– Промотай дальше, – тихо шепнул ему главарь. – Может, еще кто был.
Запись оборвалась на том, когда хозяин магического салона с увесистой сумкой на плече оглядел последний раз комнату и выключил свет. Но Боб не торопился.
Очевидно, видеокамеры имели функцию датчика движения, потому что через секунду на экране появилась новая картинка, в которой уже знакомая комната была едва освещена уличными ночными фонарями. Темный силуэт мужчины прошелся по комнате, не включая свет. Он держал в руке увесистый пакет. Нырнув куда-то в угол, он вернулся уже без пакета. Пройдя буквально перед камерой, скрылся. На этом запись прекратилась.
– Давай-ка картинки бабы и того кента, – скомандовал главарь.
Хозяин салона почувствовал, как ослабла хватка его уха, и засуетился. Откадрировав и увеличив портреты двоих вчерашних посетителей, он вывел их на принтер. Два цветных отпечатка легли на стол перед бандитами.
– Да, я знаю это парня! – неожиданно воскликнул психолог. – Это же Данов Аркадий Михайлович. Он…
– А говорил, ни сном, ни духом, – главарь небрежно взял отпечатки и стал всматриваться в них. – Ну, вот вам и Филин закуковал… Ничего, теперь найдем.
Он медленно повернулся к хозяину салона и покачал головой. Потом, не говоря ни слова, кивнул Винту. Тот отпустил ухо несчастного Рязанова и, схватив его за челюсть и затылок, резко дернул по часовой стрелке. Шея сухо хрустнула, и труп свалился набок.
– Резче надо, – укоризненно произнес Боб. – Протрите все и уходим. Винт, все записи с регистратора забери. Малой, погуди Хилому, пусть подхватит нас у парка. Пакет со сливками у меня будет. Быренько, а я пока погляжу тут.
Прослушивая через сотовый психолога все, что происходило в магическом салоне, Аркадий ругал себя последними словами. Как он мог так проколоться с видеонаблюдением. Очевидно, оно давно было установлено в «Калиостро», и об этом никто не упоминал в тех записях, что он прослушал. Теперь бандиты возьмут его след и будут искать. Не оставалось ничего, кроме бегства. И бежать нужно было срочно, заметая следы. Хорошо, что он успел оформить себе новые документы.
Арик позвонил Анне и, как можно искуснее, наплел о выигранных путевках в Египет. Виза не нужна, вылетаем сегодня. К черту работу и Арсена. Вопрос безотлагательный. Купальники и прочее купим в Египте. Деньги… Деньги есть, нужно только заехать за ними к товарищу.
Взволнованная Анна вышла из табачного салона, пытаясь отговорить Аркадия от каких-то необдуманных шагов. Но, посмотрев ему в глаза, она поняла, что случилось нечто чрезвычайное. Минуту женщина стояла в нерешительности, потом взяла Арика за руки и повела к его машине.
По дороге в Щемилово они молчали. Лишь изредка беглый зэк пытался что-то объяснить Анне, путаясь в рассказе о художнике и какой-то премии. К вечеру серебристый «Пассат» остановился на пустынной улице дачного поселка. Его обитатели пережидали послеобеденную жару, а то и просто спали, чтобы, подобно жителям знойной Испании или Египта, высыпать в прохладу ночи и повеселиться при огнях. Никто не обратил внимания, как из «Пассата» вышли двое и, открыв ключом скрипнувшую дверь, юркнули внутрь дачного домика.
– Анечка, – с мольбой в голосе обратился к спутнице Арик, – ничему не удивляйся и поверь мне. Только поверь. Твоей жизни угрожает смертельная опасность, и я тому виной… Я беглый зэк, но об этом потом. У меня… у нас есть деньги, много денег. Только их нужно обменять. Мы это сможем сделать сегодня же… Сейчас нужно, чтобы ты посмотрела на улицу. Если заметишь кого-то подозрительного под окнами, стреляй.
Он достал из-под рубашки заряженный «Стечкин» с глушителем. Снял с предохранителя и протянул Анне. Взяв ее растерянное лицо в ладони, посмотрел в глаза, пытаясь успокоить, и, как можно ласковее, сказал:
– Мне нужно минут двадцать, чтобы собраться. Все это время не отходи от окна. Будь внимательна. Хорошо?
Пока Арик разбирал пол, чтобы добраться до тайника, Анна стояла у занавески и с любопытством оглядывалась то на него, то на комнату с установленной в углу небольшой печью для обжига изразцов. Когда же беглый зэк высыпал на пол несколько десятков золотых слитков, комната озарилась желтым светом. Целая горка чистых заготовок без опознавательных знаков просто гипнотизировала.
– Вчера ты привез такой же в футляре из красного дерева? – не удержалась она.
– Да, там только штамп бака и чистота проставлена, – Аркадий даже не обернулся. – Сюда можно любую надпись отчеканить. Хоть твое имя…
Он не договорил. Сухой короткий выстрел прозвучал в маленьком летнем домике, словно кто-то неосторожно уронил крынку или в сердцах хлопнул дверью. Пуля прошила лопатку и разорвала сердце. Беглый зек беспомощно рухнул в им же сделанный тайник. Места хватило. Он уже не слышал, как женщина с красивыми глазами сбрасывала на его еще неостывшее тело все, что могло бы напоминать о беглом арестанте Данове, и причитала, оправдываясь:
– Тебя все равно поймают, а мне дочку поднимать. Она с бабкой в деревне на мои копейки не поднимется. Ей учиться надо. Одеваться. Я ее теперь в Москву заберу, квартиру куплю…
Все это уже не интересовало бывшего ныряльщика из портового города. Его сознание угасало, погружаясь в непроглядную темноту, но одна мысль радостно пульсировала, подводя итог непутевой жизни.
– Все хорошо, Дельфинчик. Все хорошо. Я отомстил за тебя. Слышишь? Этот злыдень с темно-серыми глазами уже никогда не причинит зла. Никому. И тот Эдуард тоже. Пусть все воднолыжники катаются теперь смело и честно побеждают. Я так хочу тебя встретить там и рассказать о твоей Галине Георгиевне. Она тебя помнит и любит. Я знаю… Вот только тоннеля никакого не видно… Может, у меня все иначе, чем пишут… Так хотелось, чтобы ты меня ждала там… Если разминемся, ты только крикни… Аркан.
