Фридрик Незнанский - Ярмарка в Сокольниках

Я сел в машину, повернул ключ зажигания, нажал педаль газа. Мотор взревел, сопровождал этот рев сильный незнакомый стук. Выжал сцепление, включил первую передачу, еще раз нажал на газ и — в «ладе» что-то треснуло, завизжало, но она уже катилась, вихляя, кренясь на правый бок и громко стреляя глушителем… Дотащившись до поворота на Алснину улицу, я притормозил и посмотрел назад. Сначала я подумал, что ошибся, что мне только показалось, но потом я понял, что желтые фары больше не стояли на месте, а медленно двигались. Потом быстрее. Еще быстрее. Я прибавил газу. Но небо вдруг вспыхнуло и раскололось. Я остановился и выскочил из машины: вместо желтых фар, там, на шоссе, пылал огненный шар, с треском и шипением выпуская из себя длинные голубые стрелы пламени. И я побежал. Зачем? Куда? Я бежал спасать его, Кассарина. Спасать убийцу моей Риты. Бежал звериными прыжками — может быть, еще успею, может, еще удастся. Слезы текли по лицу, я ненавидел себя, я готов был сам броситься в этот полыхающий костер от ненависти к себе. Но я ничего не мог изменить — я его жалел.

Я стоял возле огненной могилы двух выродков и не испытывал ничего, кроме отчаянной жалости. Внизу шумела невидимая речка. Я был один в этом мире. Вес, что было — прекрасное и страшное, доброе и злое — все ушло, все кончилось. Осталась одна тупая, неизлечимая, вечная боль.

Я вытащил кассеты с пленками, открыл, дернул две черные гирлянды с катушек и бросил их в огонь.

Они вспыхнули и сгорели, даже не коснувшись пламени.

Леля осторожно приподняла голову Меркулова, поправила подушки и стала кормить мужа с ложечки чем-то домашним. Меркулов смущенно косил глаза в мою сторону и послушно открывал рот. Я вынул из портфеля пяток пахучих марокканских апельсинов, положил их на больничную тумбочку, и Лидочка тут же стала ими жонглировать, поминутно роняя яркие плоды на пол и закатывая их под кровать.

Я держал на коленях открытый портфель и все никак не решался достать из него вчерашний номер «Красной звезды», на четвертой странице которого в траурной рамке было напечатано:

«30 ноября при исполнении служебных обязанностей на 48-м году жизни погиб член КПСС, ответственный сотрудник Комитета государственной безопасности Василий Васильевич Кассарин. Указом Президиума Верховного Совета СССР за выполнение правительственного задания — раскрытие преступления со стороны устойчивой группы преступников, обосновавшихся в Министерстве внешней торговли, В. В. Кассарину посмертно присвоено воинское звание генерал-лейтенанта государственной безопасности…»

Я должен был сначала рассказать Меркулову о том, что произошло в ту страшную ночь возле Сокольников, со мной, Кассариным, Шакуном. Но, видно, время исповеди еще не настало. Я щелкнул замком, поставил портфель на пол и сказал:

— Меня оставили в городской прокуратуре, в твоей бригаде. Меркулов улыбнулся одними глазами, а Леля, проявляя осведомленность в делах прокуратуры, спросила:

— Значит, вас аттестовали досрочно, Саша?

— Да вроде…

Лидочке надоели апельсины, она подпрыгнула на одной ножке к окну и закричала:

— Ой, сколько снегу навалило — ужас!

Я подошел к окну. Холодное малиновое солнце стояло над белым больничным парком. В Москву пришла зима.

Цветной — сотрудник милиции (воровской жаргон).

Ляпаш — сыщик, доносчик (то же).

Ссученный — завербованный (то же).

Вор-домушник — вор, совершающий квартирные кражи (воровской жаргон).

Щипач — вор-карманник (воровской жаргон).

Понт — хитрость, уловка (воровской жаргон, далее то же).

Мотня — допрос.

Нахалку шить — обвинять в чужом преступлении.

Иван — главарь шайки, скрывающий свое имя.

Завалить — убить.

Фигурант — в данном случае «потерпевший».

Срисовать — запомнить, зафиксировать, оглядеть (воровской жаргон).

Шармачить — воровать (воровской жаргон).

Фраер — хорошо одетый человек, представляющий собой добычу вора.

Швейный пластырь — бить по шее (воровской жаргон).

Грабанул — ограбил.

Тяжеляк — убийца (воровской жаргон).

Мокрое дело — убийство (воровской жаргон).

Шестерка — мелкий вор, исполняющий приказание хозяина (воровской жаргон)

батар — отец.

Рыжье — золото (воровской жаргон).

Хата — воровской пригон, квартира, где собираются преступники (воровской жаргон)