Высвободившись, Полина с сомнением покачала головой:
— Пока меня туда не зовут.
— Ты ждешь сигнала. Но вынуждена скрываться, пока не уничтожено зло. Твой дядя вернет тебя в Москву на следующий же день.
— Ты знаешь про Рассада?
— Мы коллеги, хотя и не работаем в прямом контакте. Большая опасность сплачивает ряды. И бывшие враги иногда протягивают друг другу руку, чтобы хотя бы на время объединиться.
— Я все поняла, Вилли. — Полина приоткрыла дверцу. — Свистни, когда понадоблюсь.
— Эй, детка… — Вилли вернул её на место. — Уже понадобилась. Твои документы у меня, рейс на Монреаль через три часа. У тебя достаточно времени, чтобы объявить шефу «Аиста» о вынужденном отдыхе и попрощаться с Клячей. Свои вещи, находящиеся в пансионате, оставь для нищих. Я успею заскочить в ночной супермаркет, чтобы набить чемоданчик путешественница скромными, но необходимыми вещами. Ты доверяешь моему вкусу?
— Совершенно. Уж раз ты из всех тайных агентов объединенных спецслужб выбрал в напарницы меня, сомневаться не приходится. Купи вязаный жакет и новые брюки… Да, спасибо за брелок, Вилли. Он всегда со мной.
— Я на это рассчитывал. — Потрепав Полину по щеке, Вилли включил мотор.
В самолете, склонив голову спутницы на свое плечо, Вилли объяснял порядок проведения операции.
— Крафт обитает сразу в разных концах планеты. В его домах находятся двойники. Двойники появляются и на виду, выплывая то тут, то там… Тех, кого я убил, изучили медики. Это обычные люди, Полина, не выращенные из клетки путем клонирования, и не роботы. Следы косметических операций и вмешательства в деятельность мозга. Применены некие новые методы «зомбирования», когда личность целиком подавляется, и человек превращается в механизм для осуществления воли хозяина.
— По существу они не были людьми. Во всяком случае в тот момент, когда их убрал ты.
— Но больше ошибок быть не должно… Послушай, как все произойдет. На полуострове в Атлантическом океане находится неприступный дом-крепость. Ни стражи, ни следов обитания большого числа людей там не замечено. Очевидно, Крафт имеет средства защиты более действенные, чем пулеметы и пушки. Более того, он любит играть с преследователями. Каждый, у кого появится такое желание, может беспрепятственно попасть в его дом. Но живым оттуда никто не выходит. В рационе Крафта присутствует ежедневный бокал свежей человеческой крови. Ему так же важно, чтобы жертва отдала кровь добровольно и в состоянии эйфории. Подчинить волю человека настолько, чтобы тот не сопротивлялся, отдавая ему куски своего мяса, — принцип Крафта. На этом основана его философия управления человечеством.
— У нас великолепная перспектива.
— Когда я расправился с Крафтом в последний раз — это было на его вилле в Ницце, я был уверен, что не ошибся. У этого сатаны несколько совершенно одинаковых наложниц. Они подчиняются только ему, очевидно, тоже закодированы на выполнение команды. Хозяин виллы улыбнулся мне, затем сказал: «112 должна быть на дне». Девушка безропотно вышла в сад, я слышал всплеск воды в бассейне. Крафт подождал минуты три и улыбнулся: «Она уже мертва. Почему вы медлите? Ведь теперь очевидно, что вы имеете дело с оригиналом». — Я разрядил в него целую обойму из автоматического пистолета. Удостоверившись, что головы на плечах мистера Крафта больше не существует, я ушел.
— Как же тебя выпустили?
— Ах, я же не даром имею самый высший титул узаконенного киллера. У меня достаточно разных секретов. Но я не сумел понять, что передо мной дубликат, имеющий возможность управлять девушками. Подозреваю, что Крафт специально позволил мне уйти, давая тем самым понять спецслужбам их полное бессилие… Труп застреленного мною мужчины я обнаружил в багажнике своего автомобиля, а первый же полицейский патруль был осведомлен о моем багаже. Меня арестовали. Мы с трудом уладили международный скандал — по всем документам убитый являлся дипработником Швеции.
— Да, он забавляется, играет. Должно быть, утомительно и скучно ощущать себя сверхчеловеком и не попробовать развлечься… Допустим, мы попадем в дом. К нам выйдет хозяин и я скажу: Вилли, это он! После чего нас засунут в подвал и начнут выкачивать кровь.
— Он появится. Он уже знает, что к нему придешь ты.
— Я?! Я интересую Крафта?
— С тех пор, как он уронил альбом Босха. С тех пор, как ты застрелила Травку и сумела скрыться. Это вызов, девочка.
— Господи, я схожу с ума! Откуда тебе известно про Босха?
— От самого дьявола. Он хочет узнать, что за сила таится в тебе, девочка. Рэндол тоже пригласил тебя на танец не случайно. Очевидно, во время танца он уловил то, что позволило дать высокую оценку своей партнерши.
— Вилли, я же блуждаю вслепую! Порой я совсем ничего не могу угадать, совсем ничего!
— П-сс! — Вилли зажал ладонью её губы, а потом легонько поцеловал. Мы возьмем его на понт. В брелке на твоей шее — микропередатчик. Он излучает некие колебания, которые Крафт должен уловить, ведь он сам наделен экстремальными пси-способностями.
— Поняла. Настоящий монстр выйдет к нам, услышав исходящие от меня флюиды… А если это будет уже после того, как нас привяжут к прозекторскому столу, чтобы выпотрошить внутренности и поискать скрытую силу?
— Предоставь вести дело мне… Я уничтожу его и мы скроемся. Мы обязательно должны успеть скрыться.
— Успеть? Что-то ещё случится?
— Не стоит во все вникать, детка. Сосредоточься на главном. Только на том, чтобы распознать необходимый нам объект. О'кей?
— Не знаю, в чем дело, но ты здорово заморочил мне голову… Подставляешь под нож женщину, которую ласкал целую ночь… уму непостижимо!
— Я не рискую тобой, Полина. Если честно, совсем чуть-чуть. Нельзя предусмотреть все ходы в столь сложной партии. Но мне твердо понятно одно: если бы я даже запретил тебе пойти со мной, ты бы не послушалась. Ты мечтаешь о мести, и лучше тебе это сделать в паре со мной, чем выходить на тропу войны в одиночестве. Я предоставляю тебе самую главную возможность осуществить справедливое возмездие.
— Это как раз то, что мне надо. Я не шучу, Вилли.
Рэй добирался к месту своего подвига согласно четко разработанному сценарию. Глен предусмотрела все — ещё бы, ведь скрытые камеры, наверно, начнут сопровождать героя уже с того момента, когда он, наняв катер на одном из островов Микелона, двинется в сторону таинственной резиденции мифического злодея. Все должно выглядеть совсем по-настоящему, а зрителей будет пробирать дрожь от героической игры со смертью Рэя Берри, того самого парня, которому предстоит мелькать на всех экранах и первых полосах самых серьезных газет.
Рэй ознакомился с досье Крафта, собранное Глен из разных источников публикаций в прессе, радио — и телеинформаций. У мисс ле Бланк потрясающий нюх. Большую славу надо делать на крупном звере, выбирая самую эффектную фигуру из мира полтергейстов, демонов и дракул. И ещё она здорово просекла: нельзя открыто давать Рэю понять, что затеянный репортаж — всего лишь игра. Он не должен быть сообщником в дерзкой мистификации. Пусть чувствует себя отчаянным камикадзе в глазах любимой женщины. А следовательно, и в глазах миллионов зрителей будет выглядеть совершенно настоящим, без тени фальши. Конечно, Берри догадывается, что сценарий Глен неосуществим без некоторых натяжек. Что-то во всей этой истории должно быть бутафорией, а может и все — от начала и до конца. Супер-трюк с грандиозными декорациями и воссозданием атмосферы реальной опасности. В гнезде демона все будет устроено очень страшно, но без всякого реального риска. Рэй сумеет разыграть сложную гамму чувств смельчака, жертвующего собой ради человечества.
Он пребывал в отличном настроении, испытывая бойцовский кураж звездные минуты настоящей славы уже близки. Все теперь зависит от того, насколько эффектно осуществится дерзкий замысел Глен.
В сумке Рэя лежало сложное оборудование. Подводник, альпинист, взломщик сейфов — все в одном лице. И никаких дублей, никакой страховки, каскадеров. Сам Шон О'Коннери не взялся бы за такую работенку ни за какие гонорары.
Ночью Рэй вывел катер в океан. Погода соответствовала жанру. Документальный репортаж с элементами триллера, фантастики и ужасов. Волны, хоть и небольшие, подбрасывали суденышко, словно мяч, в кишках замирала пустота падения, узкий костюм, натянутый под комбинезон аквалангиста, тот самый, что предназначен отражать лучи сигнализации, врезается в паху и подмышками. Рэй вспомнил, как жаловался ему актер, исполнявший в роль Бэтмена. От тугих доспехов беднягу все время тянуло по-маленькому, он ненавидел черный скафандр, весивший тридцать килограмм, пока не помогла советом Мишель Пфайфер, испытавшая немалые трудности в эластичной «упаковке» Кошки. — «Прежде чем превращаться в супермена, надо отлить», сказала она партнеру. Рэй предусмотрительно очистил организм от шлаков, но уже среди холодных волн, кипящих за бортом, ему захотелось все сразу. Даже блевать. Но только не нацеплять акваланг и не лезть в черную леденящую воду. Он сказал себе: «Рэй, ты всю жизнь ждал очень важного события. И теперь ты отвоюешь право на самое волшебное мгновение. Однажды, на одной из пресс-конференций или на презентации этого документального фильма к тебе шагнет высокий, элегантный, до боли знакомый человек, протянет руку и скажет: «Прости, парень. Всякое бывает в жизни. Я виноват. И я горжусь тобой, сын». Они обнимутся. Рэй скажет: «Я все понимаю, отец».
