Ознакомительная версия.
— Ничего! Я специально привез такие туфли. К женщинам на каблуках совсем иное отношение. Он будет пялиться на твои ноги и на твою задницу, и не станет задаваться мыслью, кто ты на самом деле.
Машину он оставил за два квартала от клиники. Она сказала, что не стоит ее ждать. Любым способом она постарается спрятаться, остаться на ночь. Но он сказал, что и сейчас, и ночью, когда стемнеет, он будет постоянно следить за зданием, и в случае чего поможет ей выбраться. По крайней мере, она может рассчитывать, что он здесь. Так и не выработав какой-то конретный план (от этой спешки врем стало казаться ей живым существом), она выскользнула из машины и пошла вперед, громыхать к нужной цели на своих каблуках, ловя на себе восхищенные взгляды прохожих мужского пола. Также решительно нажала кнопку переговорного устройства. На бронированной двери. Дверь немного напоминала стальной бункер.
— Слушаю! — рявкнул в ответ какой-то бандитский голос. Он ее не смутил, хотя и навел на странные мысли… В конце концов, она приехала не в ночной клуб… Напустив на себя побольше пафоса, выпалила на едином дыхании:
— Амирова Виктория Алексеевна, приехала к директору клиники из (назвала свой город), от гопсодина Грабовского.
Такой реакции она не ожидала. Дверь щелкнула мгновенно, на пороге возник здоровенный рыжеволосый детина в униформе охранника, который расплывался в подобострастной улыбке и едва не кланялся:
— Сюда, пожалуйста!
Он проводил ее по длинному коридору к двери из цветного стекла…. На остальных дверях не было никаких табличек, и вообще помещение напоминало не клинику, а офис. По дороге обернулась с обворожительной улыбкой:
— У вас всегда так строго?
— Конечно! — не растерялся охранник, — вход по пропускам и еще фейс — контроль.
Фейс — контроль! Она чуть не подпрыгнула на месте! Ну ничего ж себе, прогресс в глубинке! Охранник посторонился, пропуская ее вперед… Стеклянные двери хакрылись. Лысоватый тип в очках, лет 65 — ти, с подобострастной улыбкой поднялся из-за стола. Это был тот самый человек, кого она видела при входа в ресторан на великосветскую тусовку…. У него была узкая полоска губ, липкие раздевающие глаза и во всей фигуре что-то обезьянье. Может, слишком длинные руки, свисающие вдоль кривого старческого тела.
— Госпожа Амирова? Охранник передал верно? Вы сказали, что приехали от господи грабовского? Чем обязан?
— Ах, ничем серьезным! Я ваша коллега, врач, работаю в клинике «Инфомед» В (навзала свой город)… — сделала паузу.
Директор занервничал.
— Господин грабовский не предупреждал о вашем визите…
— Мой визит совсем не официальный!
Она картинно опустилась на стул, элегантно закинула ногу на ногу, приняла кокетливую позу.
— Просто я приехала в Южногорск по своим личным делам, а господин грабовский, узнав, что я еду сюда, попросил зайти к вам, передать лично от него привет и сказать, что он очень доволен вашей работой.
Директор заметно расслабился и со вздохом опустился обратно за стол. Пока он приходил в себя, оа занялась кабинетом. Это был самый простой кабинет: стол, стулья, компьютер, стелажи с папками… Ничего особенного. Скромная обстановка. Белый халат директора подчеркивал медицинскую принадлежность учреждения, и она отметила, что это первая деталь того, что она попала в клинику, а не в контору по страхованию…
— Ах, господин Грабоский так расхваливал ваш филиал и вас лично, что мне просто захотелось познакомиться с вами! Я столько слышала о вас… (она все болтала и болтала, легкомысленно, как богатая дура, лицо директора становилось все светлей и светлей, а взгляд — все более целенаправленным… Она с благодарностью вспомнила Артура. Он был прав. Липкий взгляд директора не отрывался от ее фигуры, нагло шаря по всему телу и вызывая ощущение гадливости… Но она все улыбалась и улыбалась). Поболтав так о пустяках и полностью втеревшись в доверие незадачливого ловеласа директора, она мысленно поздравила себя с первой победой. Вскоре на столе появилась бутылка хорошего армянского коньяка и коробка дорогих шоколадных конфет, а какая-то медсестра внесла чашки с дымящимся кофе. Директор пересел напротив и демонстративно положил руку ей на колено. Она сделала вид, что не замечает этого.
— Моя дорогая, вы надолго в Южногорске?
— На месяц. Приехала заниматься делами покойной сестры.
— Ах, простите… Мне так жаль…
— Не стоит. Мы не были особено близки.
— Отчего умерла ваша сестра? Неужели ее не смогли спасти?
— Это был несчастный случай. Автомобильная катастрофа. Моя сестра была плохим водителем…
Наконец ей удалось подвести разговор к нужной теме:
— Ах, как бы мне хотелось поближе познакомиться с вашей клиникой! Как вы здесь все расположили? Господин Грабовский так хвалил ваше умение экономно расходовать площадь…
На столе появился план. А на ее плечах — рука, словно случайно ее обнявшая. План был стандартным. На первом этаже — кабинеты врачей, директора, какие-то административные комнаты (кажется, и бухгалтерия). На втором — лаборатории, физиотерапия, рентген, несколько палат для больных, небольшая столовая.
— У вас есть бассейн?
— К сожалению, мы не успели…
— Как, неужели у вас в подвале не оборудован бассейн? Разве у вас нет подвала?
— Конечно, есть. У нас большой подвал. Мы хотели бы такое переоборудование в будущем, но все время не хватает средств.
— Я обязательно скажу об этом господину грабовскому!
Его рука спустилась ниже.
— Я слышала по телевизору, что вы бесплатно лечите приютских детей? Ах, это так прекрасно, так благородно… Я в таком восхищении…..
— Да, мы проводим такую акцию. Мы относимся к этому так серьезно, что каждый ребенок проходит у нас полное обследование и лежит в клинике несколько дней.
Наконец она убрала руку (красиво, с улыбкой, кокетливо, хотя ей казалось, что она сбрасывает со своего тела противное зловонное насекомое). Тогда начались вздохи:
— Ах, дорогая, как бы я хотел узнать вас поближе, вы так прекрасны…
— Поближе? Неужели здесь, в клинике?
— Моя дорогая, у меня есть личные апартаменты, я иногда ночую здесь, когда много работы… Если вы хотите, я вам покажу…
Разумеется, она захотела. Тогда, расплываясь от восторга, он повел ее в конец коридора, отпер какую-то дверь. Это была предпоследняя дверь по коридору. Последней, рядом, былы дверь входа в подвал… Она оказалась в красивой, довольно современной комнате, обставленной даже с роскошью… Большая круглая кровать, над ней — зеркала. Дорогая музыкальная аппаратура. Кресла, журнальный столик с антикварной лампой. В углу — обширный бар. Дверь в ванную. Директор закрыл дверь. Она обворожительно улыбюнулась:
— Можно в ванную? Приготовь пока нам выпить!
— Что выпить? Шампанское? — от восторга у старого придурка заплетался язык, и она вдруг поняла, что именно испытывала Светка, занимаясь своей древнейшей профессией…. Не страсть к деньгам. Не отвращение. Напротив. Восторг. Власть. Упоение этой властью над двуногими скотами, готовыми ползать возле ее ног оттого, что она — женщина, а, значит, воплощение их похабных желаний. И это упоительное ощущение не испугало ее. Напротив. Перед тем, как ускользнуть в ванную, она спросила с самым сексуальным придыханием, которое только возможно:
— А нам не помешают, дорогой?
Он аж затрясся:
— Нет… нет… я сейчас позвоню… предупрежу, чтобы меня не беспокоили.
— Три часа! Не беспокоили — три часа! — и захлопнула за собой дверь. В ванной она расстегнула брюки и вынула пузырек с таблетками, который предсмотрительно сунула за резинку трусов. Артур очень удивлялся, когда по дороге она попросила его остановиться возле аптеки. Но так и не сказала ему, зачем. Две таблетки она раздавила в кулаке, сжала левую руку, а остальные отправила обратно. Потом слила воду и выплыла наружу. Директор сидел на кровати и выглядел так нелепо, что она едва не расхохоталась. Взяла один. Они выпили. Шампанское оказалось отвратительным (как и все в этой дыре). Кисловатая дешевка. Она потрепала его по щеке:
— Поставь нам красивую музыку!
Он пошел к музыкальному центру. Двух секунд ей хватило, чтобы всыпать раздавленные таблетки в его бокал, который он поставил на тумбочку рядом с кроватью. Таблетки зашипели и исчезли. Она подумала:!как здоров быть врачом». Когда он вернулся, она полулежала на кровати с бокалом в руке.
— мы должны допить до конца, дорогой.
Он выпил все, как теленок. Через две секунды лежал на полу, на спине, нелепо высунув язык, а по подбородку стекала струйка слюны. Она проверила его пульс, послушала сердце. Все было в порядке. Похотливый старый придурок крепко спал, и, по ее расчетам, должен был проспать часов десять. Она перетащила на кровать, связала его руки собственным галстуком. У нее было три часа — больше, чем достаточно, ведь она знала, куда идти. На карте клиники было обозначено, что в подвале расположен бассейн. В коридоре никого не было. Молясь всем богам, чтобы дверь в подвал была открыта (иначе пришлось бы терять время, возвращаться в его кабинет за ключом), она толкнула ее, Повезло. Дверь открылась.
Ознакомительная версия.
