Снова пауза, еще более долгая. Впечатление складывалось такое, будто он отошел куда-то.
- Послушайте, - сказал он. - Я вам перезвоню.
Я быстро отключил телефон, выехал со стоянки перед пабом и направился в центр города. Примерно через полмили увидел полицейскую машину с синими проблесковыми маячками, она мчалась навстречу мне, пролетела мимо на бешеной скорости. «Возможно, просто совпадение», - подумал я.
Свернул за угол, описал круг и снова двинулся к пабу, но близко подъезжать не стал. Просто проехал мимо, не сбавляя скорости. Полицейская машина с работающими синими мигалками стояла, полностью перекрыв выезд с парковки, из нее выходили два офицера полиции.
Тоже совпадение? Нет, не похоже, решил я.
Теперь не было никакой необходимости спрашивать старшего инспектора Флайта, собирается он арестовать меня или нет. И так все ясно.
Я поехал на север, по направлению к Сайренсестеру по двухполосной дороге А419, то есть в противоположном от Лэмбурна направлении, и остановился неподалеку от деревни под названием Криклейд.
Снова включил мобильник, нажал повтор набора номера.
Старший инспектор Флайт тотчас снял трубку.
- Доверие, - сказал я. - Вот чего вам не хватает.
- Сдайтесь, - предложил он.
- Но я не сделал ничего плохого.
- Тогда вам нечего бояться.
Я отключил мобильник. Потом завел мотор и отправился обратно в Лэмбурн, стараясь не превышать скорости, не нарушать правил, чтоб не привлечь внимания проезжающих мимо патрульных.
«Черт побери, - подумал я. - Последнее, чего мне не хватает, так это настырного детектива, больше всего на свете заинтересованного поймать меня. «Сдайтесь» - ишь чего захотел. Он за кого меня принимает, за лорда Лукана[17], что ли?»
В понедельник утром, в начале восьмого, я, оставив взятую напрокат машину на стоянке у вокзала в Ньюбери, сел на поезд до Паддингтона.
Как только поезд замедлил ход перед остановкой в Ридинге, я достал телефон и включил голосовую почту.
- Вам поступили два новых сообщения, - произнес знакомый женский голос.
Первое было от старшего инспектора Флайта, он обещал не арестовывать меня, если я добровольно явлюсь в полицейский участок в Челтенхеме для дачи показаний.
Но я ему не поверил. Думаю, ясно почему.
Второе было от Бена Робертса.
- Мистер Фокстон, - прозвучал его голос, - я говорил с отцом. Он не желает ни встречаться с вами, ни обсуждать это дело с кем бы то ни было. Я также попросил бы вас не беспокоить меня больше. Сожалею.
«Что-то не слишком было заметно по голосу, чтоб он сожалел. Наверное, - подумал я, - отец стоял рядом, пока Бен звонил мне».
Да, расследование мое продвигалось не слишком успешно. Приходилось практически начинать заново. Вот только с чего?
Я выключил телефон и откинулся на спинку, поезд продолжал мчаться к Лондону. Я рассеянно смотрел в окно, наблюдая за тем, как сельские пейзажи Беркшира сменяют виды городских окраин. И вот наконец мы оказались почти в самом центре города, и я задумался: что же принесет мне этот день?..
Следовало признать, меня немного страшило это дисциплинарное совещание с Патриком и Грегори.
Целых пять лет я проработал в «Лайал энд Блэк» и достиг определенных успехов. Я привел в фирму немало важных и богатых клиентов, некоторые из моих рекомендаций по инвестициям, особенно в области театра и кинопроизводства, ставились в пример другим сотрудникам компании.
На протяжении нескольких последующих лет я рассчитывал значительно расширить свою клиентуру и свести к минимуму свою деятельность в качестве одного из помощников Патрика. Я даже надеялся, что при выходе Патрика и Грегори на пенсию мне могут предложить полноправное партнерство, и ждать, по моим расчетам, оставалось лет пять или шесть. Вот тогда-то я и начал бы зарабатывать настоящие деньги, и моя скромная корзина стала бы расти с неудержимой быстротой. При том условии, разумеется, что мне удастся сохранить доверие клиентов.
И вот теперь мне грозила опасность потерять все и сразу.
Но почему? В чем я, собственно, провинился?
Ведь не я же обворовал Евросоюз на сто миллионов евро, так за что меня вызывают на это дисциплинарное совещание?
Наверное, я все же допустил одну крупную ошибку. Не пошел прямо к Патрику или к Джессике Винтер, когда мистер Робертс высказал свою озабоченность поведением Грегори и болгарским проектом строительства завода. И мне не следовало начинать расследование за их спинами.
И сегодня следует исправить эту ошибку.
По кольцевой линии я доехал от Паддингтона до Мургейта, а уже оттуда пошел пешком к Ломбард-стрит.
Я шагал по Принс-стрит, вдоль величественных стен здания Банка Англии, как вдруг меня охватило тревожное предчувствие, и мелкие волоски на затылке встали дыбом.
На протяжении последних четырех дней я соблюдал крайнюю осторожность, делал все, чтоб никто не узнал о моем местопребывании, и вот теперь шел на заранее назначенную встречу в «Лайал энд Блэк». Более того, инициатором этой встречи был человек, которого я подозревал в организации всех этих нападений на меня.
И почему-то вообразил, что еще один стрелок не будет поджидать меня на улице возле входа в контору.
Я резко остановился, мимо по тротуару спешили в обоих направлениях люди, опаздывающие на работу. До Ломбард-стрит оставалось ярдов сто, если не меньше.
Я подошел слишком близко.
Я резко развернулся и двинулся обратно по Принс-стрит к Лондон-Уолл, где зашел в кафе и заказал чашку капучино.
Возможно, Клаудия права, и я действительно стал параноиком?
Взглянул на часы. Без десяти девять. Ровно через десять минут я должен быть у Патрика и Грегори.
Что же делать?
Инстинкт не подвел меня в коттедже мамы, когда я успел остановить Клаудию, не дал ей открыть дверь убийце. Но теперь мне крайне необходимо поделиться с кем-нибудь своими подозрениями, дать ход настоящему расследованию болгарского проекта. Только тогда я окажусь в безопасности, убивать меня уже не будет смысла. Если отец Бена Робертса отказывается со мной говорить, к кому еще я могу обратиться? Только к Патрику. Сохранить работу это вряд ли поможет, а вот сохранить мне жизнь - да.
Я включил мобильник и набрал номер конторы.
- «Лайал энд Блэк», - ответила миссис Макдауд. - Чем могу помочь?
- Привет, миссис Макдауд, - сказал я. - Это Николас. Нельзя ли переговорить с Патриком?
- Он в зале заседаний, с мистером Грегори и Эндрю Меллором, - сказала она. - Сейчас вас соединю.
Подошел Патрик.
- Алло?
- Патрик, - начал я, - только, пожалуйста, ничего не говори. Это Николас. Мне необходимо переговорить с тобой наедине. И чтобы Грегори ничего не знал.
- Погоди минутку, - сказал он. - Сейчас пройду к себе в кабинет.
Послышались какие-то щелчки, затем в трубке снова раздался голос Патрика.
- Ну, в чем дело? - сердито спросил он. - Ты уже должен быть здесь, на дисциплинарном совещании.
- Извини, - сказал я, - но я на него не приду.
- Вот что, Николас, - сухо произнес он. - Я настаиваю, чтоб ты явился в контору сейчас же, немедленно! Ты где?
- Дома, - ответил я. - Клаудия неважно себя чувствует.
- Сочувствую, - однако в голосе его никакого сочувствия не слышалось. - Но это совещание крайне для тебя важно.
«А Клаудия - еще важней», - подумал я.
- Так где мы можем спокойно поговорить? - спросил я.
- Здесь, - твердо и громко ответил он. - Я буду говорить с тобой только здесь, в конторе, на дисциплинарном совещании.
- Извини, - сказал я, - но сегодня не приду. Никак не могу.
- Послушай, - начал он, - если не явишься сегодня же, тогда не вижу смысла в твоем возвращении в контору вообще. - Он выдержал паузу. - Ясно тебе или нет?
- Да, - ответил я. - Посмотрю, что тут можно сделать.
- Вот именно, - с плохо скрываемым раздражением произнес он. - Посмотри и сделай, черт возьми!
И повесил трубку.
Я представил, как он возвращается в зал для совещаний и говорит Грегори и Эндрю, что я не приду. И еще я похвалил себя за то, что так и не сказал, где нахожусь.
Я вошел в метро на станции «Мургейт», но в Паддингтон не поехал. Вместо этого перешел на Северную линию, доехал до «Хендон Сентрал», вышел из подземки, дошел пешком до дома под номером 45, что на Сеймур-вэй, и вошел в квартиру Геба Ковака.
Шерри улетела домой в Америку в пятницу на прошлой неделе, и на коврике перед дверью лежали несколько писем. Я подобрал их и положил на письменный стол, присоединив к остальным, доставленным ранее.
Затем уселся за этот самый стол и начал вскрывать конверты.
Среди всего прочего здесь были счета по квартплате, а также письмо из строительной компании, сообщающей, что они по соглашению с банком перестали списывать стоимость проданных товаров со счета покупателя, поскольку не получили в прошлом месяце причитающегося им процента по закладной Геба. Это напомнило мне о фитнес-клубе, которому задолжал Геб, из-за чего они потребовали вернуть ключи от шкафчика, поскольку банк опять же отказался списывать деньги со счета должника. «Интересно, сколько еще заведений поступили так же?» - подумал я.
