевать шаурму, запивая ее пивом.
— Тогда так, — сказал Денис Грязнов, вытирая руки салфеткой. — Филя ведет Шаховского. Сева — Полянина. Ну а я займусь домом отдыха. — Грязнов сунул руку в карман, затем положил на стол небольшой мобильник и накрыл его салфеткой. — Александр Борисович, ваша труба наверняка прослушивается, поэтому, когда будем расходиться, возьмете эту. Связь будем поддерживать через нее.
— Хорошо, — тихо ответил Турецкий.
— И еще… Я опустил вам в карман микрофон с передатчиком. Когда будете в туалете, прицепите его к ремню, так, чтобы не было заметно со стороны.
Турецкий кивнул.
— Ну а теперь, — с улыбкой сказал Грязнов, — не спеша доедаем и — за дело.
И друзья усиленно задвигали челюстями.
Вытащить Макса из кабинета было практически невозможно. Но в жизни бывают обстоятельства, когда приходится менять устоявшиеся правила и привычки. Пришел и час Макса покинуть стены уставленного компьютерами офиса.
Он долго отпирался, но коллеги были непреклонны. Решающим оказался довод Севы Голованова.
— Макс, мы специально оборудуем для тебя тачку. Салон будет — как спецбункер Пентагона.
— Что ж ты раньше-то молчал! — воскликнул Макс и хлопнул себя ладонью по колену.
— Так ты ж сам сказать не давал. Заладил — «не могу», «не могу».
— Только аппаратуру в тачку потащите сами, ясно?
— Ясно, — кивнул Голованов. — Филя, твой выход!
Филя спрыгнул со стола, где восседал по своей обычной привычке, болтая ногами, и собственноручно перетащил в свою старенькую «мазду» два ноутбука и «сопутствующую аппаратуру» (как изящно выразился Макс).
В конце концов салон «мазды» и впрямь стал похож на передвижную студию странствующего суперхакера.
Макс был доволен. Однако на этом испытания для него еще не кончились. Денис Грязнов вынул из сумки хрустящий целлофановый пакет и протянул его Максу.
— Переоденься в это, — коротко сказал он.
Макс сдвинул брови и молча развернул пакет.
— Костюм! — ахнул он. Затем поднял на Грязнова налитые кровью глаза. — Шеф, что это за дикая фантазия? На улице жара! Я же в нем спарюсь! Да и не налезет он на меня.
— Налезет, — уверенно сказал Грязнов. — Это твой размер. Да, и не забудь повязать галстук и причесаться.
— Но зачем?
— Филя придумал для тебя веселую роль.
Макс покосился на ухмыляющегося Филю и проворчал:
— Не сомневаюсь. Этот может.
Благодаря невысокому росту и худощавому сложению, а также голубым глазам и нежной коже Филя Агеев выглядел гораздо младше своего возраста и ничуть не был похож на того грозного спецназовца, прошедшего две войны, каковым на самом деле являлся. Тем не менее темный костюм, белая рубашка, шелковый галстук и — самое главное — солнцезащитные очки от фирмы «Ро1аго1<3» прибавили ему солидности и внушительности.
Филя поправил очки и небрежной походкой подошел к высокому поджарому парню в таком же строгом, как у Фили, костюме. Парень стоял возле черной, как вороново крыло, «ауди» с кроссвордом в руках.
— Жарко сегодня, а? — весело обратился к парню Филя.
Парень оторвал взгляд от кроссворда, посмотрел на Филю, усмехнулся и ответил:
— Точно. Как в Ташкенте.
— Давно своего ждешь? — тем же непринужденным тоном спросил Филя.
— Часа полтора. Но бывает и хуже.
— Да уж. — Филя хмыкнул: — Бывает, я своего всю ночь жду. Когда он в сауне с корешами расслабляется.
— Известная история, — кивнул парень.
— Н-да, работка. — Филя достал из кармана пачку «Кэмела», откинул крышечку и протянул пачку парню: — Угощайся.
— Спасибо, — поблагодарил тот, вынул сигарету и вставил ее в губы.
Филя вынул из кармана изящную бамбуковую зажигалку, окантованную позолотой, и протянул ее парню. Тот прикурил, затем кивнул на зажигалку и сказал:
