– Я рад за вас, очень рад… Но раз дела обстоят так… то, пожалуй, все вопросы сняты. – Он замолчал.
– Алло! Алло! – закричала Анфиса в трубку. Только сейчас она сообразила, что Ник-Ник нужен ей больше, чем она ему.
– Да, слушаю… Не надо кричать, – удивился он ее порыву.
– Николай Николаевич, вы тогда говорили о лекарстве. Ну, вы меня понимаете…
– Конечно, – ответил он..
– Я хотела бы его купить. Вы мне не поможете? – Анфисе пришлось долго ждать его ответа.
– Вам – нет, – решительно ответил он. – Но мы могли бы договориться с Андреем. Я и звонил, чтобы сказать, что оно появилось в продаже…
Анфиса остолбенела.
– Ник-Ник, – взмолилась она, перейдя уже на более доверительный тон. – Но у нас с Андреем уже все кончено. А мне очень нужно… И чтобы точно было оно. «Клубника»…
– Нет, стоял на своем Ник-Ник. – Это не женское дело. Это должен решать мужчина. Это большие деньги…
– Но, пожалуйста, – вновь взмолилась Анфиса.
– Извините, мадам, – спокойно, но твердо сказал Ник-Ник. – Закроем эту тему. А на прощание хочу пожелать вам счастья.
– Спасибо, – расстроенно сказала Анфиса. Ник-Ник был непреклонен, она поняла, что ни на какие уступки он не пойдет. – Всего доброго.
– До свидания…– он повесил трубку, а недовольная разговором Анфиса опустилась в кресло. Она даже не заметила, что забыла положить телефонную трубку и еще долго сидела, погруженная в свои мысли.
«Синяя клубника» появилась на рынке. Что это значит?..
* * *
Валет уже полчаса топтался в ожидании Катерины у кинотеатра «Балтика». Он замерз, но уйти не решался. Да и очень хотелось ее увидеть. Наконец ее зеленая дубленка мелькнула среди редких прохожих. Обрадованный Валет пошел ей навстречу.
Катька выглядела сегодня, как всегда, эффектно. Пушистая белая шапка из песца освежала ее лицо.
– Привет! – бросила она, подойдя. – Я к Жанке забегала… Договорилась, сегодня вечером с ней пойду…
– Еще чего, – возмущенно протянул Валет.
– Что? – Катька решительно сложила губы трубочкой и нахмурила брови. – Ты еще вякать будешь? Или у тебя бабки завелись и ты мне на жизнь подкинешь?
Валет сник. Катька была права.
– Ладно, не дрейфь, – Катька смягчилась и взяла его под руку. – Будем мы жить еще лучше Штыря. Вот только узнать бы все.
– А чего узнавать-то? – равнодушно спросил Валет. – Кто Штыря пришил, тот теперь и деньгу грести будет, – сделал он свое заключение.
– Дурак ты все же, Валет, – констатировала Катька. – Хоть бы чему у Штыря научился, Степан и тот кое-чего намотал на ус… Аты?
Валет обиженно молчал . Не понимал он эту Катьку и оттого робел перед ней.
– А кто Штыря пришил, я знаю, – Катька вздохнула.
– Откуда? – удивился Валет.
– От деда Бермуда, – парировала Катька. – Другой спросил бы – кто? А ты – откуда? Так я тебе все и сказала.
Валет вновь почувствовал себя полным идиотом перед ней.
– Это что, Влас с бабой, да? – спросил он, стараясь не упасть окончательно перед Катькой в грязь лицом.
– Куда им. Постой… – Катька остановилась. – Мы ведь все время за ней следили, так?
Валет кивнул.
– Штырю зачем это нужно было? – спросила она. Катька хотела, чтобы Валет подтвердил то, что она и сама знала.
– Ну, он этого врача Антона искал, что наркоту нам скидывал, и она тоже… Вот, мол, она найдет, и мы тут как тут…
– Правильно, – Катька сосредоточенно думала. – Штырь «синюю клубничку» брал у Антона. Так! А сплавлял куда?
– Не знаю.
Но это неважно. Главное – поставщик… Кто ее делал, эту «клубнику»?
– Не знаю. Штырь все знал и решал. Эй, жизнь только наладилась, и вот на тебе! – Валет огорченно пожал плечами.
– Те оптовые покупатели тоже теперь будут искать поставщика, – заключила Катька, пропустив мимо ушей нытье Валета. – Но он не знает про эту суку, а мы знаем… И мы должны быть первыми, понял?
Валет кивнул, хотя ничего не понял.
– Что, опять за ней следить? – спросил он. – Но теперь нас только двое и машины нет. Постой, у нее тогда записная книжка была такая… – Валет никак не мог вспомнить нужное слово.
– Электронная? – подсказала Катька. – А где она?
– Он ее в яшик бросил. Ну, что под компьютером… – вспомнил Валет.
– А чего она нам даст? – пожала плечами Катька. – Хотя не помешает. Достань мне ее. Или нет, лучше я сама… – решила Катька. – Холодно… – Катька поежилась.
Валету захотелось обнять ее, согреть, он уже поднял руку, чтобы осуществить это намерение, но она его остановила:
– Ладно, мне пора. А ты давай смотайся в общагу, с ребятами договорись… И чтобы опять за ней следить. Всю информацию соберешь, и мне. Понял?
– Угу, – согласился Валет. – Но они же задарма за ней мотаться не будут…
– Знаю, – Катька задумалась. – Скажи, будут деньги, достану…
Не понимал он Катьку, но подчиняться ей был согласен хоть всю жизнь беспрекословно. Занозой засела она в его сердце. И сейчас он больше всего боялся ее потерять…
– Вообще, дело плохо, – пожаловался Валет. – Я вещи начинаю продавать. Вдалбываться не на что.
– Да? На, котик, – она вытащила из сумки пакетик и протянула Валету.
– Откуда?
– От верблюда, – прищурилась Катька.
-Но…
– Не бойся, Валет. Еще будет… Если будете вести себя хорошо.
Проводив Катьку до входа в метро, Валет постоял на месте. Откуда у Катьки наркота? Он ощупал пакетик. Там никак не меньше трети грамма. Если бы было последнее, она бы сама обдолбалась и ему не дала.
А, ладно. Разберемся. Он представил, как вколет в изуродованную дорожками руку шприц… Ладно, это попозже. А пока – в общагу.
* * *
Анфиса была озадачена звонком Ник-Ника. Ясно было одно – он знал если не самого изготовителя «синей клубники», то уж поставщика точно. Попытаться выудить это из Ник-Ника? Упаси Господи!
Хорошо, а что еще делать? Ее расследование опять начало вязнуть, как телега в осенней грязи.
«Она не знает…» – вспомнила Анфиса слова патологоанатома и психа Николая. И ее мысли вновь закружились вокруг Светланы. Влас не хотел придавать никакого значения любовному треугольнику, сложившемуся вокруг Антона. А Анфисе он не нравился. Ой как не нравился. «А вдруг она все же знает что-то? Нет, Николай явно что-то скрывает. Почему он сразу решил снять с нее вину, ведь я ее ни в чем не обвиняла?»
Вновь зазвонил телефон.
– Слушаю, – произнесла Анфиса, думая, какой сюрприз преподнесет ей телефон на этот раз.
Но телефон исчерпал пока сюрпризы. Он преподнес только голос Власа.
– Привет, чем занимаешься? – спросил он.
– У меня новость, – сразу же обрадованно начала Анфиса. И поведала ему о звонке Ник-Ника.
– Интересно. Очень интересно, – в раздумье произнес Влас. – Ну и что ты собираешься делать?
– Еще не решила. Но мне все равно завтра надо в Ленинград. Надо оформить развод, сам понимаешь, – объяснила Анфиса. – Может, удастся уломать Андрея. Хотя не знаю… Он упрямый как осел…
– У меня тоже новость есть, – Влас поменял тему разговора. Анфиса сразу догадалась, что ему неприятна беседа о ее бывшем муже. – Ребята из ментовки считают, что Штыря пришили по указанию Василя.
– Это кто такой?
– Наш местный авторитет. Крутой мужик, надо заметить. Весь район в своих руках держит. Так вот, есть сведения, что Штырь взял у него крупную сумму денег. Слышишь? – поинтересовался Влас, так как Анфиса, слушая его, молчала. Она, конечно же, все слышала, но ее душу в этот момент заполняла неуместная радость. Ей было приятно осознать, что Влас продолжает ее ревновать к Андрею.
– Да, конечно, – поспешно сказала она,очнувшись.
– Смотри, что получается. По-видимому, Штырь хотел с ним расплатиться наркотой или деньгами за нее. Но тут Антон пропал, и канал оборвался. Они включили ему счетчик. А он денег достать не мог, вот и закончил свою жизнь на рельсах. Плохо…
– Ну и что? – не поняла его Анфиса.
– Плохо, – повторил Влас. – Василь – не Штырь. Это крупный гусь. Понимаешь, если он убил Штыря, кто ему теперь долг вернет? Вокруг Штыря только мелкая стая наркоманов крутилась. Так что долг переложить не на кого. Следовательно, Василь тоже может влезть в это дело. Дело даже не в деньгах. Нельзя давать людям кидать тебя, когда занимаешь какое-то положение в преступном мире.
– Выходит, этот Василь очень опасен? – поинтересовалась Анфиса.
– Вообще-то он мужик с головой… Да ладно, ты чего делать-то сегодня думаешь? – вдруг спросил он, поменяв круто тему разговора.
– К Николаю поеду, – Анфиса уже предвидела недовольную реакцию Власа. Но на сей раз он спокойно согласился с ее решением и даже пожелал удачи…
Из радиоприемника по квартире разносились слова диктора: «Сегодня в Москве 22–24 градуса мороза…» Погода скакала, как взбесившаяся лошадь. Анфиса передернула плечами. Она не любила зиму, мороз. Ей была больше по душе золотая осень. Разноцветье листвы, моросящие дождики и чувство покоя и грусти, которые осень всегда на нее навевала. «Унылая пора! Очей очарованье!» – Анфиса всегда вспоминала в такие осенние дни эти пушкинские строки. Да, прав был Пушкин: осень – прекрасное время года.
