Маркби окинул взглядом тарелки.
— Отдельные порции? Лазанья готовилась не целиком на большом противне?
— Что? — растерялся Люк. — Нет… Кусками лучше запекается по бокам… Какого черта? У нас тут занятия по кулинарии?
— Где Кейт Драго?
При этом вопросе Прескотт вздернул голову, на лице снова нарисовалась тревога.
— Кейт? Спать пошла. Если думаете, будто я вам позволю ее разбудить…
— Спать? Так рано? — Сержант шагнул вперед, сжав кулаки. — Вы же говорите, что ужинали…
— Она устала. Что, согласитесь, естественно после двух бессонных ночей, одной в церкви, а другой в «Короне». Мы выпили довольно много вина, и поэтому она почти сразу отключилась. Задремала прямо на стуле…
Маркби выругался и бросился в холл.
— Где она? Давай, Люк, пошевеливайся! Где комната твоей сестры?
Он уже поднимался по лестнице.
Прескотт топал позади него по скрипучим деревянным ступенькам.
— Кейт! — отчаянно заорал он. — Кейт, где ты?
— Справа по коридору… последняя дверь. — Люк еле поспевал за ними. — Но зачем… слушайте, она, наверно, спит!
Алан распахнул дверь спальни, протянул руку к выключателю и опустил, видя, что свет включать не надо. Настольная лампа, упавшая на ковер с тумбочки, смутно освещала скорчившуюся рядом фигурку.
Покрывало сползло на пол, когда Кейт ложилась или падала, свалив лампу. Она сидела привалившись к кровати, сгорбившись. Великолепная бронзовая грива скрывала бледный профиль. На ней был изысканный пеньюар, с оборками из розового шелка.
По иронии судьбы на обложке валявшейся на полу книжки изображалась дама в платье того же фасона рядом с джентльменом в бриджах и высоких сапогах. Джорджетт Хейер, «Прекрасная наследница», прочел Маркби. Видимо, пеньюар позаимствован у Карлы Пенхоллоу, предположил он и на мгновение задумался, не входит ли халат в число роскошных подарков, с помощью которых Эндрю Пенхоллоу старался загладить вину перед женой. Будем надеяться, он не послужит саваном для его дочери.
Кейт Драго, безжизненная, как мраморная статуя, вполне могла сойти за героиню живописного произведения представителей братства прерафаэлитов, если бы по колебанию розового шелка не было видно, что она спит здоровым сном заколдованной Спящей красавицы. Она не шевельнулась даже от тяжелого топота трех мужчин, ворвавшихся в комнату.
Прескотт первым рванулся к девушке, схватил ее за плечи, бешено затряс.
— Очнись, Кейт! Ох, черт!.. — безнадежно взвыл он.
Маркби оттолкнул его, наклонился, поднял ей веки, заглянул в глаза.
— Снотворное. Вызывайте «скорую». Люк, помоги мне поставить ее на ноги. Ее надо поводить немного.
Прескотт с грохотом понесся по лестнице. Снизу послышались женские голоса, расспрашивающие, что случилось. Застывший в ужасе Люк молча помог суперинтенденту привести обмякшее тело Кейт в вертикальное положение, и девушка повисла между ними безжизненной тряпичной куклой.
— Ну, давай! — крикнул Алан ей в ухо. — Пойдем погуляем. Вперед!
— Бесполезно, — выдохнул Люк.
Тут Кейт тихо застонала, голова ее перекатилась набок.
— Давай! — приказал Маркби. — Хорошая девочка. Ну, шагай!
Они поволокли ее за собой, она застонала громче, закашлялась и срыгнула. Веки дрогнули.
— Вроде вовремя успели, — выдохнул Алан. — Надеюсь, «скорая» быстро приедет.
— Чего же она наглоталась? — выдавил Люк. — Зачем? У нас был чудный ужин… Все радовались…
— По-моему, снотворного. Вино ускорило действие.
Вернулся запыхавшийся Прескотт, увидел обмякшую Кейт и рванулся вперед на защиту.
— Ладно, держите. — Маркби уступил ему место. — Водите ее, пускай все время движется. Не волнуйся, мальчик, шансы хорошие.
Кейт вырвало прямо на сержанта.
— Слава богу, — пробормотал Алан, не обращая внимания на несчастного Прескотта.
Стив, надо отдать ему должное, тоже испытал облегчение.
Через несколько минут приехала «скорая», забрала девушку, и мужчины направились в гостиную.
Там все было почти точно так же, как в то утро, когда было обнаружено тело Эндрю и когда Маркби явился к Карле с соболезнованиями и сообщением, что он возглавит расследование. Уютная обжитая семейная комната. В камине потрескивают поленья, над ним по-прежнему висит корнуоллский пейзаж. Горит лампа из оникса, бросая свет на Карлу, сидящую на диване, такую же скорчившуюся и молчаливую, какой была Кейт наверху. Разница в том, что Кейт была расслаблена, а Карла натянута, как скрипичная струна. Примостившаяся рядом Мередит обхватила ее за плечи, заметив выражение лица Алана.
— Мама…
Люк шагнул к ней, но Прескотт поймал его за руку и удержал.
Маркби вытащил стул, уселся перед Карлой. Она устремила на него дикий взгляд огромных глаз.
— Все кончено, — тихо молвил он.
Она провела языком по губам и спросила невыразительным, бесстрастным тоном, от которого его мороз по спине прохватил:
— Она умрет?
— Нет, если вы поможете. Мы должны точно знать, что она приняла. Снотворное, которое было в доме, как вы мне рассказывали?
— Мама, не говори ни слова! — выкрикнул Люк. — Пока адвокат не прибудет.
Алан на него оглянулся:
— Если врачам будет известно, что приняла девушка, ей дадут противоядие!
Казалось, юноша готов разрыдаться.
— Д-да… конечно. Я не прав. Скажи, мам, если… если… Прошу тебя, — сдавленно вымолвил он.
Карла посмотрела на него издали, встретилась с ним взглядом и прикрыла веки. Молча полезла в карман креповой блузки, вытащила пузырек, протянула сыну.
Присутствующие на мгновение замерли. Люк, как во сне, шагнул к матери, положил пузырек на широкую ладонь, с недоумением посмотрел на него, как бы не понимая, что это такое. Пальцы дернулись, сжались, чуть не раздавив стекляшку. Маркби направился было к нему, но Люк поднял голову. Взгляд его прояснился.
— Можно я позвоню в больницу?
— Почему бы и нет, — кивнул суперинтендент.
Юноша вышел, и через минуту послышался его голос из холла. Карла вздохнула, Мередит мягко взяла ее за руку.
— Ты правильно сделала. Мальчик должен был знать.
— Я думала, она просто заснет, — почти неслышно пробормотала Карла. — Не страдала бы. Я не жестокая. Только никак не могла допустить, чтоб она нас и дальше страдать заставляла. Ей нужны деньги Эндрю. Она не имеет никакого права. Ни на что! Уже отняла у Люка отца. Теперь хочет отнять то, что ему оставил отец. — И продолжала с дерзкой ребяческой откровенностью: — Я растолкла таблетки, всыпала ей в лазанью. Мы много выпили вечером, может, вино ускорило дело, потому что она начала засыпать прямо за столом. Я объяснила ее сонливость двумя бессонными ночами, и Люк поверил. Я поднялась наверх вместе с ней, проследила, как она ложится. Знаете, она была счастлива. Думала, что одержала победу, получила все, чего хотела. — Голос Карлы окреп. — А ей нужно всё!
— Но девушка не просто заснула, — отрезал Алан так сурово, что Мередит испугалась. — Очнулась, почуяла неладное, попыталась подняться, позвать на помощь… Последние сознательные минуты были полными ужаса. — Карла встрепенулась, а он безжалостно продолжал: — Вы пытались убить ее. Покушались на жизнь и благодарите Бога, что мы прибыли вовремя, а вы потерпели неудачу.
Карла тихо пробормотала:
— А почему бы и не убить? Она все погубила. Осквернила даже память Люка об отце. Почему бы не восстановить справедливость?
— Я не понимаю, — вмешалась Мередит. — Ты хочешь сказать, что Кейт убила Эндрю?
Она заметила за открытой дверью Люка, сидевшего на ступеньке лестницы, понурив голову.
Карла тоже его видела. Не сводя глаз с неподвижной сгорбленной фигуры сына, она ответила:
— Нет. Она его не убивала. Его убила я. — Она перевела взгляд с Люка на Алана. — Так вы скажете. Другие скажут, что вы правы. Но все достоинства Эндрю умерли много лет назад. Он не думал ни о ком, кроме себя. У него не было ни сочувствия, ни чести. — Карла подалась вперед и прошипела: — Для меня это все равно что раздавить ногой таракана!
Очень жалко, подумал Алан, что в суде она этого не повторит.
Под деревьями сыро, хотя не холодно, а прохладно. Густая растительность не пропускает ветер, на еще нехоженной тропинке слой палых осенних листьев. Под замшелым бревном растут примулы, которые Мередит впервые увидела в этом году и показала Алану.
— Это знак настоящей весны, а не просто календарной даты.
Она его редко видела после того судьбоносного визита в Тюдор-Лодж. Они не обсуждали случившееся. Из газет и местных слухов известно, что Карла Пенхоллоу проходит психолого-психиатрическую экспертизу, Кейт Драго успешно поправляется, Гарри Сойер перевалил через опасную черту. Мнение горожан насчет Карлы категорически разделилось, а по отношению к Гарри было единодушным. Он свой, один из них. У него есть недостатки, как выражается миссис Крауч, однако он отличный работник, и никому не надо, чтобы его сожгли заживо в собственной постели, правда?
