— Она убила его, и я оказался таким дураком, что похоронил Джонсона.
Я видел, как его глаза стали пустыми, какими они становились у него в те моменты, когда он слышал то, чего не хотел бы слышать.
— Она убила и своего первого мужа, Рой. Она — убийца. Берегись.
— Ты соображаешь, что говоришь? — сказал Рой, подавшись вперед с напряженным и посуровевшим лицом.
— Да, и поэтому предупреждаю тебя.
Он выпрямился.
— Я не хочу тебя слушать. Ты бредишь.
— Я обязан тебя предупредить, Рой. Ты не знаешь ее так, как я.
Рой двинулся к двери.
— Думаю, мне пора вернуться к работе. Ты лежи, поправляйся.
Он вышел, не взглянув на меня.
Ну вот, я предупредил Роя, и Лола не сможет обмануть его с такой легкостью, как обманула меня, Джонсона и своего первого мужа. Но не опоздал ли я со своим предупреждением?
Рой переставил свою кровать в гостиную, чтобы мне было спокойнее и просторнее. Он сказал, чтобы я звал его, если что-нибудь понадобится; если нет — он с удовольствием поспит.
Я сознавал, что, с тех пор, как сказал ему правду о Джонсоне, между нами что-то произошло. Печально, но теперь уже все будет не так, как прежде.
Ни один из нас не упоминал о Лоле. Время от времени я видел через окно, как она идет от закусочной в бунгало. Она продолжала держаться от меня поодаль.
Следующей ночью, около полуночи, Рой выключил свет в закусочной и запер дверь. Еще раньше Лола уединилась в своем бунгало. Рой вошел в хижину и постоял, прислушиваясь. Я выключил свет немного раньше и теперь лежал в темноте.
— Ты спишь, Чет? — Он прошептал это едва слышно. Он не хотел меня будить.
Потом я услышал, как дверь мягко закрылась. Я ждал, надеясь на чудо. Но чудес не бывает. Несколько напряженных минут я лежал, глядя в окно, потом увидел появившегося из темноты Роя. Он быстро подошел к бунгало, помедлил, глядя на хижину, решительно открыл дверь и исчез.
Мне следовало бы понять и раньше, что он вряд ли мог сопротивляться ей эти восемь дней и ночей. Я его не винил. Я знал ее технику обольщения, но обманывал себя, успокаивая, что мой Рой безразличен к женщинам. И он обманывал себя тоже.
Я почувствовал всю свою беспомощность. Ревности не было, был лишь страх. Едва она получит полную власть над Роем, как постарается убедить его открыть сейф. А потом убьет. Я был уверен в этом на все сто процентов. Рой сам любит деньги, я ей говорил. Она нанесет удар первой. Убьет его, а потом меня. Спрячет деньги и позовет старого шерифа. Как она объяснит, что я делал здесь в пижаме и с простреленной грудью, я понять не мог. Но у нее было восемь дней на то, чтобы сочинить версию, и я был совершенно уверен, что она ее сочинила. Я описал Рою Эдди и Сола. Он, конечно, все рассказал Лоле. Так что миссис Джонсон могла утверждать, что эти двое убили меня и Роя, пока она была в Вентворте. Мало ли что она могла придумать…
Я лежал, терпя жгучую боль в груди, но меня терзала не рана, а душевные муки.
Было немногим позже трех, когда я увидел, что Рой возвращается. Он прошел очень тихо. Я потянулся к выключателю и, едва Рой вошел, зажег свет. Он застыл на пороге: брюки, майка, ноги босые…
— Я не хотел тебя будить. Решил только взглянуть, все ли у тебя в порядке, — Рой прятал от меня глаза.
— Входи, я хочу с тобой поговорить.
Он сел подальше от меня.
— Что ты еще придумал?
— Итак, она тебя прибрала к рукам?
Он закурил, выпустил дым, скрывший его лицо, потом резко сказал:
— Ты очень болен, Чет, и я должен тебя беречь. Что, если мы поговорим об этом завтра? Тебе нужен сон, да и мне тоже.
— Может быть, я и болен, но если ты не остережешься, то будешь хуже, чем болен. Ты будешь мертв.
— Ни одна женщина не сможет прибрать меня к рукам, как ты выразился.
Его лицо застыло, как маска.
— Кого ты пытаешься обмануть, себя или меня?
Это ему не понравилось.
— О’кей, я скажу. Я просто взял то, что она мне предлагала. Но никакого подвоха не будет. Уж я об этом позабочусь.
— Она просила тебя открыть сейф?
Его глаза сузились.
— Сейф? Какой сейф?
— Сейф Джонсона.
Он провел пальцем по волосам, пристально разглядывая меня.
— А что такое с сейфом Джонсона?
— Лола не предлагала тебе эту работенку? — Я начал дышать свободнее. По крайней мере, тут я не опоздал и успею предупредить его. — Она не упоминала о сейфе?
Рой сердито дернул рукой.
— К чему ты клонишь?
— В сейфе есть кое-что, чего Лола очень жаждет, а когда она чего-то очень жаждет, то ни перед чем не остановится. Слышишь! Ни перед чем! Ради этого она застрелила своего мужа и пыталась обмануть меня. Если ты откроешь сейф, она убьет тебя раньше, чем ты успеешь хоть что-нибудь сообразить. Она убьет тебя с той же легкостью, с какой убила своего первого мужа и Джонсона. Я еще жив потому, что не открыл этого проклятого шкафа, а сама она с ним не может справиться.
Я потратил на эту речь столько усилий, что весь покрылся потом. Боль в груди стеснила дыхание.
— Ты, должно быть, тронулся, — сказал Рой. — Что может быть там такое, чего Лола так безумно хочет?
Я не хотел говорить ему о сотне тысяч долларов, не такой уж я и дурак.
— Помнишь, я говорил тебе, что полиция подозревала Лолу в убийстве первого мужа. И Лола, действительно, убила его. У Джонсона была серьезная улика, и она сейчас заперта в сейфе. До тех пор, пока сейф будет закрыт, Лола висит на крючке. Поэтому-то она и не покидает опротивевшую станцию.
Он потер шею и нахмурился.
— Тебе все это приснилось?
— Лола застрелила Джонсона на моих глазах и застрелила бы меня, если бы я не захлопнул дверцу раньше, чем она нажала на спуск. Она знала, что я единственный, кто может открыть сейф, и это спасло мне жизнь. Но теперь появился ты. Не открывай сейф, Рой!
— Погоди. Тут не все сходится. Если она хотела тебя убить, то как же ты согласился лечь с ней в постель?
Я был готов к этому вопросу.
— Вначале у нас были плохие отношения. Потом Лола переменила тактику. Подобно тебе, я попался на удочку. Она сама пришла ко мне в комнату, вот и все.
Я почувствовал холодный пот на лбу, и мне стало трудно дышать.
Рой, увидев мое состояние, подошел поближе.
— Эй! Тебе нужно лежать спокойно. Неужели ты не понимаешь, что серьезно болен?
Я схватил его за рубашку.
— Если ты откроешь сейф, Рой, ты погубишь нас обоих. Без тебя она раздавит меня, как муху.
— Полегче, парень. Ты сходишь с ума от ревности.
Когда я проснулся на следующее утро, было без двадцати девять. После долгого сна я почувствовал себя лучше, но не настолько хорошо, чтобы встать.
Пришел Рой и побрил меня. Он был спокоен. Ни один из нас не упомянул о сейфе, но я знал, что он занимал наши мысли.
Около десяти утра движение замерло. Рой принес тарелку супа.
— Горячий был денек, — сказал он. — Я буду страшно рад, когда ты встанешь на ноги и начнешь нам помогать.
— Встану, — пообещал я.
— Слышь… — Он почесал нос своими пальцами, глядя на меня виновато. — Когда мы завтракали, Лола спросила, смогу ли я открыть сейф Джонсона.
Я забыл про суп.
— А ты?!
— Я сказал, что мне надо взглянуть на сейф.
— А она? Что тебе сказала Лола?
— Вошел шофер, и наш разговор прервался. Мы больше к нему не возвращались.
— Все происходит так, как я предупреждал.
— Да, значит, ты прав. Если дело обстоит так плохо, дай мне револьвер Джонсона. Тот, из которого она его застрелила, — попросил Рой.
— Лола его похитила.
Это его потрясло, глаза остекленели.
— Мне она сказала, что избавилась от револьвера как от важной улики. Но я в это не верю, — доконал я его.
На этом наш разговор закончился.
Я проснулся около пяти часов утра. Выглянув в окошко, я увидел свет в бунгало. Рой был там — с ней и сейфом. Мне страшно хотелось вылезти из кровати и посмотреть, что происходит, но я был еще очень слаб. Вскоре свет потух, и Рой вышел из бунгало.
Когда он появился в хижине, я позвал его.
— Не включай свет, — сказал Рой. — Лола все увидит.
— Что случилось?
— Она показала мне сейф и попросила его открыть. Я сказал, что это очень старая модель и что я не могу с ней справиться.
Я испустил долгий вздох облегчения.
— И что потом?
— Она сказала, что сейф можно взорвать. Я ответил, что это слишком опасно и что динамит — не моя специальность.
— Лола тебе поверила?
— Не знаю. Я сказал это очень убедительно.
— Почему она хочет его открыть?
— Она сказала, что в сейфе лежат деньги. Если бы я его открыл, мы бы их поделили.
Долгая пауза. Потом он все же не удержался:
— В сейфе есть деньги, Чет?
— Триста долларов, — солгал я. — Джонсон держал их на всякий случай. Ей нужны не деньги, ей нужна улика.
