августа, потому что его убили после полуночи. В пятницу, шестнадцатого августа.
Дядя Эм записал в середине конверта: «Л.С. – убит – 15». И уточнил:
– Будем считать, что это произошло в четверг, время не так уж важно. А Сьюзи?
– Она исчезла в первую же ночь после нашего переезда в Форт Вэйн… в прошлый понедельник, двадцать шестого августа. Ее нашли во вторник во второй половине дня. Но наверняка она была убита в понедельник вечером.
Он отметил «26» в начале следующей колонки.
– А Негро… позавчера, двадцать восьмого августа, в среду.
Эти сведения он поместил в третью колонку.
– Это было именно в ту ночь, когда ты увидел в окне Сьюзи или ее призрак. Давай подведем итог, малыш. За несколько дней до убийства Лон уехал из Цинциннати.
– За пять дней. Он уехал в субботу десятого августа. В это время мы уже находились в Луисвилле два дня.
Я увидел, как дядя Эм записал в первой колонке под отметкой «Л.С. – убит» следующее: «Л.С. – покинул Цин. – 10».
– Здесь можно поместить и третью дату, – заметил я. – Третье августа, тот день, когда миссис Червински показала Лону объявление в «Билборде».
И он записал: «Лон увидел объявление – 3 ав.» Всмотревшись в записанную фразу, он заключил:
– Если он ответил на объявление сразу – а именно так он и сделал, – ответ пришел в Луисвилль до востребования пятого августа, когда ярмарка уже была там. Все сходится, малыш! Но я пока не вижу мотивов этой переписки.
– Когда ответ послали, ярмарка еще находилась во Франкфурте, штат Кентукки. Это было в конце июля. А еще раньше мы работали в Лексингтоне. Думаю, не стоит копать дальше. Нужно выяснить, что могло произойти в последнюю неделю июля.
Дядя Эм занес эти сведения в свою схему. Потом мы стали изучать ваши записи, но сколько ни ломали голову, разгадки нам так и не удалось найти. И тем не менее было очевидно что некто на ярмарке, на нашей ярмарке, вел тайную игру: он поместил объявление в «Билборде», получил ответ от Лона, заключил с ним какую-то сделку, заставившую карлика уехать из Цинциннати, а затем убил его в Эвансвилле через четыре дня после того, как ярмарка пере-, кочевала в этот город. А где был этот человек и что он делал в предыдущие пять дней? Это оставалось тайной.
Поезд прибыл в Лиму, где мы должны были пересесть на «Пенсильванию», которая следовала через Форт Вэйн. До отхода «Пенсильвании» оставалось довольно много времени, и мы решили выпить по чашечке кофе в вокзальном буфете,
Конверт с записями снова выступил на сцену. Дядя Эм положил его на стол перед собой, и мы опять принялись изучать составленную схему.
– Эд, здесь явно просматривается план. Но какой? Недостает какого-то важного звена. Стоит его добавить – и все станет яснее ясного.
Я недоверчиво покачал головой и отхлебнул глоток кофе. Краем глаза я посмотрел на вокзальные часы: пять часов четырнадцать минут. До встречи с Ритой еще оставался час сорок шесть минут. Но дядя Эм не хотел замечать моего настроения и опять начал сыпать догадками.
– Подумай хорошенько, малыш! Что нам известно об этом недостающем звене?
Я с сожалением отвел глаза от часов.
– Прежде всего надо выяснить мотивы. Ты отвергаешь версию о том, что все эти убийства совершил маньяк. Вейс в данном случае с тобой солидарен, да и я тоже. Тогда совершенно непонятно, каковы причины. Насколько мне известно, никто ничего не выиграл от этих убийств – ведь об ограблении здесь не может быть и речи. Разве что кто-то затаил злобу на Лона Стаффолда – но это пока тоже недоказуемо.
– Я отвергаю месть или сведение счетов в качестве мотива. И знаешь почему? Есть люди, которые способны на убийство в сильном гневе. Но в данном случае убийца действовал с заранее обдуманным намерением. Какая-то выгода все-таки была. И когда мы узнаем, в чем она заключалась, мы найдем недостающее звено в нашей схеме.
– Ты забыл еще одну вещь: всё жертвы были одного роста. Как ты втиснешь этот факт в свою схему?
Я опять посмотрел на записи дяди Эма, но не открыл для себя никакого нового смысла.
– Малыш, у тебя такая прекрасная память, – взмолился наконец дядя Эм. – Закрой глаза и подумай хорошенько! Выкинь из головы все, что не имеет отношения к этому делу! Попытайся сопоставить две вещи: выгоду убийцы и рост жертвы. Карлик, шимпанзе, ребенок! Ведь есть же какая-то связь!
Я закрыл глаза и попытался честно выполнить его просьбу. Но сколько я ни напрягал память, мне так и не удалось решить эту головоломку. Вдали раздался свисток поезда.
– Нет, дяди Эм, у меня ничего не получается.
– Попытайся еще разок, Эд. Видишь, поезд уже подходит. У нас мало времени. В чем могла заключаться выгода убийцы?
На этот раз я не стал закрывать глаза. Я тупо уставился в пространство, пытаясь собрать воедино бродившие у меня в голове неясные мысли.
– Есть одно предположение. Но я не понимаю, каким образом…
– Оставь пока в стороне «каким образом»! Сначала скажи, что ты имеешь в виду.
– На следующий день после убийства Лона, когда я был в Эвансвилле, я специально купил газету, чтобы прочитать раздел происшествий. Там было сообщение о похищении маленького мальчика. За него требовали выкуп в пятьдесят тысяч долларов. Его похитили в ту же ночь, когда убили Лона. Они указали возраст мальчика – семь лет. Значит, его рост совпадает с ростом Лона, Сьюзи и Негро. И… выкуп в пятьдесят тысяч долларов.
– Где? Где это произошло?
И тут я все вспомнил. По спине у меня пробежал холодок.
– В Луисвилле, – растерянно пробормотал я.
Поезд уже подходил к перрону. Я поднялся и сказал дяде Эму:
– Пойдем, мы можем опоздать, поезд стоит здесь всего несколько минут.
Я уже сделал шаг по направлению к двери, но дядя Эм не тронулся с места. Он сидел перед столиком с таким видом, как будто только что увидел призрак.
– Дядя Эм! Поезд уже подходит! Пошли скорее! – крикнул я.
Наконец он очнулся и сказал:
– Поезжай один. Я приеду завтра. Мне нужно… Он не закончил свою мысль.
Я ничего не мог понять: то, что я ему сказал, по какой-то причине произвело на пего ошеломляющее впечатление. Только один раз в жизни я видел на его лице такое выражение. Это было, когда я сообщил ему, что мой отец – его брат –
