Вот именно. Что я все рассуждаю о деньгах да о занавесках, когда самое главное — я Сашу больше не люблю. Вот не нравится он мне ни капельки!
Нет. Саша явно не мой случай. Может, попробовать закрутить роман с майором Синицыным?
Едва наутро я открыла дверь пока еще своего кабинета, услышала по телефону голос Лидии Петровны:
— Евгения Николаевна, срочно зайдите к Антону Степановичу!
Ага, подписал мое заявление и жаждет пожелать мне успехов в работе, только не в его банке. Я причесалась, подкрасила губы и отправилась на четвертый этаж.
— Пройдите в кабинет! — пригласила Лидия нейтральным голосом.
Антон Степанович сидел за своим огромным письменным столом и просматривал какие-то бумаги. Он поднял голову на скрип двери, и лицо его осветилось улыбкой:
— А, Женя! Молодец, что зашла!
Сегодня ничто не напоминало в этом чисто выбритом и аккуратно одетом деловом человеке ту жалкую личность, что пряталась у меня в шкафу. Все было забыто, как дурной сон.
И только я открыла рот, чтобы напомнить, что это он сам меня вызвал, Карабас выскочил из-за стола и подбежал ко мне.
— Ты извини, что никак не мог найти время с тобой поговорить… — бормотал он, — столько дел навалилось… Я разговаривал с Заведонским… в банке нужна полная реорганизация… впрочем, тебе, наверное, это неинтересно.
«Да уж, — подумала я, — реорганизовываться они будут без меня».
— Вот хотел же поговорить с тобой после работы, в спокойном месте, — огорчился Карабас, — а то тут… Лидия Петровна, меня ни для кого нет! — рявкнул он в переговорник, потом потер лицо, усадил меня в кресло для посетителей и забегал по кабинету.
— Антон Степанович! — Я начала терять терпение.
— Да не перебивай ты! — крикнул он. — И так едва решился! В общем, так. Ты в банке больше работать не будешь!
Я и так это знала, но что-то подсказало мне промолчать.
— Твое место я отдал Ничипоренко — хороший парень, толковый работник…
— Я согласна с вашим мнением… но…
— Никаких «но»! — закричал Антон. — Дай сказать! Ты не будешь больше работать, потому что выходишь за меня замуж!
— Что-о? — Хорошо, что я сидела в кресле, а то можно и на пол свалиться от такой новости.
— Не перебивай! — Антон замахал руками. — Я и так сколько времени потерял, Лидия еще в прошлый Новый год мне сказала. А я все грелся от этой мысли — вот, мол, девочка, молодая, умница, меня любит, как хорошо! И не спешил. Если бы я сразу… то тогда и не было бы этого кошмара последних дней.
— Да с чего вы взяли, что я за вас замуж хочу? — пискнула я, получилось, честно сказать, неубедительно.
— Женя. — Он рывком поднял меня из кресла и заглянул в глаза. — Женя, мне ведь ждать некогда. Сорок два года — это что тебе, шутка? Мне ведь еще детей вырастить надо!
— Каких детей? — обмерла я.
— Наших, конечно! — Он поморщился от моей непонятливости. — Поэтому ты работать не будешь, а будешь заниматься воспитанием детей!
— Да ведь мы еще и не женаты, какие дети! — Я знала, что говорю не о том, но ничего не могла с собой поделать.
— Завтра же пойдем в загс и распишемся! — пообещал Антон. — Или ты хочешь пышную свадьбу? Вот и займешься, все организуешь, а мне работать надо!
— Да вы меня не спросили, может, я не согласна…
— Как это не согласна? — накинулся на меня Антон. — А чего тогда ты со мной возилась, от тюрьмы спасала, у себя в шкафу прятала? А ну говори быстро — хочешь за меня замуж?
— Я… не знаю… д-да… — заикалась я.
— Вот и умница, — заулыбался Антон и потянулся меня поцеловать.
— Ой, да подождите вы! — в отчаянии вскричала я. — Лидия Петровна все придумала, я вовсе не была в вас влюблена!
— Теперь это уже неважно…
«И правда, неважно», — подумала я, отвечая на поцелуй.
«Вот он какой… умный, решительный… а вовсе не тот рохля, который сидел у меня в шкафу… Просто так повлияли на него обстоятельства. А если опять случится какая-нибудь криминальная история и Антон падет духом? А я-то на что? Я всегда буду рядом и сумею ему помочь…»
Минут через сорок я вышла в приемную и увидела, что Лидия Петровна отважно отбивается от целой своры сотрудников и посетителей.
— Господа, проходите по одному! — крикнула она, но вся толпа ринулась в кабинет к Антону.
— Ну что, все выяснили? — ворчливо спросила она.
— Лидия Петровна, так это вы меня вызвали? — догадалась я.
— Угу, а то бы он еще сто лет собирался…
— А вы ему заявление мое не отдавали?
— Еще чего! Ты за кого меня принимаешь? Ты психанула и написала, он бы психанул и подписал, а потом что? Нет уж, у меня правило: пока неделю заявление не вылежится — ходу ему не давать!
— Какая же вы молодец! — вскричала я.
— Поработаешь с мое — всему научишься, — вздохнула Лидия Петровна.
