Ознакомительная версия.
Никита перехватывал у меня машину и все же подрабатывал таксистом. Расставаясь по вечерам с любимым, я заламывала руки, словно скорбящая мать, провожающая сына на войну. Ночью «бомбить» было выгоднее. Но и гораздо опаснее.
Один раз Никита вернулся с черепно-мозговой травмой и переломом нижних конечностей. Вернее, ему просто немного подпортили внешность, но, увидев ссадину на скуле Никиты, я впала в истерику. Верещала и металась по квартире, пыталась звонить в «Скорую»: любимый нуждался в срочной госпитализации. Вот, получил по физиономии! А ведь я предупреждала – работа опасная, не надо за неё браться! Интуиция мне подсказывала: Никите – с его любовью к классической музыке и двумя иностранными языками – будет трудновато вписаться в шофёрскую тусовку. Страшно далёк он от народа. Да и клиентов на всех не хватает, таксисты за них дерутся.
Но виновник моих переживаний, несмотря на разбитую скулу, выглядел весёлым и шальным. Новый опыт, очевидно, взбодрил его. Не так уж часто топ-менеджеру удаётся поучаствовать в драке. И к чему тогда были мои страдания по поводу недостаточно чётко прорисованных кубиков его пресса? Вот же, свершилось – он размялся, помахал кулаками, выплеснул накопившуюся злость. Никита, несомненно, вышел победителем в той потасовке, накостылял оппоненту по полной программе. Иначе почему бы его глаза так радостно блестели?
За месяц Никита преобразился – подтянулся, похудел и простился с интеллигентской рафинированностью. Иногда любимый возвращался с пачкой денег. Но чаще – едва хватало на бензин. Бензин снова подорожал, причём стремительно, – это произошло, как только оживились международные рынки и цена на нефть поползла вверх…
Да, я стала женой пролетария. Но в моем новом положении были какие-то терпкие, неведомые ощущения. Одно дело встречать на пороге холёного красавчика, вернувшегося из командировки в Монако в импозантном костюме, при галстуке, всего такого европейского и неземного. И совсем другое дело – принимать в объятия небритого работягу, одетого в старый свитер и джинсы, пропахшего бензином, улицей и сигаретным дымом… Но я получала особое, немного мазохистское удовольствие от этой брутальности, от грубоватых манер, появившихся у Никиты в качестве защитного рефлекса и мимикрии…
Мы с интересом детей, обнаруживших клад, подсчитывали мятые купюры, и они были гораздо дороже тех новеньких, хрустящих бумажек, что пачками доставались Никите в докризисные времена…
Но как же утомляют мысли о деньгах! Впервые я не жалела о том, что у нас нет потомства. Всего один ребёнок – Ланочка – сидел на шее. А больше мы сейчас и не прокормили бы… Надеюсь, всё вернётся на свои места. Мы переживём трудный год, вынесем испытания. Моя неустроенность, Никитина низкоквалифицированная подработка – всё это временно…
Большинство сотрудников «Удачных покупок» до сих пор оставались не у дел. Мы перезванивались и плакались друг другу в жилетку. Кто устроился отлично, так это Лиля. Во-первых, она теперь заправляла делами в цехе кованых изделий, став там первой леди. Дизайнерское образование вкупе с тонким вкусом позволяли ей руководить художественной стороной процесса. К тому же Лиля активно двигалась к заветной цели: прокладывала сейчас широкую аллею по направлению к ЗАГСу, асфальтировала её, украшала клумбами… Она намекнула, что, вероятно, скоро я получу приглашение на свадьбу.
Не откажусь ли я исполнить роль подружки невесты?
Почему бы нет?
Надо только будет сделать морду повеселее. А то у меня теперь постоянно кислое выражение лица. Скоро запишусь в ученицы к Лиле. И теперь она станет учить меня приятным манерам.
Но ещё более яркой иллюстрацией к идиоме «поймать за хвост птицу удачи» стала Евгения. Моя подруга день ото дня покрывалась всё более толстым слоем шоколада. Небеса наконец-то компенсировали ей нравственные мучения, перенесённые с невероятной стойкостью, фортуна вознаградила Женю за проявленное мужество…
Сейчас я ехала за город – в крутой коттеджный посёлок. Да, именно туда и переселилась моя приятельница, когда экс-муж выгнал её из квартиры. Она не стала мелочиться! И теперь беженцы – Евгения конечно же прихватила только детей! – обитали в шикарном особняке. Под заботливым крылом Генриха Николаевича…
– Что это значит? – изумилась я, когда подруга однажды сообщила новость, что переезжает к начальнику.
– А вот сама подумай, что это значит! – радостно выпалила Женя, сияя от восторга.
Бывшая соседка сверкала и искрилась, словно новогодняя гирлянда, полыхала безудержным счастьем. Изумрудные и нежно-розовые протуберанцы вспыхивали в воздухе над её головой, мерцали и радужно переливались, создавая атмосферу праздника.
– Генрих Николаевич решил временно приютить тебя? Посочувствовал, проникся? Сдал тебе комнату? Просто пустил пожить? – набросилась я на Евгению. – Или что? Или как?
Ответ на все свои вопросы я получила сразу, едва попала в дом Генриха Николаевича и, проследовав в гостиную за торжественной и значительной Женей, увидела хозяина.
Незнакомый (не в костюме, а в милом домашнем джемпере), мягкий, а не грозный, владелец компании «Юниа-Транс» сидел на диване с детской книжкой в руках. На коленях у него пристроился Кирилл, а Света навалилась сзади, обхватив Генриха Николаевича за шею, и заглядывала в книгу, положив голову на плечо доброго сказочника.
Гендиректор выразительно читал, дети интеллектуально комментировали, выдыхая «опупеть!» и «ни хрена себе!».
– Света, Кирилл, что за слова? – возмутилась мамаша. – Ну-ка, покультурнее! Генрих, а у нас гости, – совершенно другим тоном, бархатным, мурлыкающим, добавила Женя. – Вот, Юля приехала…
«У нас».
Всё ясно.
Моя подруга тут вовсе не временный постоялец. Не только Евгения, но уже и дети были с Генрихом на «ты». Обед, который я разделила с обитателями коттеджа, выглядел совершенно семейным. У них даже появились шуточки и жесты, понятные только им четверым. Кирилл заливался смехом, Света хихикала. Хозяин дома был похож на рождественский глиняный домик – внутри зажигается свечка, и её тёплый огонь мерцает сквозь крошечные оконца. Так и Генрих Николаевич излучал тепло и умиротворение…
Неужели всё правда?
Я попала в сказку?
В сладкую голливудскую мелодраму?
– Юля, как удачно ты нас познакомила с Женечкой, – признался Генрих Николаевич. – А если бы ты не попыталась устроить её в мою фирму, а? Если бы мы с Женей не встретились? Знакомство с ней – неожиданный подарок. Я-то думал, что в этом плане мой лимит исчерпан. Все эмоции давно испытаны, все чувства испробованы. Я был очень счастлив с первой женой. И не пытался кем-то её заменить. А теперь… Мне словно подарили ещё одну жизнь. Просто так, в качестве бонуса… Вот как бывает, да?
Оставив Генриха Николаевича возиться с детьми – процесс, безусловно, доставлял ему огромное удовольствие, – мы с Женей уединились на кухне.
– И что с вашей квартирой? – прежде всего спросила она. – Вы вернёте обратно деньги?
– Сильно сомневаюсь. Прокуратура разбирается. Но мошенников и след простыл.
– Юля, Юля… – покачала головой подруга. – И как ты могла попасться на их удочку? Почему поверила проходимцам?
– Думаешь, я – супердоверчивое существо?
– Именно!
– Иначе говоря, дура набитая? Да, так оно и есть. Но не я одна позволила себя обмануть. Негодяи обвели вокруг пальца несколько десятков людей. Продавали квартиры в домах, к которым не имели никакого отношения. Вообще никакого! И клали денежки к себе в карман. Да-а-а…
– Но надо же было как-то проверить, разобраться!
– Мы ведь квартиру не с бухты-барахты купили. Конечно, доверились громкому имени – агентство «СуперСити» немало лет работало в нашем городе, имело отличную репутацию. Естественно, название было на слуху. А уроды, обманувшие нас, зарегистрировали фирму «СуперСитиПлюс». «Плюс» тут же благополучно отвалился, осталось только имя, известное многим. Им также удалось снять офис, ранее принадлежавший настоящему агентству «СуперСити»… Вот мы и попались.
– И долго они промышляли?
– В прокуратуре сказали, что фальшивое агентство просуществовало полгода. Торговало квартирами, таунхаусами и земельными участками. Представь, какие деньги собирали они с доверчивых идиотов типа нас! У этих негодяев конечно же везде были свои люди. Иначе как бы им удалось так быстро и ловко оформлять документы! Ведь все было тип-топ, комар носа не подточит! Подделывали ключи, подкупали охранников, которые беспрепятственно пропускали на строительство счастливчиков типа нас, тех, кто считал себя полновластным владельцем собственности. Как сильно мы ошибались!
– Ох, Юля… Сочувствую.
– Да всё уже… Три подушки извела на ночные рыдания. До сих пор сушу. Дура я, конечно. Мы с Никитой теперь самые настоящие голодранцы. Исключительно по моей вине.
Ознакомительная версия.
