Как ни в чем не бывало Рук ответил:
— Верно. Одна голова хорошо, а две лучше. Так у тебя есть какие-нибудь другие идеи?
— Идей пока нет, но есть вопрос. Я хочу знать, что такое могло быть у стриптизера, что понадобилось Монтрозу и из-за чего уже убили несколько человек. Хочу еще раз поговорить с Хорстом Мюллером.
— Отлично, поехали в больницу.
— Попозже.
— Разумеется, попозже, — подхватил Рук, быстро сбавив обороты. — А почему?
— Потому что Мюллер — крепкий орешек. Я должна его допросить, но хочу встретиться с ним, зная несколько больше, чем сейчас, — объяснила Хит. — Так что давай-ка включим мозги и используем ниточку, оставленную нам Монтрозом. Он отправил нас к этому агенту не просто так. Поскольку про Мюллера мы знали уже давно, думаю, капитан хотел указать нам на его любовника, видеографа. Посмотрим, что удастся выяснить насчет Алана Барклея.
Рук поймал такси, и по дороге в Куинс, в «Джемстар студиос», где делали шоу «Обратный отсчет», Хит позвонила в дом священника, миссис Борелли. Экономка не только подтвердила, что Алан Барклей был прихожанином церкви Невинно Убиенных Младенцев, оказалось, что две недели назад Граф служил по нему заупокойную мессу, на которой произнес трогательную хвалебную речь.
— Значит, они хорошо знали друг друга? Были друзьями?
— Ну, я бы не стала называть это дружбой, — сказала старушка. — У Алана был душевный кризис, и отец старался ему помочь. В последние дни жизни несчастного мистера Барклея они в кабинете отца Джерри разговаривали на повышенных тонах.
— Вы не слышали, о чем они спорили, миссис Борелли?
— К сожалению, нет, детектив. Я, конечно, любопытна, но не имею привычки подслушивать под дверью.
Хит сказала охраннику, что подождет продюсера в вестибюле, — главным образом, для того, чтобы избежать необходимости показывать жетон. Если «Обратный отсчет» был «страхом и ужасом» — как возвещал гигантский постер на стене студии, — то быть копом без жетона было не менее ужасно. Бородатый мужчина в спортивной куртке и джинсах, появившийся из-за двойных стеклянных дверей, представился линейным продюсером; это означало, что обязанностью Джима Стила являлась организация процесса съемок, в том числе найма операторов. Он осведомился, не жаловались ли местные жители на повреждения или шум во время съемок, и заметно успокоился, когда Никки заверила его, что дело совсем не в этом.
— Я просто хотела задать несколько вопросов насчет одного вашего бывшего сотрудника, Алана Барклея.
Стил на миг прикрыл глаза и сказал, что вся съемочная группа до сих пор скорбит о нем.
— Если вы живете правильно, если вам повезет, вы получаете шанс работать с таким человеком, как Алан. Он был одним из лучших сотрудников. Очень трудолюбивый, настоящий художник. Профессионал.
Никки пояснила:
— Его имя всплыло в процессе расследования одного преступления, и мне очень нужно узнать о его прошлом.
— Я мало что могу вам рассказать. Алан работал у меня с тех пор, как пришел в качестве фрилансера снимать программу «Не забудь пригнуть голову».
— Отличное шоу, настоящий трэш, — заметил Рук.
Продюсер бросил на него осторожный взгляд и продолжил:
— Это было, по-моему, в две тысячи пятом. Алан оказался таким талантливым, что я взял его в «Обратный отсчет» после заключения контракта на продажу шоу.
— А до этого, — спросила Хит, — он работал в каком-то другом шоу?
— Нет; на самом деле, нанимая его, я некоторым образом шел на риск, потому что раньше он работал в новостях.
— В какой-то сети или на местном канале? — спросил Рук.
— Ни то ни другое. Он сотрудничал с одной из компаний, предоставляющих услуги операторов-фрилансеров скромным местным телеканалам. Ну, знаете, таким, которые не могут заставить членов профсоюза сидеть по ночам и ждать, когда можно будет заснять аварию или ограбление. Вместо этого при необходимости они покупают ролики у фрилансеров.
— Вы не помните, на кого тогда работал Алан Барклей? — спросила Хит.
— «Готэм аутсорс». — Смартфон Стила зажужжал, и он взглянул на экран. — Послушайте, мне надо идти работать. Это все, что вы хотели узнать?
— Конечно. Спасибо, — сказала Никки.
Продюсер поднялся и, прежде чем уйти, спросил:
— Вы мне не объясните одну вещь? Вы, ребята, разве не делитесь друг с другом информацией?
— Простите, не понимаю, о чем вы, — произнесла Никки.
— Где-то неделю назад здесь был один из ваших детективов и задавал мне точно такие же вопросы.
Специалист по найму из «Готэм аутсорс» держался раздраженно, как диспетчер такси. Не отворачиваясь от монитора, окруженного динамиками и несколькими десятками всяких жужжащих приборов, из которых непрерывно доносились голоса, он бросил:
— Я уже рассказывал все это вашему человеку десять дней назад, вы же знаете.
— Капитану Монтрозу, верно?
— Ага, тому мужику, который сам себе устроил «десять-восемьдесят», — хмыкнул он, имея в виду полицейский радиокод, означающий «отмена».
Хит захотелось дать ему по голове с такой силой, чтобы наушники впечатались в его куриные мозги. Рук, либо почувствовав ее настроение, либо сам разделяя его, вмешался:
— Так расскажите снова, это займет всего пару минут. Долго Алан Барклей у вас работал?
— Начал в две тысячи первом. После Одиннадцатого сентября мы удвоили штат и среди прочих наняли его.
— Вы были довольны его работой? — спросила Хит, усилием воли сдерживая ярость.
— Был, но до определенного момента.
— Объясните, — попросила она.
— Этот парень оказался моим лучшим оператором. Прекрасное видео, отличный работник, не боялся приближаться к опасным объектам. А потом он просто взял и кинул меня. Adios.[115] Даже не пришел, не сообщил, что увольняется, не сказал «поцелуй меня в мою красную королевскую задницу». Исчез, и все. — Он поцокал языком. — Фрилансеры. Эти гады ничем не лучше папарацци.
Хит не терпелось поскорее расстаться с этим убожеством, но ей нужно было узнать еще кое-что.
— А вы не помните дату его неожиданного исчезновения?
Тот раскинул руки в стороны, показывая на комнату, забитую полицейскими рациями и телевизионными мониторами.
— Я что, похож на человека, запоминающего даты?
— А вы все-таки попробуйте вспомнить, — сказал Рук.
Менеджер усмехнулся:
— Вы не коп. Копы не носят таких дорогих часов. Вы из меня ничего не вытянете.
Рук вскочил, пронесся мимо Никки, сорвал с парня наушники и, развернув его в кресле, приблизил к нему лицо.
— Послушай, Эд Мэрроу,[116] подумай, какие убытки ты понесешь в случае, если я звякну в соответствующее заведение и городские инспекторы на несколько ночей запрут твои фургоны в гараже? — Он помолчал. — Так и думал, что тебя это заинтересует. — Затем Рук записал на бумажке свой номер и сунул ее в нагрудный карман менеджера. — Начинай вспоминать.
Проснувшись, Хорст Мюллер разинул рот от удивления: над больничной койкой стоял Рук, помахивая перед лицом немца огромным шприцем.
— Не волнуйтесь, герр Мюллер, — нежно произнес он, — я не сделаю вам ничего плохого. Но теперь вы видите, как легко будет нехорошим людям убить вас во время сна? — Рук снова поводил перед Мюллером шприцем. Тот следил за ним широко распахнутыми круглыми глазами, делавшими его похожим на кота с часов «Кит-Кэт».[117] — Вы лежите в больнице, и ликвидировать вас — проще простого. Я слышал о наемных убийцах, которые переодеваются медбратьями и вводят яд в капельницу жертвы. — Мюллер на ощупь принялся искать кнопку вызова медсестры. Рук, улыбнувшись, взял пульт свободной рукой. — Для того чтобы остаться в живых, нажмите «один».
На лице Хорста выступили капельки пота. Хит постучала по плечу Рука и сказала:
— По-моему, он все понял.
— Точно. Хватит крутиться вокруг да около… О, прошу прощения, мистер стриптизер… Это было слишком жестоко, даже для меня.
— Чего вы от меня хотите? — выдавил Мюллер.
Никки пододвинула к кровати стул и села.
— Хотим дать вам понять: если вы не поможете нам поймать тех, кого так боитесь, я не смогу защитить вас от них. Никто не сможет. Вы никогда не будете в безопасности. Нигде. — Она подождала, пока смысл ее слов дойдет до него. — Итак, у вас есть выбор: ждать, пока они придут, или же помочь мне поймать их прежде, чем они до вас доберутся.
Мюллер перевел взгляд с детектива на Рука, стоявшего у нее за спиной. Журналист показал шприц и подмигнул.
— Ну ладно, — вздохнул немец. — Хорошо.
Хит достала блокнот.
— Кто в вас стрелял?
— Я не знаю, правда.
— Это были те же самые люди, которые вас пытали?
Он поджал губы.
— Я не видел, кто в меня стрелял, другие были в масках.
