После того, как Джо выдал нам пароли, Куинн привязал его и Грассо к крыше «Хаммера» рядом с УИЭР-установкой. После чего я отвез их на авиабазу Эдвардс, где их уже ждал самолет Дарвина. Последний, правда, все никак не мог понять, почему тридцать миль пути до базы заняли так много времени. Я сказал ему, что мы просто поздно выехали.
Джо и Грассо были в полумертвом состоянии, выдохлись и вымотались, и их лица и тела являли собой живое тому доказательство. Дарвин бросил на них один взгляд и сказал:
– Это твои родственники, Огастес?
А меня он спросил:
– Мне нужно знать, отчего у них такие мокрые штаны?
– Не думаю, – ответил я.
– У тебя не найдется сухой одежды, чтоб они не попортили мне сидения в самолете?
Мы с Куинном отдали Дарвину наши камуфляжные накидки и полюбовались тем, как он заворачивает в них этих двоих уродов. А мне вспомнился костюмчик ценой в две тысячи долларов и роскошный галстук, что были на Джо на прошлой неделе, когда мы с ним встречались на кладбище, и подумал: Человек никогда не замечает торчащих щепок и зазубрин на лестнице успеха, пока ему не приходится скатиться по ней вниз.
Дарвин забрал Джо и Грассо с собою в Вашингтон, а мы с Куинном на одном из «Гольфстримов» конторы отправились обратно в нашу штаб-квартиру.
На сей раз мы оба проспали все время полета.
Вернувшись в штаб-квартиру, я сдержал обещание, данное Гаррету Ангеру, – отпустил его обратно к жене, прекрасно зная, что через неделю-другую полиция все равно арестует и его, и Артура Пателли, того парня, который поджег дом родителей Эдди.
– Все дело было в костюме, ребята. Богом клянусь, ей понравился именно костюм. – Так Эдди Рэй рассказывал нам о девице, с которой познакомился в магазине спортивных товаров. – Словами ее описать невозможно.
– Ты, наверное, был просто пьян, – заметил Россман, и все рассмеялись. Компания старых приятелей собралась в баре «Дафни Дакс», местной забегаловке. Эдди Рэй вырос и прожил все свою жизнь – сорок шесть лет – в пяти милях от этого кабака.
Она, видите ли, бегала по магазинам в поисках подарка своему папаше – на день рождения. Спиннинг хотела ему купить. Это должен был быть не просто спиннинг, а самый лучший спиннинг. Эдди Рэй был поражен ее красотой. Он просто стоял, не в силах произнести ни слова. А она и говорит: «Какой на вас прекрасный костюм. Это Армани?»
– Вы можете смеяться, – сказал он своим приятелям, – но я назначил ей свидание – завтра мы с нею идем на ланч.
– Говори, где, – потребовал Лукас, – и мы все туда заявимся и устроим ей веселый денек. – И он сделал неприличный жест руками и бедрами.
Все снова заржали.
– Нет, она не такая. Это девочка высшего класса. Я серьезно.
Красавица-блондинка похвалила его костюм, и он просто не мог стоять и молчать. Эдди Рэй набрался мужества и выпалил:
– Не уверен насчет ярлыка, но купил я его в магазине «Пенниз».
Она кивнула – это произвело на нее должное впечатление. Все шло отлично, и он попробовал пошутить:
– Но он стоил чертовски больше пенни! – Вот что он сказал, а потом еще добавил: – Прошу простить мой плохой французский.
Его чертыхание никакого значения не возымело.
– Мне это нравится, – заявила она. – Вы веселый малый.
И вот теперь, уже в баре, заказывая выпивку на всех своих скептически настроенных приятелей, Эдди Рэй сказал:
– Я ее сфотографирую, вот тогда сами увидите.
– Не перепутай, снимай спереди, – сказал Россман. – Мне всегда хотелось увидеть, как выглядит свинка с накрашенными помадой губками.
– Я непременно ее сфотографирую, точно вам говорю, – заявил Эдди Рэй. – И когда вы ее увидите, обгадитесь от удивления!
Они поболтали там, в магазине, еще несколько минут, и он выбрал ей самый лучший имевшийся там спиннинг. На нее произвели большое впечатление его познания в этом виде спорта. Он спросил, как ее зовут, и она ответила: Моника.
– Моника, – повторил он. – У меня была одна знакомая Моника, в старших классах. Очень красивая, правда.
Моника хитренько улыбнулась и сказала:
– Могу поспорить, что она была вашей подружкой.
Он подмигнул ей в ответ и сказал:
– И выиграете, точно-точно.
Они оба рассмеялись, и она сказала:
– У вас, наверное, было много приятельниц в школе, если вы так спокойно об этом говорите.
На что Рэй скромно ответил:
– Не больше обычного, надо полагать.
Потом он рассказал ей, как играл в школьной футбольной команде и свернул себе колено в последнем сезоне, а к тому моменту она уже расплачивалась за покупку, и он не мог удержаться и предложил ей скидку, положенную сотрудникам, имея в виду, что помогает ей купить спиннинг подешевле, чтобы она потом возместила ему эту услугу, что она и сделала – наличными. И теперь он проматывал эти наличные на выпивку для своих приятелей.
– Все, закончили, – сказал он своим приятелям. – Могу заплатить только за один круг выпивки. Мне надо поберечь бабки на завтрашнее свидание.
Моника была благодарна ему за скидку, и ей казалось, что она должна что-то сделать, чтобы как-то с ним расплатиться.
– Давайте нынче поужинаем вместе, – предложил тогда Рэй, не совсем понимая, как эти слова могли вырваться у него изо рта.
– Х-м-м, – сказала она. – Сегодня не могу, но если вы не против приехать завтра в город, тогда можем встретиться за ланчем.
Эдди ушел из бара рано, чтобы собраться и подготовиться к этому замечательному свиданию, которое обещало изменить всю его жизнь.
А парни продолжали пить и болтать, и Лукас предложил даже заключить пари, состоится ли это свидание и уговорит ли Эдди девицу на совместный ланч. Но никто на сие не согласился. Все решили, что Эдди Рэй стал жертвой роскошной девицы, которая разыграла его, чтобы получить скидку.
Однако они ошибались.
Когда Эдди Рэй ввалился в ресторан и осведомился о Монике, официантка вручила ему небольшой конверт. У Эдди тут же ослабли колени, а сердце ушло в пятки. Это классический отказ, просто классный, подумал он, – и тем не менее отказ. Конечно, оставался шанс, что Моника где-то с чем-то застряла в самую последнюю минуту. Если так, то она просто не знала, как иначе с ним связаться.
Стало быть, еще есть искра надежды, решил Эдди. Он взял конверт, нашел свободный столик, сел и попытался избавиться от горького ощущения неудачи, которое преследовало его всю жизнь с тех пор, как он повредил себе коленку.
В записке говорилось, что она заказала для них ланч к себе в номер. Номер-люкс 316.
Эдди бегом устремился к лифтам и нажал нужную кнопку. Его уже не беспокоило то, что это выглядело слишком здорово, чтобы оказаться правдой. Он видел несколько фильмов, в которых роскошной девице вдруг надоедает вся эта ее жизнь, ей хочется уйти подальше от нее, и она вдруг затевает роман с маркёром из биллиардной или каким-нибудь слесарем-сантехником. Эдди не обманывался, он прекрасно знал, что это вовсе не начало длительных романтических отношений.
И еще он знал, что когда девушка приглашает тебя к себе в номер гостиницы, отвечать «нет» нельзя. Она же практически предлагает ему секс, видимо, после отличного ланча и какого-нибудь легкого флирта. Постучав в дверь, Рэй подумал: Меньше чем через пару часов я буду трахать самую красивую девушку на планете Земля.
У Келли, однако, были совсем другие планы.
– Заходи, – сказала она. – Дверь не заперта.
Эдди вошел в гостиную номера-люкс, отметил стоящую на столе вазу с цветами, ведерко с бутылкой шампанского, бокалы, свежевыжатый апельсиновый сок в кувшине и клубнику в шоколаде. Он слышал тихую музыку, доносящуюся из спальни. Келли стояла в противоположном конце гостиной, прислонившись к стене, одетая с иголочки в желтое, просвечивающее насквозь платье, сунув руки в карманы и чуть наклонившись вбок, как это делает любая американская модель.
Эдди лишь тихо присвистнул.
– Следует отдать тебе должное, Моника. Ты знаешь, как создать нужное настроение.
– Я взяла на себя смелость заказать ланч в номер. Надеюсь, тебе понравится.
Эдди Рэй вообще-то предпочитал сам заказывать себе блюда, но какого черта, дело-то сейчас вовсе не в жратве. И все же, она, по всей вероятности, что-то вроде модели, пусть даже несколько тощая и костлявая, а он не слишком любил еду, которую предпочитают потреблять эти девицы. Значит, всякая дрянь и никакого пива. «Есть ли хоть один шанс, что она закажет мне гамбургер с жареной картошечкой?» – подумал он. Наверняка ни единого, верно?
– Что бы ты ни заказала, все подойдет, – сказал Эдди Рэй.
– Я думаю, ты из тех, кто любит бифштекс с жареной картошкой, – сказала женщина.
Эдди сразу просветлел лицом и сказал:
– Налить тебе выпить?
– Если и ты выпьешь со мной за компанию.
Они выпили по одной. Это оказался какое-то слабенькое девчачье пойло. Он немного расслабился, а она налила ему еще. На этот раз выпивка была покрепче, и Рэй уже начал ощущать воздействие спиртного, выпитого до еды. Он решил, что про эту часть умолчит нынче вечером, когда будет рассказывать приятелям о своем великолепном свидании.
