А тогда… О! Ритуальный приход «Навсегда», Костя Шарий. В этакую рань звонишь, Аврумыч! Понимаешь, Костик, такая проблема, деликатный случай. Без проблем, старина, без проблем! Не первый год сообща!.. И — спецтранс, тихо-мирно, без шума и пыли, ни одна гаишная собака не гавкнет поперёк спецтранса. По прибытии (Волковское? Александро-Невское? Большеохтинское? Аврумыч, определись!) подселение по высшему разряду и строго приватно. Тогда на Волковское, Литераторские мостки. Она заслужила. Гут! Но с тебя причитается. А то!
Назавтра ещё с Тарасиком Забродой перекумекать: через «Турдом» авиабилет, скажем, в Италию, скажем, в Венецию оформлен, пассажирка вроде улетела благополучно, там — ищи-свищи. Как бы так, Тарасик? Добро, друзяка, не впервой! Но с тебя причитается. А то!
Всё бы ничего, но кого-то ещё привлекать…
Да-да, мы вместе, мы вместе. И гут, и друзяка. Но воспоследующая зависимость «с тебя причитается»… Потом аукнется. Нет-нет, мы вместе, мы вместе. И всё же негоже. С учётом расхожей паранойи.
* * *
В этой стране стало страшно жить. Недавно случайно нашла в Интернете базу данных поиска людей http: //syim.com/baza. И главное, сделали вроде как для поиска утерянных родственников. Но здесь вся информация о каждом из нас: переписки с друзьями, адреса, телефоны, место работы, и, что самое страшное, есть даже мои обнажённые фото (правда, не знаю откуда). В общем, испугалась очень. Но есть такая функция, как «скрыть данные». Воспользовалась и всем советую не медлить. Мало ли, что эти придурки могут сделать дальше!
Написал sd354wetsdg — 23: 16: 17
Отнюдь не паранойя, отнюдь! Кому надо, не даст соврать.
* * *
А тогда… Тогда… Хлопотно, ан придётся… Во что-то одевать. Напялить трусики — отаку! отаку! Джинсы — юбку! меньше возни! Свитерок — свежо на улице. Туфельки — не босиком же! Вроде всё. Разумно и достаточно. Внизу «мини-купер», она пешком редко… Внутренний дворик с выездом на Казачий, там до Гатчины. Собиралась загодя, кому-то говорила, соседям. Деньги везла им. Дорожно-транспортное на полпути. Не вписалась в поворот, там такое дерево. Взрыв, пожарище — зачем? Просто — тюк! Шейный позвонок — хрусть! Нелепо, нелепо. Кто-нибудь в машине с ней был? Зачем? Никого. Сама рулила, всегда сама рулила. В крови содержание алкоголя? Есть маленько… Возвращение главы охранной структуры «Цепь» с гатчинской полдороги «под слоник» — даже не обсуждается. Подчинённые подтвердят: никуда не отлучался, разве на полчасика подменился — хозяйку со второго до выхода через четвёртый спровадить, немножко подшофе была, но за руль рвалась… нет, сами не видели, но слышали… они, подчинённые, не глухие.
Потому что так учили. (Вас бы, штафирки, в ещё тогдашний Карабах, в Йемен! Все вопросы отпадут. Да не возникнут!)
Однако! Не все штафирки, не все. И не все штафирки — штафирки. Строго по процедуре неизбежное то да сё. Положим, несчастный случай. Положим, налицо. И — вскрытие как неизбежное то да сё. Мазки, соскобы, анализ ДНК, прочая муторность. Потерпевшая незадолго до… имела… интимный контакт… Ничего не хотите нам сказать, Виталий Аврумович? Пока просто спрашиваем. М?
И понесла-а-ась!
* * *
Стоп! Стоп, стоп, стоп!
Никуда не годится! Процент случайности зашкаливает. Так дела не делаются. Хотя… Ведь замечательное алиби — делать дела не так.
Но любой профи ткнёт носом: что ж ты, коллега, так обосрался (так: обосрался!)?!
Да что профи! Любой писака уровня хоть Измайлова-мнимого хмыкнет: ну-у, Авру-умыч! вот сталкиваешься с круглым дураком, и это как-то освежает! Притом, зараза, коньячку «Медный всадник», прихлебнёт не сходя с поста. И поди возрази!
* * *
А тогда… Флешбэк, флешбэк! Или интерлюдия? Как-то это называется. Вздрагиваешь: нэ так всо было, савсэм нэ так. Перематываешь назад, возвращаешься в явь, отгоняя морок.
Наяву же…
Она снова в душ на минуточку — очиститься от скверны (уже хорошо! мазки, соскобы, анализ ДНК — мимо!). Сама оделась — трусики, юбка, свитерок, туфельки (вообще отлично!). Лифчик? Лифчик — лишне (комплимент!). Была одна, более никого здесь, «над слоником» не существует, даже при фактическом наличии кого бы то ни было, игнор. Сказать бы, на её бледном упрямом лице, в горящих глазах отражалась ненависть, какая известна мало кому из женщин и никому из мужчин. (Откуда цитата? Хрен вспомнишь!) И не сказать. Мы бодры, веселы! Будто и не было ничего. Может, и не было ничего? Или таки для неё это просто стакан воды по Коллонтай?
При всех затвержённых методичках (теория), при всём специфическом жизненном опыте (практика) волей-неволей впадаешь в некоторое недоумение. М-м, модное нынче понятие… А! Когнитивный диссонанс! Он самый.
Всё, пошла. Вернётся нескоро. Через год? Через полтора, два? Контракт с Юликом прошерстить, уточнить. К Мундиалю — определённо. Иначе зачем всё? Вернётся. Не сюда, нет. В Питер, но не сюда. «Двушку» на Богатырском никто не отменял. А, там же Шахман. Тогда гатчинская мыза. Или отель. Мало ли!
Эркер-оранжерея остаётся. Но под надёжным присмотром, не так ли? Договор с охранной структурой «Цепь» не расторгнут, продлён. Оплата валютой. Не рублями же! Поливать по предписанию. Или в её отсутствие всёживое тут убьют-уморят — назло?
Зачем же?! Мы всё-таки не Данияловы, Евлогины мы. Срываться на цветочках не по-мужски. Цветочки-то не виноваты.
Аглаонема — умеренно ядовит. Акалифа — ядовит. Алоказия — ядовит. Антуриум — ядовит. Аукуба японская — ядовит. Глориоза — сильно ядовит. Замиокулькас — умеренно ядовит. Катарантус — сильно ядовит. Кодиеум — ядовит. Крестовник миканиевидный, крупноязычковый — сильно ядовит. Кринум — сильно ядовит. Олеандр — ядовит. Пахиподиум — cильно ядовит. Плюмерия — сильно ядовит. Сингониум — ядовит. Стапелия — cильно ядовит. Хойя мясистая — ядовит. Ятрофа — cильно ядовит.
Пусть расцветают все цветы! Будь спокойна, хозяйка. Насчёт эркер-оранжереи даже не озвучивается, по умолчанию.
Всё, пошла. Тогда пошла. Больше не свидимся.
С кем?
Ни с кем. Нет же никого. Она одна здесь. Чьё-то фактическое наличие — пустое…
И всё-таки! Всё-таки! Что-то говорить сейчас бессмысленно и беспощадно. Проехали, всё проехали. Но — бокал шампанского на дорожку? То самое, «Henkel». Никак не элитное, но вкусное. М-м?
— Ка-акой ты добрый, Виталь!
О, я — добрый.
А подай! Только… не чокаясь.
Как иначе! Здесь и нет никого. Кроме тебя, Лилит.
Пей, смакуй. И — не гони волну…
* * *
Волны гасят ветер. Волны гасят ветер. Волны гасят ветер. Волны гасят ветер.
Ангел ходит голым. Ангел ходит голым. Ангел ходит голым. Ангел ходит голым.
Праздник к нам приходит. Праздник к нам приходит. Праздник к нам приходит. Праздник к нам приходит. Веселье приносит и вкус бодрящий. Праздника вкус всегда настоящий: «Henkel», «Henkel»!
Да-да! Там ещё некто эфемерный носит Prada…
* * *
Вещун Саныч на посту-2. По графику должен писака. Лучше бы писака. Он простодушней. Вещун Саныч тоже простодушен, но загадочно простодушен.
Виталий Аврумыч дозором обходит владенья свои.
— Спим?!
— Начеку лежим!
Доверять, но проверять. Заодно вот Снегурку проводить. На лестницах сумеречно, дом старенький, ступеньки щербатые. Споткнётся Снегурка невзначай, грохнется, шейка (не бедра!) — хрусть! Проводить, проводить.
Вещун Саныч свидетель: шеф был, провожал, машина во дворике поурчала-поурчала, прогрелась, выехала, шеф вернулся.
Вещун Саныч чуткий, с лица считывает. С моего, положим, нет. Даром ли методички: когда знаешь, кто виновен, не вздумай выдавать себя! Но с её лица… К ней Саныч вообще неравнодушен. Плотски — не-е-ет. Ментально, что ли. А именно у него был-бывал максимальный доступ к телу. Массажист, ну. Полезный. Книженцию подписала на память: «Санычу — за его волшебные руки!» Всем при случае не без горделивости демонстрировал ненароком. Гадайте в меру своей испорченности, дураки. Меж собой перемигнёмся: вот дураки! Близость, не без того. Но вот такая. Она его любит и ценит как стихийного вещуна ещё со времён Амина. И кто ж не любит и не ценит, когда его любят и ценят! И кто ж тогда не павлинит при каждом удобном случае!
