Ознакомительная версия.
Он научился читать в шесть лет, и мама привела его сюда… Тогда это был «Дом книги»… вечность назад. И он выбрал себе книгу, впервые самостоятельно, полный гордости, «Приключения Незнайки». Она до сих пор жива… где-то. Иногда он думал, что книжный магазин определил его судьбу…
В четыре часа у него назначена встреча с директором «Червяка», странным молодым человеком по имени Эмилий Иванович. Должен подойти Савелий Зотов, идейный вдохновитель нового предприятия. Аферы, как выразился неодобрительно Дядя Бен.
Андрей пришел раньше… ему хотелось побыть тут одному, еще раз взглянуть и оценить, хотя все уже решено. Они много спорили, кричали до хрипоты – он, Андрей, старый бухгалтер Ярема, трусоватый Дядя Бен и креативный редактор Савелий Зотов – о том, стоит ли ввязываться. Обычно сдержанный Веня Сырников кричал, что это безумие, камень на шее, афера, а они аферисты! Что это выброшенные деньги, вечные долги и в итоге банкротство. И он как юрист просто обязан их предупредить, отговорить и не позволить, а также держать и не пущать!
Савелий Зотов, ничего не понимающий в финансах, доказывал, что этот магазин, открытый в незапамятные времена в другой стране, сменивший за свой век добрый десяток хозяев и вывесок, является не просто книжной лавкой, а школой, воспитавшей поколения, храмом и светочем. Что свет, который он зажег когда-то, осветил не только их жизнь… это история города! «Не хлебом единым! – кричал Савелий, взволнованный, полный надежды, с лицом возбужденным и в красных пятнах… – Спасая его, они отдают долг… Если не они, то кто?.. Если магазин купит Речицкий, то книг здесь больше не будет, а будет ресторан, шалман с разухабистой музыкой, ночной клуб и массажные кабинеты. А их и так полно!»
Савелий чуть не плакал, Дядя Бен сердился, а он, Андрей, раздумывал, не зная, на что решиться. Идея фирменного магазина занимала его давно. Конечно, на «Червяка» он и не замахивался, ему бы что-нибудь поскромнее, но Савелий прибежал и сказал, что «Червяка» продают! Он смотрел на Андрея умоляющими глазами…
Старый хитрый Ярема молча выслушал всех, почесал в затылке и сказал весомо: «Ты, Андрей, думай сам, конечно. Но фирменный магазин нужен? Нужен. Вещь стоящая? Стоящая. Деньгами разжиться можем? Можем. Я по своим каналам поспрошаю. Попробуем списать часть долга. Риск, конечно, есть, но я бы рискнул. Надо брать, дело выгодное. Да и расширяться нам пора… хватит опылять стаканы». Никто, кроме Андрея, не понял последней фразы старика. Он хмыкнул, а Дядя Бен неодобрительно вздернул брови, но промолчал на сей раз. Все знали – у старого Яремы есть нюх.
Тепа тоже был «за». Главное – ввязаться, кричал Тепа. Да мы таких дел наворочаем! Мы с тобой, Андрюша! Тепа – это… вечный оптимист и энтузиаст.
И Андрей решился…
…Он стоял в пустом зале. Было тихо и почти темно. Пахло лаком, краской и деревом. Запах новой, только с печатного станка, книги… Он прошел через зал, останавливаясь перед полупустыми стеллажами, снимая тома, раскрывая их, пробегая глазами знакомые строчки.
…Пустой магазин, полупустые полки, полусвет-полутьма, тишина уходящего в небытие книжного мира. Книжный «Титаник»…
…Отдел фантастики! Предмет восторгов и вожделений его поколения. Стругацкие, Лем, Азимов, Брэдбери, Кларк… лучшие из лучших! Все перед ним как солдаты на плацу. Он усмехнулся, увидев «Робота-зазнайку» Генри Каттнера. Его собственная любимая книжка была зачитана до дыр…
«Нет! – думал Андрей, полный жалости. – Мы еще повоюем! Я не дам тебе утонуть!»
Он приложил ладони к корешкам, словно прислушиваясь к тому, что там, внутри. Савелий сказал – не хлебом единым! Будущие фестивали, праздники книги, литературные конкурсы уже виделись ему… для маленьких и больших…
«Обещаю, – прошептал он, – все, что смогу, честное слово!»
…Он услышал голоса и с удивлением оглянулся. Голоса доносились из-за двери, которой он не заметил. Ступая осторожно, Андрей подошел к ней. Дверь была прикрыта неплотно, и он заглянул.
Три девицы под окном пряли поздно вечерком...
В комнате за накрытым наскоро столом сидели четверо женщин, пили шампанское и говорили все разом. Шампанское? Никак, празднуют?
– За «Червячка»! – крикнула яркая сочная брюнетка, видимо организатор масс. – За лучшие годы нашей жизни!
Девицы выпили.
Маленькая толстая блондинка, которую называли Зайкой, икнула и деликатно прикрыла рот ладошкой; тощая и нескладная чихнула, взмахнув руками.
Еще одна, сидевшая вполоборота к нему…
Он прислонился плечом к косяку… глуповато улыбаясь, сжал кулаки и сунул их в карманы, стремясь унять дрожь… Стоял и смотрел, забыв обо всем на свете, не веря собственным глазам…
– Ты, Ника, не права! – кричала бойкая, водя пальцами по ладони – ее ладони. – У нас в семье все ведьмы до десятого колена! И если я тебе говорю… то за базар отвечаю конкретно! Смотри сама! Вот линия любви, вот линия встречи, вот…
Вероника подняла голову и вздрогнула, увидев Андрея…
Они смотрели друг на друга…
Вероника вдруг рассмеялась. И заплакала. Слезы катились по ее щекам, она смотрела на него сияющими глазами, плача и смеясь…
Что-то говорила бойкая, что-то пищала в ответ Зайка; тощая и нескладная все чихала, всплескивая руками, а они смотрели друг на друга…
Их было двое в замкнутом пространстве старого книжного магазина. Исчезли маленькая и толстая, тощая и нескладная, бойкая красавица… исчезли, остались где-то там… за пределом. В их мире существовали только они.
Вероника, Ника, Никки…
– Как ты меня нашел? Ты меня искал? Почему ты не приходил так долго? – спрашивала взглядом Вероника.
– Если бы ты только знала, как я искал тебя! – отвечал он взглядом. – Я видел тебя в каждой женщине! Я бродил по улицам, хватал за руки прекрасных незнакомок, заглядывал им в лица! А тебя все не было. И я понял, что ты меня никогда не простишь… но все равно надеялся. Я боялся, что ты меня ненавидишь, и все равно ждал. Я боялся, что ты не одна, что у тебя есть муж… я подыхал от ревности… Я хотел тебе рассказать и объяснить… вся эта история… это наваждение… я так боялся, что никогда тебя не увижу, что ты исчезла навсегда! Однажды я даже зашел в частное сыскное агентство, но не посмел… побоялся. Иногда мне казалось, что я тебя придумал…
– Я тоже боялась! Я думала, ты забыл…
– Нет! Ни слова, ни жеста! Я помню. Я ждал. Ты… мне снишься сейчас?
– Нет! А ты мне?
– Нет! Я – живой! – Он рассмеялся счастливо.
– Я… очень на нее похожа?
– Совсем не похожа! Ты это ты! Ты другая! Ты моя! Я люблю тебя!
…К нему уже спешил, спотыкаясь, несуразный Эмилий Иванович, что-то бормоча на ходу, оправдываясь и винясь. Андрей кивнул Веронике, отлепился от двери и пошел ему навстречу…
Следовательно (лат.).
Георгий Иванов.
Ad rem (лат.) – к делу.
Так проходит слава мирская (лат.).
Верю, ибо это нелепо (лат.). Изречение, приписываемое Тертуллиану.
Я сказал (лат.).
Ознакомительная версия.
