У меня по спине побежали мурашки, уже второй раз за какие-то две недели. Первый раз – за мгновение до того, как Тони Фрэнкс вдруг начал стрелять, заставив нас свернуть на опасную дорожку, где мы сейчас находились.
Я осторожно ступил на первую ступеньку, и она громко скрипнула, нарушив тишину. Какое-то мгновение я стоял, замерев на месте, едва удерживаясь от желания окликнуть невидимого человека, как это делают несчастные жертвы в фильмах ужаса, перед тем как киллер убивает их: «Там есть кто-нибудь?» Если там кто-то и находился, он не откликнется. Не услышав ни звука, я поставил ногу на следующую ступеньку и стал медленно и осторожно спускаться вниз.
Внизу я снова остановился, стараясь уловить малейший звук дыхания или тихих шагов… но вокруг по-прежнему царила мертвая тишина. Я всматривался в почти непроницаемую темноту, которую слегка разгоняли тончайшие лучи лунного света, падавшие в окно кухни.
Я быстро сделал два шага вперед, включил свет в прихожей, потом обернулся и вздрогнул. Потому что сразу это заметил.
Дверь в подвал была чуть приоткрыта. Я совершенно твердо помнил, как запер ее, выходя оттуда последним. А это означало одно из двух, и каждое предположение было одинаково страшным. Либо Крис сбежал, либо…
Я шагнул вперед и открыл дверь пошире. Было тихо, и, как всегда, снизу доносился отвратительный запах. Крис Хольц находился в заключении три дня, и от него дурно пахло. Я шагнул на лестницу в подвал, быстро обернулся, проверить, нет ли кого сзади, и включил свет.
Сверху мне были видны ноги Криса. Значит, он по-прежнему там. Я стал осторожно спускаться вниз, стараясь не произвести ни звука…
И замер.
Крис сидел, откинувшись назад на стуле, по-прежнему связанный, с залепленным скотчем ртом, в той же одежде, в которой я его оставил, но он был убит. У него на горле виднелся глубокий и длинный разрез. Голова его сильно откинулась назад и не оторвалась только потому, что уперлась в стену. Алая кровь заливала его рубашку и брюки. Повязка с глаз была снята, а в широко распахнутых мертвых глазах застыл ужас. Значит, убийца дал ему понять о своем намерении.
Я подошел поближе и потрогал его лоб. Еще теплый. Кровь перестала течь и быстро сворачивалась вокруг раны на горле: его убили не только что, но не так уж и давно.
Я торопливо поднялся по лестнице, выключил свет и несколько секунд настороженно прислушивался, не ожидает ли меня кто наверху, затем вышел из подвала. Я вернулся в коридор, потом приблизился к входной двери. Она была заперта. Я проверил заднюю дверь, ведущую в подсобку. Тоже закрыто. Я направился по коридору в кухню, крепко сжимая «глок», подергал дверь из кухни, последнюю, через которую можно было попасть в дом.
Эта дверь оказалась незапертой. Я забыл, проверил ли я ее перед тем, как пойти спать, но должен был. Все эти дни я помнил об опасности, а тем более когда у нас оказались огромные деньги, но сейчас столько всего произошло, и я не мог сказать, точно ли сделал это.
Я остановился и стал размышлять. Кто знал, что мы находимся именно здесь? Кому нужна была смерть Криса Хольца? Кому понадобилось снимать повязку с его глаз перед тем, как убить его? Только человеку, у которого были личные причины желать его смерти. Калински! Это сделал Калински. Я решил разбудить остальных и повернулся.
Внезапно в дверном проеме появилась чья-то смутная фигура. Я вздрогнул и инстинктивно поднял пистолет, держа палец на курке.
– Черт, что здесь такое?
Это был Таггер. Я сразу расслабился.
– Что-то очень мерзкое, – произнеся, приближаясь к нему.
Таггер отшатнулся, и я увидел, что у него тоже пистолет, хотя понятия не имею, где он его взял. Он поднял его и направил дуло в мою сторону.
– Стой, не двигайся. О чем ты говоришь?
Я остановился.
– Думаю, Калински зарезал Криса. Я услышал, как внизу кто-то ходит. Это меня и разбудило. Я спустился, увидел открытую дверь в подвал и пошел посмотреть, что там.
Таггер напряженно застыл.
– А куда ты сейчас шел?
– Я проверял двери, закрыты ли они.
– И что?
– Вот эта оказалась незапертой. – Я указал на дверь кухни. – Послушай, Таггер, опусти пистолет. Это не я расправился с Крисом.
– Тогда и ты опусти свой.
Я опустил.
– Слушай, Таг, сколько лет мы с тобой знакомы? Давно уже, правда? Я тебе не вру. Если не веришь, пойди посмотри сам. Крис умер, а мне незачем было его убивать.
Он подошел ко входу в подвал и, включив свет, вгляделся вниз. Уголком глаза следя за мной, он поставил ногу на первую ступеньку. Смешно, что делает с людьми куча денег.
– Я хочу проверить, на месте ли Калински, – сказал я.
В этот момент снаружи раздался стук заводящегося автомобильного мотора. Таггер одним прыжком выскочил из подвала.
– Что за черт?
– Пойди посмотри, кто там, – приказал я. – А я узнаю, не сбежал ли Калински.
Он снова смерил меня настороженным взглядом, потом быстро зашагал к выходу из кухни. Я взлетел по лестнице, гадая, почему до сих пор не появился Джонни, и толкнул дверь в комнату Калински. Она мгновенно открылась, и я решил, что в комнате никого нет, но это убеждение длилось до тех пор, пока я не нашарил на стене выключатель и не зажег свет.
Калински лежал в кровати на спине, укрытый одеялом, уставившись взглядом в потолок. В области груди одеяло промокло от крови. Я подошел ближе и откинул одеяло. Три глубокие раны чуть правее левого соска на груди говорили о том, что он умер мгновенно, и, судя по всему, он не сопротивлялся. Тот, кто его убил, знал свое дело. Впрочем, это я уже успел понять: ведь он почти бесшумно расправился с двумя людьми. Моя спальня была рядом со спальней Калински, и я находился футах в десяти от него, когда ему вонзили нож в грудь, и ни звука не слышал. Пока мне еще везло, но это было временное везение. Тот, кто хотел меня убить – да и всех нас, – подбирался все ближе и ближе.
Мне показалось, будто с улицы донесся крик, и в это мгновение я принял решение: здесь происходит что-то очень страшное и мне нужно поскорее хватать деньги и смываться отсюда. Я снова прикрыл тело Калински одеялом, заскочил к себе в комнату, по дороге постучав в комнату Джонни, но не стал дожидаться, пока он ответит. Я размышлял о том, успели ли люди Хольца окружить дом и кто тот подонок, что нас предал.
Поспешно натянув туфли и прихватив сумку с деньгами, я вернулся в коридор. Джонни не появился. Я еще раз постучался, потом открыл дверь. Даже в сумраке я увидел, что кровать Пустая. Неужели предателем оказался Джонни? В голове роились самые разные мысли, отчего я еще больше терялся. Но времени анализировать события не было, поэтому я сбежал вниз и открыл входную дверь.
Фургон, на котором мы забрали выкуп, находился в десяти ярдах впереди, посередине подъездной дорожки. Он стоял на том самом месте, где накануне оставил его Калински, но фары и мотор были включены. Я перешагнул через порог и взглядом поискал Таггера, его не было видно. Из густых зарослей кустарника по обе стороны дорожки не доносилось никакого шума, но Бог знает, кто в них скрывался.
Одной рукой сжимая пистолет, а другой – ремень сумки, я кинулся к водительскому месту фургона, пригибаясь и все время оглядываясь, и рванул на себя дверцу.
На меня навалилось тело Джонни Хексхэма, и мне пришлось отскочить в сторону. – Боже милостивый…
Джонни тупо смотрел на меня остекленевшими глазами, горло его было перерезано, как у Криса, от уха до уха. Только эта рана была совсем свежей, кровь с бульканьем лилась ему на рубашку. Из углов его рта тоже стекала кровь, прямо как в каком-нибудь триллере. Я на мгновение ошеломленно застыл на месте, не в силах двигаться. Меня подставили, и очень здорово, а я понятия не имел, кто это сделал и почему. Передо мной на дорожке лежал Джонни, убитый всего минуты две назад, и его убийца наверняка находился где-то поблизости. И куда, к черту, девался Таггер? Может, это он зарезал Криса и собирался расправиться со мной в кухне, когда я вдруг обернулся и увидел его? Хотя на его одежде не было крови. Но это ничего не значило, он мог переодеться или отскочить, чтобы хлынувшая из раны кровь не забрызгала его. И почему он так тихо крался по дому?
Я бросил сумку рядом с водительским сиденьем, потом стал забираться внутрь.
И тут мой взгляд случайно упал на переднее колесо. Я увидел на шине глубокий разрез. Я кинул взгляд на заднее колесо – то же самое. Здорово нас подловили, просто великолепно! Впервые я оказался в таком отчаянном положении – совершенноодин и полностью сбит с толку, вынужденный сражаться с невидимым противником, не говоря уже о том, что понятия не имел, кто бы это мог быть, – зато этот противник предугадывал каждый мой шаг. Я испугался, как никогда в жизни, и совершенно уверился, что не выйду живым из этой истории.
Некоторое время я стоял, пытаясь овладеть собой, успокоиться и вникнуть в ситуацию. Но мертвые глаза Джонни по-прежнему смотрели на меня, как в кошмарном ночном сне, и мне пришлось напрячь все свои душевные силы, чтобы не поддаться слепой панике.
