Ознакомительная версия.
«Все это надо принести к выписке из роддома».
Никакой подписи. Твердый, четкий почерк.
* * *
Уже через четыре дня Лену с ребенком можно было забирать домой. Кротов, очень торжественный, в светло-сером костюме, с букетом роз, стоял в вестибюле роддома. Впервые в жизни в свои сорок лет подполковник забирал из роддома жену с новорожденным ребенком…
Наконец вышла Лена, бледная, похудевшая. Рядом шла медсестра с маленьким сверточком в розовых лентах. Отдав Лене цветы. Кротов осторожно и неумело взял из рук сестры ребенка.
– Ну, кто так держит? Тоже мне, папаша! Это же тебе не букет. – Сестра откинула кружевной треугольник, и Кротов увидел крошечное розовое личико.
– Очень симпатичная девчонка, вылитый папа! – заметила сестра.
Когда они подошли к машине, Лена взяла малышку у него из рук.
– Подожди, я на секундочку. – Она побежала к воротам.
У ворот стояла высокая блондинка в черных джинсах и черной кожаной куртке. Что-то в ней показалось Кротову знакомым. Он увидел, как Лена расцеловалась с блондинкой, как та осторожно откинула пеленку и рассматривает личико ребенка. О чем они разговаривали, он не слышал.
– Кто это? – спросил он, когда Лена вернулась к машине.
– А ты не догадываешься? Это Светлана.
– Ну, в общем, я догадался. Она столько всего накупила для нашей девочки, надо бы деньги отдать, неудобно.
– Она не возьмет… Скажи мне, молодой папаша, как мы назовем ребенка?
– Я об этом уже четыре дня думаю, – вздохнул Кротов, – оказывается, это так трудно – выбрать имя. Вот мне, например, очень нравится имя Елизавета…
– Угадал! – обрадовалась Лена. – Мне это имя тоже очень нравится. Так маму мою звали. Послушай, как красиво звучит: Елизавета Сергеевна Кротова!
Вечером к ним в гости пришел Гоша Галицын. Когда сели за стол, он сказал:
– Помнишь, ты обещала рассказать мне о своем первом и самом сильном нью-йоркском впечатлении? Давай, рассказывай!
– Когда мне было четырнадцать лет, – задумчиво произнесла Лена, – я зачитывалась повестью Селенджера «Над пропастью во ржи». Там есть эпизод, как герой сидит у пруда в Центральном парке и думает, куда деваются на зиму утки. Пруд ведь замерзает, а у них подрезаны крылья. Так вот, моим самым сильным впечатлением был этот пруд у южного входа в Центральный парк, и эти утки… Мне тоже, как Холдену Колфилду, никто не мог ответить, куда они деваются на зиму.
– И это все?! – У Гоши в голосе звучало разочарование.
– Разве этого мало? – спросил Кротов.
Середина мая была очень жаркой. Столбик термометра днем поднимался до тридцати пяти градусов. Москва плавилась в лучах ослепительного солнца, на небе не было ни облачка. Такая жара в мае случается раз в двести лет, не чаще.
Под старыми широкими дубами сада «Эрмитаж» было хоть немного прохладней. Там и сидела Лена Полянская в тонком шелковом платье, в темных очках, с книжкой на коленях. Маленькая Лиза уютно посапывала в коляске. Рядом лежал Пиня с высунутым до земли языком. Лена должна была выбрать какой-нибудь рассказ модного английского писателя Кевина Лаудстера для сентябрьского номера журнала «Смарт». Сейчас она размышляла, взяться ли за перевод самой или отдать кому-нибудь из переводчиков. Было воскресенье. Сергею Кротову пришлось заехать – на работу часа на два, не больше. К часу дня он рассчитывал освободиться и сразу отправиться со своим семейством на пляж в Серебряный Бор. Поэтому он оставил Лену с малышкой в саду «Эрмитаж», напротив Петровки,38.
Лена не видела, как у входа в сквер остановился черный."Сааб" и из него вылез невысокий лысоватый господин в белых льняных брюках и голубой рубашке. Сказав несколько слов громиле-шоферу, господин направился по дорожке сквера к скамейке, на которой сидела Лена.
Проснулась и заплакала Лиза. Лена взяла ее на руки. Лысоватый господин присел на край лавочки и произнес:
– Какой красивый ребенок!
– Спасибо, – вежливо улыбнулась Лена.
– Надо же, – продолжал незнакомец, – нет еще и трех месяцев, а уже такое умное личико. Здравствуйте, Елена Николаевна. Вы отлично выглядите – похудели, помолодели.
– Что, простите? – Лена удивленно всматривалась в совершенно незнакомое лицо.
– Не пытайтесь меня узнать. Мы с вами никогда прежде не встречались. Лысоватый господин достал сигарету, закурил, сделал глубокую затяжку и зажмурился. – Вам большой привет от Светланы.
– Спасибо. Как у нее дела?
– Неплохо, совсем неплохо. После ваших совместных приключений в Нью-Йорке она получила повышение. Вас, между прочим, тоже следовало бы как-нибудь наградить за мужество и смекалку. Но вы, к сожалению, работаете не в моем департаменте. Да, забыл представиться. Андрей Иванович, – он протянул руку, и Лена машинально пожала твердую, сухую ладонь.
– Очень приятно…
– Я владею крупной фармацевтической фирмой. Хочу предложить вам определенного рода сотрудничество.
– Я не имею отношения к фармацевтике! – Лена встала и, уложив Лизу в коляску, шагнула в сторону выхода. – Простите, мне пора.
– Постойте, Елена Николаевна! Мы даже не начали разговор.
– А стоит ли? – пожала плечами Лена.
– Уверен, что стоит.
– Я должна вам сказать «спасибо» за то, что вы поручили Светлане меня охранять? Ну что ж, большое спасибо. Теперь, как я понимаю, пришло время расплатиться за это?
– Ох, Елена Николаевна, зачем вы все так огрубляете? Вы же тонкий, умный человек. Да, я помог выжить вам и вашей чудесной девочке. Но вы тоже помогли мне.
– В таком случае мы квиты.
– Да. Мы квиты. Поэтому теперь можем говорить как равные. Если хотите, как партнеры.
– А если я не хочу? Если не хочу говорить с вами как с партнером? Какое может быть партнерство? Вы работаете в ФСБ, занимаетесь производством эликсира молодости из живого сырья. Когда-то этим поддерживали жизнь в немощных старцах из аппарата ЦК, омолаживали их жен, любовниц, не знаю, кого там еще. Препарата требовалось мало – только для избранных, для узкого круга элиты. И ведомство ваше называлось по-другому, менее красиво и более конкретно. А теперь эликсир молодости стал товаром и выходит из-под вашего контроля.
– Вот здесь вы ошибаетесь. Именно мы являемся гарантами того, что с препаратом не будет злоупотреблений. Ваш случай – яркий тому пример. Поймите, это давно запатентованный, научно разработанный метод. Вы же не станете возражать против трансплантации, а практически это то же самое. Поймите, нельзя остановить науку.
– Завтра кто-нибудь откроет и запатентует пользу каннибализма. Почему нет? Младенец, даже не родившийся, – такой же человек, только крошечный, беспомощный и бесправный. Если можно лечиться и омолаживаться его кровью и плотью, почему же нельзя вашей или моей?
– Елена Николаевна, давайте говорить серьезно. Прежде чем вступить с вами в философско-футурологическую дискуссию – кстати, очень для меня приятную и интересную, – мы должны сначала обсудить более конкретные и приземленные проблемы.
От жары дрожал и слоился воздух. Внезапно кроны деревьев, кирпичная стена Летнего театра – все будто засветилось изнутри странным, тревожным светом. Солнце провалилось в тяжелую лиловую хмарь. «Сережа не успеет прийти за нами до грозы», – подумала Лена.
И как бы в ответ громыхнул гром где-то совсем близко, и яркая косая молния распорола вмиг почерневшее небо. Пиня задрожал и вжался в Ленину ногу – он очень боялся грозы.
– Кажется, сейчас ливанет, – посмотрев вверх, заметил Андрей Иванович, может, пройдем к моей машине? Там вам будет удобно. Вы там сможете Лизаньку покормить, смотрите, она уже волнуется, кушать хочет. Мы с шофером отвернемся.
– Нет! – крикнула Лена. – Всего доброго. Мне пора. Приятно было познакомиться, – добавила она уже спокойней.
По дорожке, раскрывая на ходу зонтик, быстро шел Кротов.
– Ну что ж, – развел руками Андрей Иванович, – мне тоже не хочется вымокнуть до нитки. Поговорим в другой раз. Обязательно поговорим. Вот телефон, по которому со мной всегда можно связаться. – Он сунул Лене в руку картонный прямоугольник, визитную карточку, на которой было напечатано только семь цифр телефонный номер, и ничего больше.
Слегка поклонившись, он свернул на боковую дорожку и исчез.
Они едва успели сложить коляску, убрать ее в багажник и сесть в машину. Ливень упал сплошной стеной, зашипел на раскаленном асфальте.
– В Серебряный Бор уже не поедем? – спросил Кротов, выруливая на Садовое кольцо.
– Поедем обязательно. Гроза скоро кончится, – ответила Лена.
Бежевый «жигуленок» несся по Садовому кольцу, продираясь сквозь толщу ливня, как подводная лодка сквозь океан. Маленькая Лиза улыбалась во сне.
Ознакомительная версия.
